Одиссей - Роман Прокофьев

— Располагайтесь, — сказала сопровождавшая нас молоденькая рыжеволосая девчушка, — Мы ждем вас на ужин, сестры будут рады!

Удивительное дело. Никто не требовал сдать оружие, фригольдерам здесь явно доверяли, но Грохот и Инь показали, что его, как и тяжелую экипировку, можно оставить в отдельной комнатке, примыкающей к гостевой. Неподалеку нашлись и удобства — к счастью, вполне земные, хоть и изрядно пожившие. Люди Эйрика отнюдь не брезговали технологиями — электричество, свет, вода тут имелись в достатке. Пока мы приводили себя в порядок, в комнату раз десять заглянули любопытные дети и подростки. Их любимцем неожиданно оказался Толя Грохот, который покружил на плечах визжащую детвору. Судя по взаимному удовольствию, проделывали они это не в первый раз, «дядя Толя» явно пользовался здесь популярностью. Да и вообще: атмосфера была такой, словно мы пришли в гости к дальним родственникам. Наши парни выглядели довольными и расслабленными, только я, новичок, да и еще Фьюри держались несколько настороже.

— Здесь все попроще, чем у нас, — пояснил Грохот небрежно, — Эйрик мужик что надо! Но с ним лучше не шутить, на!

— Людей насквозь видит, да, — усмехнулся Инь, — И дочки у него — огонь!

— Смотри не заглядывайся, Юко мозги вправит…

Вскоре вернулись Динамит и Травинка.

— Жива… Стабилизировали в капсуле, сделали переливание… — устало ответила Травинка на вопросы, — В сознание не приходила. Нужна операция, и возможно, не одна. Придется пока оставить ее у Эйрика.

— Ничего, фригольд компенсирует, не впервой, — ответил Динамит, — Хорошо, что вообще довезли… Я связался с Вероникой через местный ретранслятор. В общем слушай мою команду: ночуем тут, возвращаемся во фригольд завтра. Скоро стемнеет, опасно в темноте через горы лететь, да, Сигурд? Я так Веронике и сказал.

Я послушно кивнул, хотя ночной полет не представлял особой сложности. Но если Динамит подмигивает, значит, так тому и быть. Тем более я и так сегодня больше девяти часов провел за штурвалом, и, честно говоря, немного устал. Больше психологически, чем физически, но все равно… И очень хотел есть, раздраконенный манящими ароматами стряпни.

Ужины на ферме Эйрика проходили в просторном зале с камином и вторым светом, украшенным массивными деревянными столбами, расписными блюдами и головами трофейных чудовищ на стенах. За длинными столами, расставленными подковой, могла пировать дружина викингов, и помещение уже было наполнено людьми Эйрика. Старые и молодые, они мало чем отличались от обитателей колонии, разве что привычкой повсюду таскать с собой оружие: многие, не заморачиваясь, оставляли «Суворовы» в пирамиде у входа или вешали перевязи на резные столбы.

Сам хозяин сидел во главе стола, в окружении своих домочадцев, нам отвели почетное место по правую руку от него, Травинку хотели было усадить рядом с Эйриком, однако девушка предпочла сесть около меня, легонько прикасаясь плечом. Поймав мой взгляд, она незаметно нащупала мою руку под столом и устало улыбнулась. Первый рейд за пределы фригольда оказался нелегким испытанием — к счастью, дочь Говорящей-с-Травами его с честью выдержала.

Еду подавали в здоровенных закопченных котлах и на огромных сковородах-жаровнях, рассчитанных на целую компанию. Раз-два, и стол наполнился разнообразной снедью. Распоряжалась громогласная и энергичная женщина, Травинка шепнула мне на ухо, что это — Сюгретта, одна из жен хозяина ранчо. Густая ароматная похлебка, мясо, овощи, зелень, свежий, еще горячий хлеб, — я попробовал кусочек того, кусочек этого, и ощутил как рецепторы кричат голосом Толи Грохота — «наваливай еще, братка!» Вся еда была натуральной и невероятно вкусной. Какой-то домашней, что ли? Во фригольде кормили сытно, но не так. Сразу чувствуется, когда повар обожает свою работу и подходит к делу с изобретательностью и любовью.

Сюгретта, несомненно, являлась местной достопримечательностью. Яркая, как солнце и порывистая, как ураган, она была под стать Эйрику. Высокая, крепко сбитая, с золотистым венцом заплетенных волос и властным взглядом серых глаз, эта женщина невольно притягивала взгляд. И она, конечно, не являлась человеком, хотя разительно отличалась от виденных мною аборигенов. Иная форма челюсти, ушной раковины, разреза глаз четко говорили, что Сюгретта рождена в Единстве. Ее Народ — нордийцы, прозванный так землянами за сходство с древними скандинавскими племенами, обитал далеко на севере нашего Круга, населяя побережье и острова. Люди Островов, Народ Моря — так называли их остальные.

Особенность нордийцах состояла не только в широкой кости, крепком сложении и богатырском здоровье. Этот Народ не ведал страха и легко впадал в неистовство, поэтому Людей Моря предпочитали обходить стороной и не задирать. Говорили, что из них выходят лучшие воина Круга, и чуть ли не Единства. В драке нордийцы превращались в бешеных берсерков, укротить ярость было которых почти невозможно. Во фригольде болтали, что таковы же они и в любви, но из всех землян подтвердить это, наверное, мог лишь Эйрик.

Я понял, почему Грай когда-то восхищенно закатывал глаза, говоря о нордийках — для любителей крупных женщин фигура Сюгретты, наверное, казалось идеалом красоты. Нет, она не была пышкой, но на ее выдающиеся формы, что спереди, что сзади запросто можно было разместить кружку с пивом, не пролив ни капли. И при этом Сюгретта легко поднимала тяжеленные котлы, и, наверное, при желании могла тумаком опрокинуть взбесившегося тауро. Если таковы женщины нордийцев, то каковы их мужчины?

— Кел сотворили много младших Народов, — неожиданно проснулся Белый Дьявол, — Этих я знаю, они происходят от древней расы, созданной для войны. Да, они смешались с другими Народами и уже не так могучи, как раньше, но их кровь по-прежнему вскипает из-за печатей Кел…

Искусственно созданные люди-солдаты, не знающие страха? Целая раса? Это немного не укладывалось в голове, хоть мне и рассказывали о невероятных биотехнологиях древних создателей Единства. Когда Белый Дьявол говорил о Народах Теней и Трав, он упоминал Эррос и Аммос, древние ветви Народа Кел, здесь же — просто «младшие»… Что ж, некая разница действительно существовала — если в Лэндо, Говорящей-с-Травами, и даже Травинке чувствовалось нечто… эльфийское, что ли, связывающее с Азимандией Визу Аран узами дальнего генетического родства, то Сюгретта была целиком и полностью «местная», как Песчанка или Лохмач. В них, наоборот, чувствовалась варварская, необузданная мощь расы, еще не изъеденной ржавчиной цивилизованности.

И дочери Сюгретты с Эйриком пошли в нее, заметные с первого взгляда — золотоволосые, крутобедрые, пышущие здоровьем! С ними смешались и другие девушки, имеющие явное фамильное сходство с Эйриком, целый скучающий цветник от двенадцати до двадцати лет. Причем почти все — на загляденье, просто кровь с молоком. Эмми, Молли, Томби, Дженни, Мэйси, Сэппи, Роззи…