Малёк. Безумие продолжается - Джон ван де Рюит

Таким образом, я получил важный урок: Никогда не ходи в поход с психом.

14.30. Мы прибыли к подножию Инхлазане. Увидев нас, местный фермер отнюдь не пришел в восторг и приказал нам ставить лагерь как можно дальше от его дома. Бешеный Пес выбрал ровную лужайку под деревьями рядом с запру­дой. В изнеможении рухнув на землю, я решил поставить палатку потом, когда отдохну. Разумеется, Бешеный Пес воздвиг свое роскошное жилище в считаные минуты. А по­том сказал:

— Сегодня разрешаю поспать со мной, Малёк. Можешь положить спальный мешок в том углу. — Я страшно пере­пугался и сказал, что хотел бы спать один, но он достал охотничье-разделочный нож и принялся натачивать его о столбик палатки. Моя уверенность в себе пропала, и я по­корно отнес рюкзак в палатку Бешеного Пса.

17.00. Приехали остальные, подняв большой перепо­лох. Гоблин и Рэмбо обвинили Саймона в том, что тот обозвал горничную Джеффа Лоусона черномазой. Сай­мон приказал им идти в задницу и снова поставил палатку в отдалении от всех. Кажется, поход ему совсем не нра­вится. К тому же ребята прозвали его Габриэлой Саба-тини.

Затем Рэмбо достал из рюкзака два литра водки и четыре литра спрайта. Жиртрест выложил две буханки хлеба, сыр, помидоры и целого жареного цыпленка. Настоящий пир! Рэмбо заявил, что разрешит нам приступить к ужину, лишь когда каждый из нас выпьет по пять рюмок водки и выку­рит по сигарете. Саймон послал всех к черту и закрылся в своей палатке, мрачный как туча. А мы выпили водки. У меня как будто горло загорелось. Ума не приложу, как кому-то может прийти в голову пить это по собственному желанию.

Верн опрокинул целую кружку водки и закурил сигарету не с того конца, после чего его вырвало в костер. Вонь от горящей рвоты была просто отвратительна, и все срочно по­бежали в укрытие. В суматохе я улизнул в кусты, и там меня вырвало на дерево. Лишь Бешеному Псу, Жиртресту и Рэмбо удалось дожить до ужина, ни разу не проблевав-шись.

Я надеялся, что теперь спиртное не подействует. Однако с трудом поднялся на ноги, а еще все начали ржать над моим голосом — ведь теперь я не только блеял как осел, но и бес­связно бормотал. Верн вырубился на веранде палатки Бе­шеного Пса, а Рэмбо повел нас в нападение на лагерь сла­баков из корпуса Ларсон, которые поставили палатки у за­пруды. Жиртрест разбежался и зашел на посадку, как гигантский реактивный самолет, одним махом свалив две палатки. Оставшиеся жертвы скрылись в кустах, Гоблин на­гадил в спальный мешок какого-то бедолаги, а Жиртрест наворовал еды.

19.00. Разразился пьяный спор о том, как завтра будем добираться в школу. Жиртрест заявил, что лучше покончит с собой, чем пройдет 26 километров. Джозефу завтра ехать в Питермарицбург, и он не сможет отвезти нас обратно. Бе­шеный Пес сказал, что, если пройти семь километров в северо-западном направлении, мы выйдем на асфальтовую дорогу и легко сможем доехать до школы автостопом. А по­том заявил, что мы (то есть я и он) по-честному пойдем об­ратно через хребты Семи Сестер (также известных как Семь Злобных Стерв). Я не стал возражать, опасаясь, что Пес перережет мне горло во сне.

Пятница, 10 мая

05.10. Меня растолкал Бешеный Пес. Чувствую себя ху­же некуда. В голове пульсирующая боль, и меня все еще мутит. Попытался вызвать рвоту, но безуспешно. Сел на траву, приказывая своему телу просыпаться, а Бешеный Пес тем временем собрал палатку. Было еще темно, от утреннего холодного ветра зуб на зуб не попадал. Больше всего на свете мне хотелось поспать еще немножко, а потом остановить на шоссе машину какого-нибудь добродушного фермера или симпатичной фермерской женушки и попро­сить их подбросить меня до школы. Я боялся, что Бешеный Пес снова будет пытать меня и убивать птиц. Я подошел к нему и сказал, что плохо себя чувствую и хромаю на левую ногу. Бешеный Пес притворился, что не слышал меня, и продолжил чистить котелки. Я снова повторил свою жало­бу, однако Бешеный Пес встал и ушел, даже не выслушав меня. Когда я завел ту же волынку в третий раз, он сунул мне в руки рюкзак и сказал: — Пора выдвигаться.

В плачевном состоянии я заковылял вслед за Бешеным Псом по крутому горному склону, который, казалось, не кончится никогда. Я не видел, куда иду, это было похоже на пытку. Я все время останавливался, чтобы опорожнить же­лудок, но усилия мои были напрасны. В ту самую минуту я торжественно поклялся:

НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ПИТЬ АЛКОГОЛЬ!

К счастью, сегодня Бешеный Пес меня не пытал, потому что был слишком занят умерщвлением разной живности.

СПИСОК ЖЕРТВ БЕШЕНОГО ПСА

Фиолетовочубый турако[29]

10 голубей (он приманил их хлебными крошками)

2  цесарки

3  синеголовых ящерицы

1 бездомный кот (Бешеный Пес утверждает, что он бездо­мный, хоть и пристрелил его в ста метрах от фермы. А еще у кота был колокольчик и голубой ошейник.)

Если теория Жиртреста про карму верна, у Бешеного Пса будут серьезные проблемы с Главным наверху.

Мы доковыляли до школы (точнее, я ковылял, а Беше­ный Пес по-прежнему шел бодрым шагом) как раз к началу репетиции кричалок.

17.00. Первая репетиция кричалок в этом году прошла до­вольно напряженно. Андерсон так разошелся во время сво­ей капитанской речи, что приказал нам не просто уничто­жить команду регбистов колледжа Блэксмит, но и «искале­чить их тела и плюнуть на их трупы». Видимо, остальные не слишком одобрили такое рвение, потому что с задних рядов, где сидят старшекурсники, не играющие в регби, послыша­лись неодобрительные крики и возгласы. Щука продемон­стрировал дух верности школе, сбросив двух Дэррилов с верхней ступеньки трибуны и заблеяв, как овца. Лутули это не понравилось, и он уже не размахивал флагом с таким во­одушевлением, как прежде. После репетиции видел, как он отвел Андерсона за автомат для подачи мячей и с серьезным видом его отчитывал.

22.45. В спальню ввалились оставшиеся члены Безумной Восьмерки. Вид у них был такой, будто они провели год в пустыне. Оказалось, они сделали круг в 80 километров по вине чокнутого владельца куриной фермы, который отвез их аж за реку Муи. Жиртрест так измучился, что рухнул на кровать и попросил Бешеного Пса убить его, чтобы прекра­тить страдания. Тот достал нож и с абсолютно серьезным видом приготовился выполнить его просьбу, но Рэмбо объ­яснил, что Жиртрест шутит. Разочарованный Бешеный Пес убрал кинжал в ножны и вернулся к своему занятию (укра­шению шкафчика для обуви крыльями турако).

Суббота, 11 мая

Цербер не изменил своему слову и исключил меня из ко­манды регбистов. Сначала мне стало обидно и стыдно, но после того, как команда проиграла колледжу Блэксмит со счетом 36-0, я понял, что сидеть на скамейке запасных не так уж плохо. Цербер так рассвирепел, что пнул мусорный бак и влепил Свинье по затылку.

Не забыть: в понедельник вечером проведать его в лаза­рете.

Сборная школы выиграла со счетом 12-5, но все равно это уже не так круто, как в прошлом году.

Не мог уснуть. Все думал о Русалке и о том, стоит ли от­ветить на ее поздравления с днем рождения. Саймон гово­рит, что, если я отвечу, в один прекрасный день она изменит мне снова. Рэмбо с ним согласен: если я хочу, чтобы жен­щина знала, кто хозяин, надо научиться ее бить.

Поблагодарил их за помощь и решил больше никогда не просить у них совета в любовных делах.

Воскресенье, 12 мая

Меня уволили из хора!

Итак, зашел я в ризницу, чтобы надеть форменное пла­тье, а тут Джулиан говорит, что хочет сказать мне кое-что. Мы вышли в розарий, и он попросил меня уйти из хора на время, пока мой голос не придет в норму. По его словам, «за каких-то одиннадцать дней наш соловей превратился в тукана». Потом он начал грустить. Я успокоил его, сказав, что все в порядке, и пошел спать.

Вечер. Жутко расстроился из-за хора. Решил, что настало время сосредоточиться на актерской карьере и завтрашних пробах в школьную пьесу. Под тенью сосен читал «Сте­клянный зверинец» и оттачивал акцент южноамериканских штатов. Буду пробоваться на роль Тома.

19.00. Сидя между Верном и Бешеным Псом, впервые увидел часовню с балкона. Стал было открывать рот, повто­ряя слова псалма, но мои друзья по Безумной Восьмерке принялись издеваться, тыкать меня в спину и обзывать «Милли Ванилли»[30].

Понедельник, 13 мая

Карлик ведет себя странно. Смотрит на меня как заворо­женный. В душе заметил, что он пялится на мое хозяйство, поэтому обозвал мальца извращенцем и велел проваливать. К счастью, он повиновался, хотя выглядел не особо напу­ганным.

В корпусе случился театральный переворот. Джулиан больше не ставит пьесу, и теперь мы играем «Ноев ковчег». (А я и не знал, что есть пьеса по библейской легенде.) За­чинщиком бунта был Щука, который заявил, что в «Сте­клянном зверинце» всего две мужские роли и пьеса идет три часа. Кончилось тем, что старшеклассники проголосовали за Щуку, и Джулиана уволили. Спросил Щуку, где можно взять сценарий «Ноева ковчега». В ответ тот спустил штаны и показал мне свой голый зад. Затем открыл ногой дверь го­стиной и скрылся внутри.