Жажда наслаждений - тия Дивайн

В той комнатке была койка, стол, раковина для умывания, свечи, котелок с водой. И у нее не было ни малейшего понятия, как предотвратить обнаружение.

Она будет отрицать все. Нельзя допустить, чтобы Николас решил, что она имеет отношение к такого рода делам.

Все будет как прежде…

Кто мог предположить, что Николас пожелает обследовать подвальный этаж здания?

С другой стороны, только так можно было его «занять».

Они продвигались вперед довольно медленно из-за неровностей земляного пола и хромоты Николаса.

— Никогда не видел столько пустого, неиспользуемого пространства, — заметил он, держа свечу высоко над головой.

Вскоре они увидели ряд дверей, вделанных в стену напротив складских помещений.

— Куда ведут двери? Элизабет задержала дыхание.

— Понятия не имею. — Еще один шаг ко лжи. — Думаю, я раньше так далеко не заходила.

— Проверим. — Он схватился за ручку ближайшей двери и потянул. — Хмм… Заперта. Или заклинило. Или…

Он перешел к следующей двери, затем к следующей, везде добиваясь того же результата. Элизабет с замиранием сердца наблюдала, как он продвигался все дальше и дальше, ожидая, что он в любое мгновение обнаружит ее секрет.

Ее сердце подпрыгнуло; рука дрогнула, отчего пламя свечи заметно покачнулось. Нужно было остановить его.

— Держи свечу ровно, — попросил он, продолжая попытки открыть двери.

— Здесь холодно.

— Разве? — Он продолжал дергать за дверные ручки.

Она подсчитала: он успел проверить десять дверей, при свете свечи можно было разглядеть еще пять. За границей тьмы находится еще как минимум десяток дверей.

— Николас, ты же видишь — двери не открываются, за ними ничего нет. Можно предположить, что там еще множество дверей, которые тоже не откроются. Так зачем мы теряем время?

— Чтобы удовлетворить мое любопытство. — Он прервал исследования и повернулся к ней. — Удовлетворить меня.

Нужно его отвлечь.

— Думается, твое любопытство должно уже быть удовлетворено, — сказала Элизабет в надежде поскорее увести его отсюда.

— А я думаю, все еще только начинается. В зависимости от того, какие у нас будут планы на сегодня.

Она почувствовала приступ боли. Ее тело желало, страстно хотело чего-то.

Своей подписью она продаст свое тело за тысячу кусков золота.

— Я выполню свою часть сделки, — сказал Николас, — если ты выполнишь свою.

Он обошел ее и направился обратно к лестнице.

— Кстати, я также имел в виду мистера Гиддонза. Ты прекрасно понимаешь. Все заканчивается… и начинается здесь и сейчас. Твой выбор. Твои деньги. Твоя жизнь. Думаю, обход на сегодня закончен. Уверен, что закончен.

Нижний край ее юбки был испачкан землей с подвального пола.

Ее нервы были на пределе. А Николас вел себя так, будто утомительный поход по подвалам был всего лишь прогулкой в парке.

Ничто уже не будет по-прежнему: как сказал Джайлс, мистер Гиддонз уже направлялся в имение. Питер встретил его на железнодорожной станции.

Она взбежала вверх по лестнице, чтобы успеть переодеться. Умывшись холодной водой, она расчесала волосы и забрала их заколкой. Затем она сменила блузку и юбку, надев сверху жакет, чтобы выглядеть по-деловому.

А каким именно делом она занималась? Продавала свое тело за то, чтобы финансировать расходы своего отца. Взмах волшебной палочки, и Золушка получит своего Принца.

Или дядю.

Откуда вдруг у нее появились такие мысли?

Она собралась и спустилась в библиотеку, где ее уже ждали Николас и ее отец. Плохой знак. Отец выглядел разозленным, а Николас стоял у дверей на террасу, глядя в небо.

Она опустилась в одно из кресел у стола.

Ожидание… снова ожидание. Такое напряжение могло расшатать нервы даже у канатоходца. Разве она постоянно не занималась бесконечным ожиданием, шагая по тонкой линии между моралью и жадностью? Один росчерк пера, и она получит деньги и комфорт.

Только не нужно упоминать про «слухи». Даже при мистере Гиддонзе — именно слухи имел в виду Николас там, в подвале. Особенно при мистере Гиддонзе.

Такой упор на слухи позволял предположить, что в них есть доля правды, подумала она, глядя на спину Николаса. Итак, предстояло сделать дьявольский выбор: деньги или ее жизнь. Он заключал сделку, прекрасно зная, как обстоят финансовые дела в имении, так что ей оставалось только подписать бумаги и больше ничего.

Звук хлопающей входной двери и звучный голос Джайлса возвестили о прибытии мистера Гиддонза. Мгновением позже Джайлс появился, чтобы объявить посетителя. За ним следовал Питер, зорко следящий за выражением лица мистера Гиддонза и реакцией Николаса, повернувшегося к двери.

— А, Николас, вот и ты. Рад тебя видеть. — Они пожали друг другу руки. Мистер Гиддонз был на целый фут ниже Николаса, и казалось, что рукопожатие последнего переломает нотариусу все кости. — Элизабет, здравствуй. Фредерик, как поживаешь? Все в сборе. Прекрасно.

Он положил на стол свою кожаную папку и повернулся к Николасу:

— До отправления лондонского поезда остается не так много времени, так что давайте приступим к делу.

Николас отвесил поклон Питеру и отцу Элизабет,

— Господа? Вы удовлетворены?

— Ты, наверное, заплатил какому-нибудь актеру за нынешнее представление, — ехидно сказал отец Элизабет. — Но, полагаю, мы должны сдаться.

Питер многозначительно посмотрел на Элизабет.

— Допустим, что все в порядке. Элизабет, подойдешь ко мне позже?

— Хорошо, — сказала она, испытывая смешанные чувства от ухода Питера и ее отца.

— А теперь, — обратился Николас к мистеру Гиддонзу, — мы перейдем к цели вашего визита. Элизабет? Продолжим… или ты тоже предпочтешь удалиться?

— Как галантно с твоей стороны, — проворчала она, чувствуя, что Николае блефует, бросает ей вызов.

— Мы все знаем, что стоит на кону, — загадочно сказал он. — Выбор за тобой.

Но она уже слишком далеко зашла, слишком много ему отдала, чтобы теперь сокрушаться.

— Я сделала свой выбор три дня назад, — жестко сказала она. — Я исполняю свои обязанности по сделке.

— Мудрый выбор, — проговорил Николас, подходя к столу и придвигая стул. — Тогда давайте начнем.

— Мне тут пришла в голову одна мысль, — сказал отец Элизабет Питеру, когда они расположились в кабинете. — Мы не знаем наверняка, зачем сюда пожаловал мистер Гиддонз. То есть у Элизабет нет никаких сомнений насчет личности Николаса, значит, не она вызвала нотариуса. Она у меня слишком доверчивая. Так зачем же Николасу понадобился нотариус, сразу после того как он заявил права на титул?

— Уверен, Элизабет нам все расскажет, — ответил Питер. — Я знаю, что для нее его появление было настоящим шоком. Очевидно, он сумел доказать свое право по рождению мистеру Гиддонзу. Так что у нас нет ни малейшего повода сомневаться в нем.