Сборник "Чистая фэнтези" - Генри Олди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он понимал, что начало новой истории — не за горами.
SPATIUM IV
БАЛЛАДА ПЯТЕРЫХ (из сборника «Перекресток» Томаса Биннори, барда-изгнанника)На океанском берегуМолчит вода,И бьется в пене, как в снегу,Медуз слюда,Не пожелаю и врагуПрийти сюда.
Здесь тихо спит в полночной мглеВеков венец,Здесь тихо дремлет на скалеСлепой дворец,И в бельмах окон сотни лет —Покой.Конец.
Во тьме, безумнее, чем тьма,Поет гобой,И пятеро, сойдя с ума,Сплелись судьбой —Король, и дряхлый шут, и маг,И мы с тобой.
В бокалах плещется вино —Где чей бокал?В глазах одно, всегда одно —Где чья тоска?!И каждый знает, что темно,Что цель близка.
Что скоро встанет на порогСедой рассвет,И будет тысяча дорогНа сотни лет,И будет каждому в свой срокВопрос,Ответ.
И шторма ночь, и бури день,И рев зверья,И поношенье от людей,И славы яд.Где шут? Где лорд? Где чародей?Где ты? Где я?!
На океанском берегуВсегда отлив,Границу свято берегутВалы вдали,Мы ждем, пред вечностью в долгу.Дождемся ли?…
CAPUT V
«Вотще несчастный полагая, что цирка пестрый балаган укроет от забот…»Честно говоря, купаться в незаслуженной славе довелось впервые. Биография колдуна, а в особенности — длительное общение с Просперо Кольрауном к этому не располагали. Он потрепал девочку по плечу: держись, мол! — и внезапно вспомнил поход к ведьме, злодеев на берегу… Кстати, о девочках!
Нет-нет, похотливые эманации лилльских барышень были здесь ни при чем. Хотя кое-кто из толпы уже начал подозрительно шмыгать ноздрей, а битюг Шишмарь ухватил за тощий бочок стерву Фержериту. Странное решение ситуации… Неужели он настолько под каблуком у супружницы? Обычный мужик еще до застолья полез бы наверх, чтобы нарваться на гвардию, которая умирает, но не сдается… Впрочем, пусть их: девиц, мужиков, всех подряд.
Раздумья о девочках, возникшие у колдуна, были совсем иного свойства.
— Прошу прощения, дамы и господа! Делу, знаете ли, время, а потехе — час. Сегодня, с вашего позволения, я собирался в цирк…
Неизвестно, что подумали Швеллеры о малефике, променявшем их светское общество на дурацкий балаган с уродами. К счастью, мнение наследничков интересовало Андреа не больше, чем содержимое защечных мешков у сумчатого тушкана с острова Экамунья. Он еще раз поздравил архивариуса с возвращением дочки, пожелал семь коробов удачи, выслушал ответный хор: «Доброе — в яблочко, дурное — в молоко!» — и откланялся.
— Начало из-за моей скромной особы задерживать не станут!
Толпа вняла и расточилась.
— Ловко вы их, мастер Андреа! Правильно, не за стол же дармоедов звать…
— Вы совершенно правы, дорогая Ферж! Извините, меня ждет представление. Обожаю цирк с детства…
Едва шагнув от ворот, колдун первым делом наткнулся на давешнего «героя», спасенного им у реки. Парень занимался любимым делом: играл с маленьким Тилем и «заячьей губой». Вся троица усердно трудилась, опутывая бечевками куст безалаберника. На бечевках висели щепки, обрезки кожи, шишки и два колокольчика. В конфигурации веревочек и висюлек Мускулюсу вновь почудилась «система», но он решительно взял заразу-фантазию за глотку. Скоро в собачьих кучках маной запахнет! Магия-шмагия…
— Слыхал? Архивариус дочку нашел! — обрадовал колдун парня. — Живая-здоровая. Гуляй, бродяга: ты теперь у нас жена кесаря!
— В каком смысле? — насупился тот.
— В том, что вне подозрений!
Юноша расплылся в улыбке:
— Здорово! Эй, чародеи, без меня заканчивайте! Сеть крепче ладьте, чтоб ламии не вырвались…
— Не вырвутся! — на полном серьезе пообещала «заячья губа».
— У нас бубенцы! — поддержал Тиль.
Юноша скривился, как если бы ожидал услышать нечто иное. Однако махнул рукой. С легкостью жеребенка вскочил на ноги, отряхнул штаны — дело, в сущности, безнадежное! — и зашагал по улице рядом с Мускулюсом.
— Мастер Андреа… Я был не прав. Там, у речки…
— Пустое, — оборвал его малефик. — Забыли, проехали. Тебя как зовут? Ты мое имя знаешь, а я твое — нет. Нехорошо получается.
— Яношем назвали. А вы что, колдовским способом узнать не могли?
— Мог бы, — разговор позабавил Андреа, и он не стал гнать Яноша прочь, как намеревался поначалу. — Только зачем ману тратить? Проще спросить.
— А вдруг я вам соврал? Вдруг я не Янош, а, к примеру, Гарольд?
— Значит, соврал.
Юноша задумался, и некоторое время шел молча. Похоже, идея, что многие вещи колдунам проще делать без всяких чар, раньше не приходила ему в голову.
— Ну а если, к примеру… Сундук тяжелый на чердак тащить надо?
— Найми слугу. Пусть тащит.
— А если денег нет? Как лучше: колдовством или горбом?!
Разумный вопрос. Такими задачками на соотношение силы и маны волхв Грозната изрядно замучил Мускулюса в детстве — прежде чем дать рекомендательное письмо к Просперо Кольрауну, тогда еще боевому магу по найму.
— Зависит от тяжести сундука. От профиля колдуна. От уровня маны. От телесной силы. Масса параметров, — детально, как взрослому, принялся объяснять малефик. — Есть специальная формула Трейле-Кручека…
— Матиаса Кручека? Реттийский Универмаг, кафедра демонологии? — выпалил Янош.
— Ты-то его откуда знаешь?
Парень замялся, со старанием глядя себе под ноги.
— Да так… В столице одно время жил. Мастер Андреа, а заочников у мэтра Кручека забрали наконец? Он жаловался, что времени совсем нет…
— Мэтр Кручек второй год на почасовке, — машинально сообщил Андреа, ошарашен темой беседы. — Со здоровьем у него не ахти.
Парень заметно расстроился. Ну и вопросики у тебя, юный Янош-Гарольд! Как писал Адальберт Меморандум, «мир вывихнул сустав»… Мозговой сустав, по всей видимости. Бродяжка из захолустья интересуется житьем-бытьем доцента Кручека!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
