По предварительному сговору - Сергей Николаевич Подило

Подъехала «Нива Шевроле» с Костей и Вадимом. Они тщательно рассматривали «Жигули» и труп в ней. Задавали вопросы экспертам и следователю, оформляющим протокол осмотра места происшествия. Потом Костик долго общался по мобильной связи. По его лицу было видно, что разговор для него был непростым. В это время Вадим делал снимки на фотоаппарат с разных дистанций и ракурсов. Окончив разговор по телефону, Костик быстрым шагом подошел к ним. Кирилл привыкший, за время знакомства к озорному и веселому поведению ФСБшника заметил на его лице гнев и раздражение.

– Что, бля, супергении сыска! Допрыгались! – подойдя, резко произнес он, почти срываясь на крик. – Хорошо сам в живых остался и напарника не угробил! Куда тебя понесло ночью?!

Умар, невозмутимо и спокойно, не поворачивая головы, ответил:

– Костя, мы на бандитов нарвались случайно. Машину заприметили возле села, хотели незаметно проследовать за ней. Они нас вычислили, пытались оторваться свернули с дороги. Возле моста, когда поняли, что деваться некуда, открыли огонь по нашей машине. Наш огонь был ответным.

– Хороший ответный огонь! Только я насчитал более полусотни пулевых пробоин.

Костик немного понизил голос.

– Хватит принимать солнечные ванные. Садитесь в мою машину, будете сутки отписываться. Кирилл, подойди сюда.

Умар и Валентин медленно побрели к «Ниве», а Костя, заглядывая ему в глаза, зашипел:

– Я же тебя просил присматривать за этим горцем. Предупреждал, что он в горячке может дров наломать, хрен разберешь. Почему мне не сообщил, что вы бывали здесь и обнаружили следы?

Кирилл опустил глаза. Он не подозревал, что Костик может узнать их предположения о возможных перемещениях через разрушенный мост и найденных ими свежих следах. Костик легко стукнул его кулаком в грудь.

– Ладно, после поговорим. Иди в машину.

Обернувшись, крикнул Вадиму:

– Дождись наше руководство. По завершении осмотра сделай копии всех документов. Мы в райотдел.

На обратной дороге никто не проронил и слова. Только высадив их возле отдела, Костик вежливо попросил Умара:

– Как подготовишь подробный рапорт о происшедшем, копию передай, пожалуйста, Вадиму.

Вернувшись в отряд, Кирилл понял, что чертовски устал и валится с ног. Доложив информацию командиру отряда и написав свой исчерпывающий рапорт о происшествии, зайдя в кубрик, только скинув обувь, завалился на кровать и сразу уснул.

Проспал он до самого построения, пока его не растолкал Степаныч. В столовую он не пошел, попил чай с бутербродами, отмахиваясь от бестолковых расспросов Вени, вновь расположился на кровати.

После вечернего построения он дремал, когда зазвонил телефон. Было одиннадцать часов вечера. Нажав кнопку ответа, услышал голос Умара:

– Выйти сможешь? Я стою возле ворот ПВД.

– Да. Подожди пять минут.

Молча одевшись, сунув ПМ за ремень брюк, направился к выходу.

– Далеко собрался? – поинтересовался Степаныч.

– Скоро буду. Если, что прикроешь. Скажешь, пошел в райотдел.

На воротах КПП он предупредил дежуривших бойцов.

– Если, что вы меня не видели. Вернусь, постучу условным знаком.

Те кивнули, давая понять, что все ясно и понятно, приоткрыли ворота. Напротив, стояла незнакомая синяя «девятка». Подойдя поближе, увидел за рулем Умара.

– Садись, – кивая на переднее пассажирское сиденье, предложил он, поворачивая ключ зажигания.

В машине Кирилл обратил внимание, что чеченец успел переодеться и только припухшие нижние веки выдавали в нем усталость.

Они выехали за село, по дороге, ведущей в сторону Грозного. Проехали около пяти километров, затем повернули направо. По некоторым ровным, без ухабов, участкам неширокой дороги можно было предположить, что раньше ее покрывал асфальт. По слегка напряженному гулу двигателя Кирилл стал догадываться, что машина незаметно поднимается на возвышенность. Неожиданно Умар свернул в сторону и, проехав еще сотню метров, остановился. Заглушив двигатель, включил свет в салоне. Неспешно вылез и подошел к багажному отделению «девятки». Кирилл вышел следом и прошел немного вперед. Дальше, в десяти метрах, под ногами зиял чернотой крутой обрыв. Едва прохладный ветер обдувал лицо. Над головой плотная россыпь из крупных и едва видимых звезд. Более темный силуэт подсказывал, что внизу под обрывом простирается сплошной стеной густой лес. Тишина давила на уши и лишь изредка ее нарушало тявканье и высокий протяжный вой, похожий то ли на плач, то ли на смех ребенка обитателей здешней фауны, шакалов. Внизу, вдалеке виднелись редкие огни райцентра, расстояние до которого определить было невозможно.

– Подходи, Кирилл, – подозвал Умар.

На капоте автомобиля стояла пятилитровая пластиковая канистра, наполненная черной жидкостью и два стеклянных граненных стакана. В белом пакете, завернутый в бумагу огромный кусок сыра. Свернув пробку канистры, Умар наполнил до краев стаканы вином. Молча, не стукаясь, не спеша выпили до дна. Терпкое, сухое вино, с ярко выраженной горечью. Разломив сыр, Умар протянул небольшой кусок. Сочетание соленного домашнего сыра с настоящим домашним вином очень понравился Кириллу. Второй и третий стакан также были наполненные до краев, также выпили молча. Приятная слабость прошла вниз, к ногам. В голове, как показалось Кириллу, образовался вакуум, изгонявший все мирские проблемы и переживания.

Он подошел к самому краю обрыва, прикурил сигарету и стал с наслаждением вдыхать ночной воздух, всматриваясь в мерцающие вдалеке огни.

К нему подошел Умар, встал рядом засунул руки в карманы брюк.

– Я иногда приезжаю сюда ночью, когда есть о чем подумать или надо принять какое-то решение. Мне нравится бывать здесь.

Он прикурил свою тонкую сигарету.

– Но могу доехать только до этого места. Знаешь, куда ведет эта дорога?

Кирилл покачал головой и вопросительно посмотрел на Умара.

– Там, в километре отсюда, заброшенная база отдыха. Но сколько ни пытался, туда доехать не смог.

Умар выкинул окурок с обрыва и, пошатываясь, вернулся к машине. Вернулся, держа в руках стаканы, протянул один Кириллу. Уставившись на свой стакан с вином, немного помолчав, глядя на Кирилла, продолжил:

– У моего отца сегодня День рожденья. Шестьдесят лет исполнилось. Как у вас, у русских, есть обычай? Давай выпьем за него и помянем.

Он мгновенно, в два глотка опустошил свой стакан, вытер рукавом губы. Кирилл медленно выпил свой, наполненный вином стакан, оставшийся недопитый глоток вылил на землю, тихо произнес:

– Пусть земля ему будет пухом.

Они, долго и молча, смотрели вдаль. На звезды и огоньки, наслаждаясь окутывающей их тишиной. Разговаривать не хотелось. Кирилл вспомнил своих родителей. Очень странно, но в своих детских воспоминаниях ему всегда возвращались яркие, четкие образы. Помнил небольшой деревянный дом с низкой побеленной печкой, в котором они жили. Помнил, как по выходным ходили гулять в сосновый лес, за которым пролегала железная дорога. Кириллу нравилось смотреть на проносящиеся мимо поезда, и он каждый раз с нетерпением ждал,