Малёк. Безумие продолжается - Джон ван де Рюит

В корпусе случился театральный переворот. Джулиан больше не ставит пьесу, и теперь мы играем «Ноев ковчег». (А я и не знал, что есть пьеса по библейской легенде.) За­чинщиком бунта был Щука, который заявил, что в «Сте­клянном зверинце» всего две мужские роли и пьеса идет три часа. Кончилось тем, что старшеклассники проголосовали за Щуку, и Джулиана уволили. Спросил Щуку, где можно взять сценарий «Ноева ковчега». В ответ тот спустил штаны и показал мне свой голый зад. Затем открыл ногой дверь го­стиной и скрылся внутри.

ПРОБЫ В ШКОЛЬНУЮ ПЬЕСУ

В комнате старост (или, как мы ее называем, «ментовке») расселись Андерсон, Эмбертон, Вонючий Рот, Щука и еще один старшеклассник из корпуса Барнс по кличке Рахит. (Я его сразу узнал — здоровенный урод, тупой как пробка, играет за школьную сборную). Пожевывая кусочек тоста, Рахит спросил меня, не дебил ли я. Затем Щука шепнул ему: «Нет, он гомик. Дебил следующий». Рахит разочаро­ванно запихал в рот остатки тоста. Учуяв паузу в разговоре, Эмбертон ударил палочкой сахарного тростника по одному из стульев и приказал мне начинать. Я спросил, что именно он хочет увидеть. Щука посмотрел на меня как на идиота и сказал:

—   Да плевать я хотел, дырка от задницы, сделай что-нибудь и убирайся с глаз моих!

Судя по всему, моя сбивчивая декламация отрывка из Книги Бытия не впечатлила старшекурсников ни капли. Не успел я прочесть и три стиха из легенды о Ноевом ковчеге, как Щука приказал мне заткнуться. Затем Андерсон спро­сил, умею ли я имитировать звуки животных. Я изобразил воркование голубя, вызвав всеобщий смех. Треснув своей палочкой об стул, Эмбертон воскликнул:

—   А ведь он претендует на грант. При этом не может от­личить животное от птицы.

Потом Щука велел мне мычать, как корова. К сожале­нию, в этот момент мой голос дал петуха, отчего мое мыча­ние вышло похожим на блеяние осла. Старшеклассники за­ржали, а Рахит приказал мне убираться, пока съеденный тост не полез у него обратно. Открыв дверь ментовки, я услышал, как меня окликнул Щука:

—   И еще кое-что, Малёк...

Я вбежал обратно в комнату, надеясь услышать хорошую новость. Щука улыбнулся, глядя на своих товарищей, и про­изнес:

— Не надо нам названивать, мы сами с тобой свяжемся!

Я закрыл дверь под хохот и издевательские крики. За по­рогом стоял Верн в сильно облегающем костюме зебры. Ободряюще подняв вверх большой палец, он с уверенным видом зашел в комнату старост.

Их смех меня оглушил.

Вторник, 14 мая

В субботу долгожданная вечеринка у девушки Гоблина. В во­семь вечера она заедет за нами к старым школьным воротам и отвезет на гулянку, которая состоится в доме ее родителей. Ночевать будем там, поэтому надеемся, что нас не поймают.

Тренировка по регби напоминала ад. Хорошая новость лишь одна: похоже, я буду полузащитником сборной «В» мальчиков до пятнадцати лет. И дело не в моей блестящей форме, а в том, что половина участников субботнего матча на сегодняшнюю тренировку просто не пришли. Надеюсь, в четверг хоть кто-то из них все-таки появится, иначе на поле придется выпустить Верна.

За ужином заметил, что Карлик опять на меня пялится. Попытался не обращать внимания, но потерял аппетит и отдал Жиртресту свою порцию свиных отбивных.

Четверг, 16 Мая

На доске объявлений нашего корпуса появился список участников пьесы «Ноев ковчег».

НОИ — Андерсон

ГОСПОЛЬ ВСЕМОГУЩИЙ — Деврис

ДРУЗЬЯ НОЯ — Эмбертон, Гоблин, Вонючий Рот

ПАВИАН — Рэмбо

ПОТОП — Дусейар Юинг, Щучка

ЯКОРЬ — Жиртрест

ГОЛУБАЯ АВСТРАЛИЙСКАЯ ОВЦА — Саймон

ГОЛУБЬ МИРА — Малёк

ТРОЕ ДЭРРИЛОВ — в роли самих себя

А внизу было написано:

Сценарий — ЩУКА

Режиссер -—АНДЕРСОН

Суфлер - ЧЕЛОВЕК ДОЖДЯ

Собрание в ментовке в воскресенье, 19 мая, в 20.30.

От Оливера до «голубя мира»! Беспокоюсь, как бы за мной не закрепился стереотип актера, играющего чистых, невин­ных персонажей. Когда яички опустятся окончательно, надо обязательно сыграть злодея или психопата.

Пятница, 17 мая

Всю неделю Жиртрест только и жужжал про пятницу, 13-е (хотя все не уставали ему повторять, что в пятницу 17-е чис­ло). И все равно он почему-то вбил себе в голову, что при­видение МакАртура сегодня обязательно появится и есть шанс увидеть призрак Геккона. Рэмбо велел ему пригото­вить все для спиритического сеанса и назначил собрание на 22.00.

22.00. Спиритический сеанс пришлось отложить: пока Жиртрест призывал духов потустороннего мира, Роджер нагадил на одеяло Саймона. Бешеный Пес попытался пой­мать кота, но тот выпрыгнул в окно над кроватью Верна и сбежал по водосточной трубе. Дождавшись, пока Саймон поменяет постельное белье, Жиртрест начал гудеть и петь мантры, встряхивая каким-то мешочком (судя по звуку, в нем были стеклянные шарики). Потом пришли Щука с Деврисом, стали издавать потусторонние звуки и сказали, что мы ведем себя как малые дети. Щука выпустил воню­чую бомбу, и мы в спешке ретировались в спальню перво­курсников. Жиртрест согнал Джейар Юинга с его кровати и заново начал сеанс. (Жир по-прежнему считает свою ста­рую койку собственностью и часто наведывается в бывшую штаб-квартиру.) К сожалению, один из Дэррилов решил, что мы поклоняемся дьяволу, и закатил истерику. Зарыдав, он принялся повторять десять заповедей. Жиртрест отменил сеанс, и мы вслед за Бешеным Псом вылезли на крышу риз­ницы.

Сквозь густой туман Пес вывел нас к запруде. Пристро­ившись рядом с ним, я спросил, куда мы идем.

— Вы обалдеете, когда увидите, — ответил он. Затем рез­ко остановился и поднял руку, призывая к тишине. Мы за­стыли как вкопанные. В тумане было трудно разглядеть на­висающие над нами кроны деревьев. Все казалось зловещим, затаившимся, словно темные духи следовали за нами весь путь. Вдруг Бешеный Пес нырнул в придорожные кусты. — Кто-то идет, — зашипел он.

Мы побежали в кусты, как стадо ревущих буйволов. Сели на корточки, тяжело дыша и дрожа от холода, и стали ждать.

Тут со стороны запруды раздалось очень странное звя­канье, и из тумана вышло жуткое существо — наполовину человек, наполовину зверь. В сумраке было трудно его рассмотреть, но он был до жути похож на дьявола с копы­тами, который ковылял в сторону школы, чтобы сровнять ее с землей. Затем раздался долгий протяжный вой, от ко­торого у меня волосы встали дыбом. Но оказалось, что во­ет Роджер, который только что обнаружил местонахожде­ние Безумной Восьмерки и теперь здоровался с Верном. Человек Дождя завыл было в ответ, но Бешеный Пес за­жал ему рукой рот. Дьявол остановился и медленно повер­нулся в нашу сторону. Мы слышали его дыхание, тяжелое, как у Дарта Вейдера. Жиртрест поднял повыше свой сере­бряный крест на случай, если Сатана решит наброситься на нас. Но Сатана, похоже, потерял к нам интерес и за­хромал по тропинке к медпункту, растворившись в туман­ном мраке.

Как только чудовище скрылось, мы вздохнули с облегче­нием. Жиртрест повернулся к нам и прошептал:

—   Теперь, надеюсь, никто не сомневается, что мы только что видели самого дьявола? Поняли, о чем я говорил? Пят­ница, 13-е... в этот день всегда происходит что-то плохое!

Верн принялся бормотать молитву, но забыл слова. Тут встал Гоблин и сказал:

—   Жиртрест, ты как всегда все выдумал. Сегодня не пят­ница, 13-е, и это не Сатана, придурок. Это Морган Мак-мартри из прачечной. Он хромой, и у него вечно заложен нос.

Вскоре все признали, что наша встреча с дьяволом на са­мом деле была встречей с инвалидом из прачечной, и дого­ворились никогда не упоминать при посторонних об этом случае.

Осыпав Жиртреста ругательствами, мы двинулись даль­ше в туман за Бешеным Псом. Наконец мы очутились под высоким деревом. Это было то самое дерево, на котором Пес построил дом во время занятий в клубе приключений.

Он забрался наверх, и спустя некоторое время в кроне де­рева зажегся бледно-желтый свет. Опираясь на вбитые в ствол гвозди, мы по очереди поднялись и обнаружили са­мый потрясающий домик на дереве, который я когда-либо видел в жизни! С того урока в клубе приключений Беше­ный Пес серьезно его доработал. Пол был укрыт черными резиновыми автомобильными ковриками. Под навесом из листьев была комната, в которой легко помещались мы все. К ней прилегала небольшая веранда на двоих с видом на лес. Вместо кресел Бешеный Пес поставил мешки с соло­мой, а стены и опоры были сделаны из кусков дерева, свя­занных веревкой и сухой травой. Как только мы уселись, он проговорил: «Добро пожаловать в Бешеный Дом». А потом почему-то смутился и пнул Верна. Пес признал­ся, что строил Бешеный Дом почти каждый день с того за­нятия в клубе приключений. Все бревна, веревка, строи­тельный инструмент, а также резиновые коврики были украдены им из школьной мастерской и с автобусной сто­янки.