На этот раз - Геннадий Николаевич Бочаров

Геннадий Николаевич БОЧАРОВ

На этот раз

Геннадий БОЧАРОВ

На этот раз

ОБЪЯСНЕНИЕ ПОЗИЦИИ

Банальней, чем история о добре, может быть только история о счастье. В собственной жизни мы, конечно, желаем себе и того и другого. И надеемся на хороший исход. Но в историях о добре счастливый конец нас не устраивает. Мы ждем чего-то другого. Чего - иной вопрос. И лишь те, кто вершит реальное зло, да еще дети продолжают умиляться историям о добре.

Я буду рассказывать о том, что произошло, с оговорками: сомневаясь в простом и принимая на веру действительно сложное. Но само происшествие изложу без изменений.

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ УЧАСТНИКОВ

В самолете, по пути из Тбилиси в Москву, я прочитал стихи человека, о котором знал только плохое. Стихи были тоже плохими.

Я понимал: мог ошибиться. Но главное было в другом - я не верил этому человеку. Он задавал вопросы: «Кто мы? Откуда? Куда мы идем?»

Подобные вопросы задавали себе и другие. Задавали в стихах и в прозе. Но при этом люди не издевались друг над другом. Они не унижали один другого. Простая порядочность не была для них вершиной, к которой можно прийти только через мучительные вопросы человеческого бытия.

Он писал:

Что было раньше -

Добро или зло?

Откуда на землю

Их занесло?

На землю ничего подобного не заносило. Если, конечно, не занесло самого человека. Автор должен был понимать и другое: кто он и куда идет. Стихи, которые я читал в самолете, написаны им в тюрьме.

Он - один из участников этой истории.

Теперь о том, о ком я знал только хорошее. Он был связан с преступником по долгу службы. После того, что произошло, эта связь стала необязательной. Но она осталась навсегда - такова была сила поступка. Отдавая мне стихи преступника, он сказал: «В них - прозрение». И добавил: «Преступник переродится. Уверен».

Я ответил: в таких вещах никогда нельзя быть уверенным. Не пожалеть бы кому-нибудь о том, что было на этот раз сделано.

Итак, два совершенно разных человека. Две линии жизни. По законам жанра рано или поздно они должны были пересечься. И они пересеклись - на голом поле под Пятигорском. Но все началось в Тбилиси.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ

В летнее розовое утро в самом центре зеленого Тбилиси была ограблена квартира отставного полковника КГБ. Хозяин был дома. Но силы старого полковника и молодых грабителей были разными. Полковника скрутили и затолкали в подсобку. Впоследствии один из преступников вспомнит: хозяин говорил о своем больном сердце. Он просил не запирать его, а оставить в комнате. Но безнравственность реагирует только на угрозу. А тут была просьба. Полковника заперли. Правда, при этом оставили три таблетки валидола.

Таблетки не помогли: сердце остановилось. Полковника похоронили. Преступники скрылись. Среди вещей, похищенных в квартире, было именное оружие.

В УВД Тбилиси была создана оперативно-следственная группа. В нее вошел и инспектор уголовного розыска Роман Гвенцадзе - герой этой истории.

Через месяц имена преступников, их адреса и связи были установлены. Признания получены. Рецидивистов - это было их рук дело - арестовали. Но не всех. За несколько часов до операции из Тбилиси исчез Теймураз Батиашвили - главарь банды, он же будущий тюремный стихотворец.

С этого момента и начинается классическая история инспектора и уголовника.

Тысячи подобных историй описаны в газетах, повестях и даже в романах. Мировой и отечественный кинематограф также переполнен детективными сюжетами. Но конкурировать с жизнью пока не способен никто. У жизни свои тиражи. И свои неожиданные повороты. Финал противоборства, о котором я рассказываю, резко выламывается из привычных рамок.

Теймураз Батиашвили объявился в лермонтовских местах. Роман Гвенцадзе и его коллега выехали туда же, в Пятигорск. Здесь они нашли частный дом, в котором согласно информации продали часть вещей, похищенных в Тбилиси. Хозяйка: «Я купила то, что мне предложили». Это, без сомнения, были вещи полковника. Их, судя по описанию, продавалТеймураз Батиашвили. В десять часов утра он должен был снова появиться здесь.

Вероятно, ошибкой Гвенцадзе было то, что он не обратился за помощью к местной милиции. Объяснение: разговор с хозяйкой был в четыре часа утра. Спешная организация засады могла бы преступника отпугнуть. Брать решили сами.

Без двадцати минут десять Роман и Нодари Катеашвили заняли свои позиции. Элла - так звали хозяйку дома - сидела за столом в прихожей. Входную дверь оставили открытой.

Без десяти десять Роман расстегнул кожаную куртку. Затем кобуру на поясе.

Плотный, мощный, он производил впечатление увальня. Но при этом отлично стрелял и боксировал, гонял машину и скакал на лошади. Как истинный грузин, был безмерно добр и сентиментален. В первом классе он влюбился в свою будущую жену и с тех пор если и смотрел на других женщин, то лишь для того, чтобы убедиться, что его жена лучше. Он очень любил сына. И когда приходилось рисковать, не забывал, кто за его спиной.

Без пяти десять Роман достал пистолет, взвел курок и дотронулся холодным дулом до подбородка.

Идеальный портрет инспектора был нарисовал мне его сослуживцами. Чем Роман был плох, я не узнал. Это ничего бы не добавило к тому, что мы знаем о человеке вообще: плохое есть в каждом - даже в лучшем, а хорошее - в самом плохом. Все решают пропорции.

Роман стоял у окна, рядом с входной дверью. Без одной минуты десять он приоткрыл занавеску.

Ровно в десять калитка в воротах отворилась. Во двор вошел высокий красивый парень в дубленке.

Это был Теймураз Батиашвили. Он шел быстро и уверенно.

Так ходят безгрешные люди. Но жизнь - безликая и равнодушная - терпела любого. Терпела она и его - вора, грабителя и взломщика. Так терпят град листья. Так вдоль и поперек перепаханное поле терпит зной. Так терпит речка, пережатая бетоном.

Так терпит все.

Но не все.

Роман дал знак - идет! Батиашвили поднялся на порог. Взялся за ручку двери.

- Элла! - властно позвал он. Роман показал рукой: отвечай! Элла молчала - парализовал страх.

Батиашвили сошел с крыльца и направился к калитке.

Роман оплошал: дал возможность Батиашвили пересечь почти весь двор. Надеялся, тот вернется. Но Батиашвили не вернулся. Роман выскочил из дома. Преступник бросился на улицу. Роман выстрелил в воздух. Вместе с Нодари они побежали к воротам.

На улице стояло такси. Батиашвили упал на сиденье, и «Волга» сорвалась с места. На заднем сиденье были еще двое.

Колеса и ноги не соперники. Машина уже скрывалась за поворотом, когда бегущий Роман выстрелил: пуля попала в бензобак. Но «Волга» ушла. А они все бежали по дороге.

АВТОР В РОЛИ ПРОКУРОРА

Если бы на судебном процессе, которым завершилась эта история, я был прокурором, я бы, в частности, сказал:

- Граждане судьи! Я имею дело только с преступниками. Я знаю: в мирное время никто не