Дитя Дэона - Анастасия Добрычева

Глава 7

Печи дэонцев никогда не гасли. Зажженные однажды, они хранили в себе огонь древних предков и поддерживались все новыми и новыми потомками дэонцев. Горы пылающего угля и угольных глыбин покоились в огромных жерлах пещеры-жаровни. Эти печи были сформированы дэонцами из глубинных магматических пород и были больше десяти метров в высоту и тридцати метров в глубину стены.

Вся пещера-жаровня представляла собой невероятных размеров магматическую клетку — стены, потолок и пол пещеры были спаяны из серых, с розовыми вкраплениями магматитов. И огонь из печей отражался в них полупрозрачными язычками пламени.

Ширри еще издалека почувствовала резкий и тяжелый запах серы. Приблизившись к своему не начатому подземному ходу, девушка быстро поняла, что у нее возникнут трудности с преобразованием магматита — с ним она контактировала лишь раз в жизни.

Округ Боффра, в котором выросла Ширри, был полон таких пещер-жаровен, и дети всегда избегали их — слишком сильный жар не подпускал их и на сотню метров к камням. Но однажды мама вернулась домой с маленьким розоватым камнем, который сразу же показала Ширри.

Девушка не помнила, что сказала ей мама об этой породе, но зато она помнила, как тяжело зажигалось ее тогда единственное кольцо на пальце розовым-красным-оранжевым-коричневым цветом. Ей тогда было пять. Еще немного теплый магматит, попавший в руки маленькой девочки, был для нее сложным и неоднородным по составу. И маленькая, еще совсем неопытная Ширри не знала, как распределить энергию и преобразовать необычный для нее камушек.

Потом этот камень пропал, а мама на вопросы Ширри лишь щелкала ее по носу. Шло время, год за годом число колец на руке маленькой Ширри достигло заветных пяти, и она совсем забыла о магматической породе. Но ее энергия помнила.

Коснувшись рукой магматита, Ширри широко улыбнулась. Она гладила шершавый, теплящийся камень по брюшку и радовалась ему как старому другу.

— Давай попробуем, колючка, — шепнула она и сосредоточилась.

С тех далеких пор Ширри научилась не только распределять энергию между материалами, но и контролировать каждый поток, утолщая или истончая нити своей силы. И сейчас, коснувшись магматита, девушка моментально поняла, как много горных пород заложено в этом загадочном для ребенка сплаве.

На руках зажглось сразу пять колец — три на левой руке и два на правой. Мутные разноцветные нити энергии проникли в породу, пульсирующими жилами просачиваясь в глубь магматита. Несколько долгих минут, и Ширри тяжело выдохнула, опираясь на прорубленный в породе ход.

Фип все еще молчал, и девушка решила не тревожить его своими вопросами. Она лишь мысленно подбадривала духа, чувствуя, как он мрачнеет все больше и больше с каждой секундой.

Ступив в пещеру-жаровню, Ширри громко ахнула.

— Фип! Посмотри на это!

Огромные своды серой пещеры были слабо освещены тлеющими углями печей.

Подбежав к сохранившейся глыбе угольной породы, Ширри быстро распустила коричневую паутинку энергии. Огромный камень тут же раздробился на мелкие угли и покатился, подгоняемый энергией девушки, в сторону печи. Глыба за глыбой, Ширри стаскивала в печь живой уголь, и спустя несколько часов, печь была полностью им заполнена.

«Вы забыли про воздух», — заметил дух, недовольно ворча.

— Точно! Спасибо, Фип!

И Ширри взяла в руки металлическую палку. На ее пальце зажглось одно кольцо. Мгновение — и палка удлинилась и уплотнилась, превращаясь в огромную кочергу.

— Это глупо… — вдруг воскликнула девушка и со звоном бросила металлическую кочергу на пол.

Положив руки на пол, Ширри зажгла все кольца. Энергетические жилы потянулись по магматиту, достигая печи и угля в ней. Почувствовав его, девушка заставила уголь передвигаться по печи, смешивая себя с тлеющим пеплом.

Где-то в глубине печи вдруг вспыхнул огонь.

«Хорошо придумано, — согласился Фип и хихикнул. — Только надолго вашей энергии не хватит».

Сначала Ширри не совсем поняла слова духа. Но стоило пройти нескольким минутам, как девушка внезапно почувствовала сильное жжение отовсюду — и снаружи, и внутри себя.

Пронзительно закричав, она оторвала руки от пола и прижала их к груди, обрывая ленты энергии. Они рассыпались не сразу, и Ширри еще несколько мучительных мгновений чувствовала, как пробудившийся огонь жжет уголь, а с ним — и ее.

«Когда вы касаетесь предмета, вы сливаете свою и его энергию воедино, — наставительно зафыркал дух, прохаживаясь по сознанию Ширри. — Поэтому огонь, причиняя вред предмету, причиняет вред и вам, если в этот момент вы связаны».

— Знаю, Фип, — раздраженно отозвалась девушка, мысленно давая себе пинок за тугодумие.

Потирая руки, чтобы избавится от остаточного жжения в ладонях, Ширри поднялась на ноги и оглядела масштабы проделанной работы. Огонь в печи только занимался, и ждать, пока печь нагреется, Фиппу и Ширри надо было еще много долгих часов.

— Почему тогда меня не обжигал магматит? — вдруг с вызовом спросила Ширри, оглядывая серые с кристаллическими вкраплениями стены жаровни.

«Вы и так знаете ответ».

— А ты знаешь?

Ширри почувствовала, как Фип раздраженно фыркнул и с привычным ему аристократизмом медленно и четко взвешивал каждое слово: «Магматит плотнее угля. Ему требуется время, чтобы разогрется. И ваша энергия еще долго может находится в безопасности, сливаясь с магматитом».

— Фип, ты такой душка! — беззлобно рассмеялась Ширри. Ее всегда забавляло, с какой важностью Фип рассказывает ей вещи, которые она и так знает.

«Невыносимо!» — и обиженный дух скрылся в глубинах памяти Ширри.

Девушка погладила черную атласную ленту в волосах и устремила взгляд на огонь. Языки его пламени так живо и весело прыгали по углям, чтобы Ширри не могла сдержать улыбки.

— Не верится, что этот огонь тлел здесь все эти годы. Семь лет он не гас в этих сводах. Даже жаровня еще теплая…

Ширри села вдалеке, напротив печи, положила подбородок на колени и погладила шершавый магматит у ног.

— Это все ты. Долго копишь тепло, а потом долго его отдаешь. В этом твоя особенность и тайна.

Огонь в печи грозно затрещал, на пол перед печью посыпались блестящие раскаленные искры, а в недрах — что-то громко и весело хлопнуло. Девушка обняла колени руками, разглядывая свои серебряные кольца, отливающие розовым светом в сполохах янтарного огня.

— Фип, я всегда спрашивала маму, почему она снимает серебро, когда идет в жаровню. Я тогда не понимала, почему наше серебро — то самое, которое мне всегда запрещали снимать, — мама снимала с себя с такой легкостью и даже… страхом.

«Теперь поняли?»

— Кажется, да. — Ширри сняла кольцо с большого пальца и стала крутить его в руках. — Раньше жаровни были такими раскаленными, что все камни и породы вокруг вопили от ужаса… Если носить