Кожа - Евгения Викторовна Некрасова

из коричневой кожи и стерла с досок, чтобы не расстраивать и не пугать Роба и Алису. Они не умели читать, но знали, что из-за нее в том числе они уехали из привычного города и поехали в Дикую страну.

Хоуп и Алиса были единственными людьми женского пола на корабле. Алиса болела и была не молодая. В первый раз к Хоуп потянул руки один из матросов на палубе. Было темно, матрос был белым, Хоуп была уставшая и с половиной ведра хозяйской рвоты. Работающая предложила матросу надеть ему ведро с рвотой на голову. Матрос не захотел и опустил руки. Хоуп вылила содержимое за борт. Второй раз за ней принялся спускаться другой матрос – она успела зайти в каюту Хозяина и закрыть дверь. В третий раз ее поймал третий матрос уже при выходе из плавучей комнаты работающих, Хоуп стала выворачиваться, но не получалось. К ним подошел матрос небелого цвета и молча оттащил приставальщика.

Еще в следующий раз Хоуп снова отправилась выливать человеческую жидкость. У Хоуп было два ведра: железное для Хозяина и деревянное для работающих. Чтобы не ходить дважды, она сама выливала все в хозяйское и несла наверх. Иногда сама мочилась в него. Океан и небо были черно-синими с бледной лунной подсветкой. Хоуп опустошила ведро и стала смотреть на океан. Ее схватил сзади еще один матрос, прижал ее к борту корабля и стал задирать юбку. Хоуп пыталась вырываться и кусаться, но матрос был сильнее. Хоуп видела в полутемноте его мелькающие бледные руки. Вдруг из воды малозвучно принялся выплывать огромный лысый остров. Он рос вверх, продолжался, перешел в огромный шар. Матрос расслабил руки и отпустил Хоуп. На палубе слышались крики. На шаре показались два окноразмерных печальных глаза. Хоуп и матрос вдвоем смотрели на возвышающуюся над водой гигантскую голову, грустно смотрящую на корабль. Из воды вылез громадный щупалец с десятками присосок-колодцев. Потом еще один. Матрос убежал. Над водой с двух сторон выросли мини-острова – локти щупалец. Еще пара окончаний торчала над водой. Хоуп смотрела радостно на красивое чудовище, чудовище печально глядело на Хоуп. Сверху перекрикивались матросы, они поднимали корабельную ткань, чтобы поймать ветры, уплыть и спастись. Но чудовище ушло само раньше: закрыло глаза, голова-остров пошла ко дну и скрылась под водой. Корабль начал движение. По одному исчезли все щупальца. Корабль уплыл от чудовищного места. К Хоуп до финала путешествия никто не приставал.

Они доплыли до Дикой и холодной страны ранней осенью. Остановились у острова. Роб и Алиса молились и благодарили Бога, что остались живы и скоро выйдут с корабля. Работающие собирали вещи.

Хоуп видела вокруг в море несколько замков без башен, корабли со знаками на тканях, а впереди – остров с прямоугольными каменными отростками, на нем – крепость, на границе земли и воды – гранитные набережные и серое небо, неотделимое от серой воды. Хоуп тоже не терпелось спуститься на землю и посмотреть Дикую и холодную страну.

На корабле появились таможенные. Осматривали документы и все, чем владел Хозяин. На работающих тоже посмотрели. При их виде таможенные будто бы заволновались и переговорили тихо с Хозяином, перейдя со своего холодного и дикого языка на французский. Бледный и теперь худой после морской болезни Хозяин побледнел сильнее. Алиса, Роб и даже Хоуп почувствовали, что он удивленно-испуганный; таким его не видели даже тогда, когда его вызывали власти из-за стихов Хоуп. Потом Хозяину два часа задавал вопросы один из таможенных, по виду почти неработающий. Хозяин отвечал на неуверенном французском, допрашивающий озвучивал сразу ответы на русском, а другой таможенный их записывал в специальную книгу. Хоуп носила им чай и подумала, что это такое странное стихотворение – на двух языках, даже трех, учитывая, что Хозяин сначала придумывает ответы на родном языке, а потом переводит для устного ответа. Стихотворение-допрос.

Матросы перенесли по деревянным доскам вещи Хозяина на корабль поменьше, который должен был отвезти его сразу в Главный город. Работающим Хозяин велел оставаться на прежнем корабле на несколько дней из-за проблем с документами. И добавил, что таможенные ему рассказали по секрету, что по суше Дикой и холодной страны ходят медведи и едят людей с работающей кожей. Хозяин обещал вернуться.

Хоуп не нравилось такое развитие ее личной истории. Алиса и Роб расстроились, что им надо дольше оставаться в плавучей деревяшке, но терпеливо принялись ждать Хозяина. Корабль отодвинули дальше от острова и вбок от крепости. Хоуп, Алису и Роба снова окружила далекая вода. Матросы и капитан на лодках уплыли с корабля на остров. Все – в том числе те полуработающие, у кого была работающая кожа. «Значит, нет медведей, нам угрожающих», – думала Хоуп. «Чтобы медведь не доплыл до нас», – объяснила Алиса. Хозяин не возвращался.

Раз в несколько дней кто-то из матросов привозил продукты по распоряжению Хозяина. На вопросы Хоуп никто из доставщиков не отвечал. Это всегда были матросы с неработающей кожей. Алиса предположила, что тех, что были с темной кожей, уже съели медведи.

Хоуп переселилась в каюту, где жил Хозяин, Алиса и Роб ругались на нее, но она не слушала. Холодало. На палубе изо ртов шел видимый теплый воздух. Хозяин не возвращался. У Хоуп принялась сильно болеть спина. Работающая стала ходить по кораблю и собирать одеяла. Пришел мороз. Внутри корабля изо ртов шел видимый теплый воздух. У работающих были теплые одежды: они знали, что едут в Дикую и холодную страну. Алиса и Роб молились и искренне скучали по Хозяину. Все работающие носили внутри корабля самую теплую одежду и спали в ней.

Матрос – кажется, тот, что прижал тогда Хоуп к бортику корабля, – принес им семь железных банок с едой и бочку воды, назвал их словом, связанным с цветом их кожи, и сказал, что приедет, может быть, весной.

В одну ночь море покрылось льдом. Их корабль-дом теперь примерз к месту и за несколько дней завалился набок, так что Хоуп, Алиса и Роб ходили теперь по его бортам и стенам, а в двери приходилось влезать по лестницам. Казалось, что они тонули и всё не могли утонуть. Рядом осталось три таких же покосившихся корабля – один слева, два справа, в пятистах, семистах, тысяче шагов.

Через несколько дней Хоуп скинула с бока корабля на лед пустую бочку. Лед устоял. Она спустилась по лестнице из веревок на лед сама, прошлась по нему. Замерзшая вода выдержала ее.

Хоуп сшила из серых одеял носки, варежки, шапки и пальто, которые она набила перьями из двух подушек Хозяина, для себя и других работающих, а также маски