Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта - Марк Фурман

Трагедия в Гремячьем

Если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки.

Чума, сибирская язва, холера… Страшные болезни, известные с незапамятных времен, они сродни таким бедам и несчастьям, как продолжительная засуха, лесные пожары, землетрясение, смерч или цунами. И если слепые силы природы не поддаются управлению, то за вспышкой таких заболеваний, как правило, стоят грубейшие нарушения санитарного режима и элементарная человеческая беспечность.

Чрезвычайное происшествие – иные слова трудно подобрать к трагедии, цена которой около десяти инфицированных страшной болезнью и одна человеческая жизнь.

Редкая та история приключилась в нашей области более двадцати лет тому назад. Помнится, когда я занимался этим случаем, хотелось написать о нем как можно скорее, по горячим следам. Однако приятель, опытный журналист, отсоветовал, пояснив, что есть вещи, о которых в советской прессе говорить не принято. Он начал загибать пальцы на одной руке, потом – на другой, перечисляя и одновременно раскрывая глаза на мир начинающему автору.

– Бродяжничество и тунеядство, наркотики, проституция, валютные сделки, организованная преступность, взятки высокопоставленным лицам, самоубийства и жестокие убийства, ну и то, о чем хочешь написать. – Он предостерегающе поднял указательный палец. – Всего этого у нас просто не существует. Понапрасну потратишь время, любой редактор, не раздумывая, отправит твои произведения в корзину для мусора.

Черно-белая молодая буренка понуро брела по густой высокой траве, отставая от остальных, время от времени ложилась, а то и падала, начиная в судорогах биться о землю.

Однако в дневнике я сделал несколько коротких записей (они теперь пригодились) да извлек из архива акт той экспертизы. Вот, отталкиваясь от них, и начну…

Случилось это в сельской местности в начале августа. В одном из колхозов неподалеку от села Гремячее пастух Иван Ларионов обратил внимание на необычное поведение коровы из общественного стада. Черно-белая молодая буренка, всегда тихая и спокойная, похоже, серьезно занемогла. Она понуро брела по густой высокой траве, отставая от остальных, время от времени ложилась, а то и падала, начиная в судорогах биться о землю. Понаблюдав за коровой и поняв, что болезнь, возможно, опасна для окружающих, Ларионов решил ее прирезать. Сделав это, в конце дня пастух сообщил о больном животном ветеринарному фельдшеру Виктору Михайловскому.

Выехав на «место происшествия» – обширную поляну на опушке леса – с несколькими колхозниками, Михайловский осмотрел корову и велел разделать ее. Мясо погрузили в машину, а отходы оставили здесь же в кустах, слегка присыпав их землей. Потом фельдшер отрубил по куску мяса помогавшим ему людям, а наутро сдал тушу на колхозный склад Гремячьего, разрешив ее реализовать. Часть продукции пошла на продажу населению, часть – в общественную столовую. Никаких положенных в подобных случаях бактериологических анализов не производилось.

Прошла неделя. Михайловский, наверное, уже позабыл о павшей корове, как вдруг 12 августа обнаружил на ладони руки несколько точечных гнойничков. Еще не осмыслив увиденное, он заметил на кисти работницы склада такой же, правда, единичный фурункул. Надо ли говорить, какой неожиданностью явились для Михайловского эти пятна – предвестники грозной болезни. Теперь он понял, какую сделал промашку, небрежно отнесясь к случаю с заболевшей коровой. Ведь по закону фельдшер был обязан, прежде чем разрешить употребление мяса, исследовать его в лаборатории, дабы исключить наличие какой-либо инфекции у животного.

Районный ветврач, оповещенный Михайловским, приехав в Гремячье, немедленно осмотрел обоих заболевших. Диагноз его, пока предварительный, подтвердил наихудшие опасения: вероятно – сибирская язва, к счастью – в легкой, так называемой кожной форме. Забрав с собой часть мяса и шкуру от коровы, врач немедленно отправил их в ветлабораторию.

Той же ночью, уже 13 августа, Михайловского внезапно вызвали на колхозную ферму. Пала еще одна корова. На сей раз от былой халатности не осталось и следа: внимательно осмотрев животное, он обнаружил бесспорные признаки того же заболевания. Теперь фельдшер действовал в соответствии с инструкцией: тушу коровы распорядился сжечь, предварительно взяв ряд объектов для анализов. На следующий день после экстренного исследования предполагаемый диагноз стал для всех очевидным: действительно, сибирская язва – одна из самых опасных инфекций, какие только знает человечество. О случившемся пришлось информировать Москву.

Чрезвычайное происшествие – иные слова трудно подобрать ко всей этой истории. Моментально была задействована вся санитарно-противоэпидемиологическая служба области, пришлось в срочном порядке провести ряд неотложных мероприятий, направленных на локализацию инфекции, чтобы помешать ее дальнейшему распространению. Установили строжайший карантин, запретив въезд и выезд из села, медицинские и ветеринарные работники приступили к вакцинации против сибирской язвы населения и скота Гремячьего.

Одновременно с этими событиями внезапно заболел пастух Иван Ларионов. С утра 11 августа, по словам жены, он жаловался на сильную головную боль, рвоту. После приезда «Скорой помощи», врачи которой сделали Ларионову два укола, ему стало полегче, при этом отмечалось повышение кровяного давления. Вызвав на дом участкового врача, около двух часов дня жена Ларионова ушла на работу, а когда вернулась домой в пять часов вечера, то обнаружила мужа мертвым.

Женщина была потрясена – супруг, здоровый, привыкший к физическому труду крепкий мужчина, практически никогда не болел. Впрочем, это подтвердила и его амбулаторная карта, в которой отмечались лишь грипп, простудные заболевания зимой да изредка пояснично-крестцовый радикулит. Последней в карте была сделана следующая запись: «11 августа. Вызов на дом по поводу сильной головной боли, повышения кровяного давления. Дом заперт изнутри, не дозвонилась. Врач Третьякова». Ниже имеется приписка: «Со слов жены, больной умер около пяти часов вечера, рекомендовано направить труп на судебно-медицинское вскрытие».

Утром следующего дня, 12 августа, тело покойного било исследовано судебно-медицинским экспертом Л. Н. Сулоевой. Выявив изменения, характерные для гипертонической болезни, эксперт в своем заключении сделала следующие выводы: «1. Г-н Ларионов И. А. при жизни страдал гипертонической болезнью и умеренно выраженным атеросклерозом аорты. Смерть его наступила от кровоизлияния под мягкую мозговую оболочку и в вещество мозга, как осложнение вышеуказанного заболевания. 2. Смерть г-на Ларионова И. А. по своему характеру относится к категории ненасильственной, т. к. наступила от болезни».

За два дня выявили восемь человек с кожной формой сибирской язвы. Все они имели либо непосредственный контакт с павшей коровой при разделке туши и ее переноске, либо употребляли зараженное мясо в пищу.

Между тем несчастье, случившееся в Гремячьем, подобно горному обвалу, происшедшему внезапно среди тишины и покоя, нарастало, вовлекая в круговорот бед окружающих. Смертельная опасность нависла и над близлежащими селами. За последующие четыре дня на ферме пало несколько телят, у всех выделился возбудитель сибирской язвы. Медики и сотрудники областной санэпидстанции начали подворные обходы. За два дня выявили восемь человек с кожной формой сибирской язвы. Все они имели либо непосредственный контакт с павшей коровой при разделке туши и ее переноске, либо употребляли зараженное мясо в пищу. Больные за помощью не обращались и, установленные активным путем, были срочно госпитализированы.

По факту возникновения сибирской язвы прокуратурой было возбуждено уголовное дело. Для оценки состояния здоровья и определения тяжести заболевания у каждого человека потребовалась помощь судебных медиков.

До этого события ни я, ни мои коллеги из областного бюро никогда не встречались ни с сибирской язвой, ни с другими особо опасными инфекциями. Но каждый из врачей на пятом курсе медицинского института проходил теоретическую и практическую подготовку по такой важной дисциплине, как инфекционные болезни. Теперь пришлось опять, как в студенческие годы, обратиться к монографиям, справочникам и руководствам.

СПРАВКА

Сибирская язва… Страшная болезнь, распространенная не только в Сибири. Первое достоверное описание было сделано в Париже французским врачом Мораном в 1788 г., который героическим опытом самозаражения доказал идентичность сибирской язвы у человека и животных. Считают, что ему принадлежит и современное название болезни. Человек заражается сибирской язвой через больных животных, клинически инфекция проявляется в кожной, легочной, кишечной и мозговой формах. Встречается заболевание в виде единичных случаев и групповых вспышек, вплоть до эпидемий, смертность за последние десятилетия в цивилизованных странах значительно снизилась, однако еще остается высокой.