Наследие Иверийской династии. Господин Демиург - Нина Малкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мелькнула мысль о том, что я с удовольствием узнала бы всё ответы у этой нехитрой конструкции палача. Мелочные и слишком злобные для мелироанской девы картины пыток встали перед глазами. Бред. Чушь собачья. Может, я всё ещё сплю в Мелироанской академии?
Я стащила перчатки и коснулась лица, осознавая саму себя в этой мгле. Повесила плащ на спинку стула. Достала из сумки фамильный пергамент. Его слабое свечение едва разгоняло тьму, но это было лучше, чем ничего.
Шаг за шагом я исследовала своё новое пристанище. Удивительно, но нигде не было видно ни капли крови, даже наоборот – стерильная чистота прямо-таки кричала о недавней уборке. Здесь пахло не смертью, а дешёвым щёлоком и свежей водой.
Хотелось порадоваться этому обстоятельству, найти хоть какие-то положительные моменты, толику надежды, но не получалось. Силы и самообладание стремительно покидали меня с каждой новой минутой, проведённой взаперти.
Дыхание участилось, по спине скатилась капля пота. Как долго мне предстоит здесь находиться? День? Два? Год? Всю жизнь? За что? Я здесь свихнусь, точно свихнусь…
Бархотка на шее превратилась в удушающий ошейник, и я сняла её и вместе с тиалем затолкала в сумку.
Не глаза, но мысли подёрнулись пеленой. Я вмиг потеряла способность здраво рассуждать. Отчаяние, словно тьма, сгущалось вокруг меня, клало свои когтистые лапы на горло и сдавливало шею, лишая дыхания. Я заметалась в темноте, хватая ртом воздух и мотая головой. Как будто это могло как-то помочь моему положению!
– Да чтоб тебя икша жрали, тварь! – в сердцах выругалась я, ударившись ногой о стул.
И затихла.
Потому что засов снова лязгнул, явно намекая на то, что новоселье я буду справлять не в одиночестве. «А вот и палач», – пронеслось в голове. Повинуясь порыву, я попятилась, упёрлась спиной в ледяную стену. И впервые в жизни зашептала молитву:
– Семеро богов, дайте мне сил спокойно встретить всё, что меня ждёт. Об одном прошу: не лишайте разума и воли, и я смогу сохранить достоинство. Только его потеря губительна, только… – запнувшись, я сощурилась и выставила перед собой ладонь.
Мутные потоки света очертили мужскую фигуру, высветили ореолом силуэт.
Я часто заморгала, и… всё исчезло. Сырые стены темницы. Жуткая мебель. Моя ярость и отчаяние. Ничего не осталось. Ничего, кроме того, кто шагнул через порог и, откинув капюшон, позволил мне себя разглядеть.
Сердце пропустило удар.
Конечно, я узнала его ещё раньше – в первое мгновение, как только увидела. Даже скрытого самым глухим плащом, я бы узнала его из миллиона. По развороту плеч. По мимолётному жесту, по сдержанным, скупым движениям.
По запаху.
О боги.
Я всё-таки помутилась рассудком.
Ментор – живой или мною же выдуманный – на меня даже не посмотрел. Только аккуратно, нарочито медленно прикрыл за собой дверь. Скинул плащ, сделал пару шагов в темноте, затеплил на руке огонёк и зажёг свечу на столе.
Пламя заиграло на стенах, и я снова заметила, как много здесь пыточных инструментов. Щипцы. Длинные узкие крюки. Иглы. Ножи. Цепи и молотки. Прелестный набор. Если бы я только додумалась вооружиться вместо того, чтобы молиться… Сейчас, как никогда, захотелось стать обезьяной с палкой.
Кряхт! К чему эти мысли?
Передо мной тот, кого я ждала каждую секунду своей жизни. Я ведь готовилась к этой встрече полгода. Собиралась предстать перед ним во всей красе, в прелестном платье, с идеальными манерами и обворожительной улыбкой. Тысячу раз репетировала его имя вслух.
Но сейчас…
Все моря Квертинда вышли из берегов и затопили моё тело. В своих волнах они несли столько противоречия, льда и пламени, нежности и грубости, самой трепетной любви и самой злой ненависти. Но больше всего – страха. Животного, иррационального страха перед кровавым магом или… не знаю, перед кем. Имя застряло где-то под сердцем. Казалось, ничто не заставит меня произнести его вслух.
– Прошло меньше десяти секунд, а ты уже боишься меня сильнее, чем смерти, – первое, что он сказал мне до боли знакомым, родным голосом.
И тут же – впился взглядом в лицо, в знак соединения на шее. Скользнул по обнажённым плечам, груди, по рукам, сложенным на животе. Я сцепила их крепче, стараясь унять дрожь.
Оказывается, за столько времени я так и не смогла подготовиться к этому мгновению. Но… нужно было успокоиться. Давай же, Юна! Давай, глупая и трусливая ты девка! Вспомни о том, что ты благородная леди! Представление должно продолжаться.
– Большая честь для меня, ваша милость, – я отлепилась от стены и присела в почтительном реверансе, рискуя рухнуть к его ногам. Устояла. – Простите, если вы сочли моё поведение недостойным, – ошалевший разум выдал светские, заученные строки, хаотично выбирая нужные из десятка вертящихся на языке. – Я совсем вас не боюсь.
– Неужели? Я твой ментор, – он развёл руки в стороны, словно призывая к тому, чтобы я его узнала. Выглядел он не как консул: простая сорочка, гладко зачёсанные и собранные в хвост волосы. Чёрный паук и пробирающая до костей тьма в глазах. – Весьма опрометчиво врать мне о своих страхах, Юна. Я им даже названия дал. Каждому из них. Хочешь послушать?
– Нет, – стушевалась я. И почувствовала себя маленькой мейлори, которую отчитывают за очередную выходку.
– Очень жаль, – искренне расстроился он.
Я отвернулась. Не без облегчения, надо сказать. Слишком сильные и противоречивые чувства будил во мне один только вид ментора. Губы дрожали, и я закусила нижнюю до крови. Отошла к висящему на стене пыточному орудию и спросила:
– Что это за место?
– Это Гнездо, – спокойно ответил он. – Тюрьма, куда привозят опасных преступников… для нужд кровавых магов.
– Для казней, – уточнила я.
Он промолчал, пытаясь понять, как я к этому отношусь. Я промолчала тоже.
– Сюда наведывались сами Иверийцы, – пояснил он после короткой паузы. – Для удобства перемещения они создали портального привратника у дальнего входа. В эти темницы можно попасть из Претория и из любого консульства, чтобы в считанные минуты пополнить кровавую плазну. В отличие от Зандагата, из Гнезда никто никогда не выходил. Это тайное место содержания самых жестоких преступников Квертинда. Даже не тюрьма… последнее пристанище. Стены и двери здесь не пропускают звуков, а лабиринты проходов снижают вероятность побега. И здесь не бывает лишних свидетелей. Даже не все стязатели знают о Гнезде, а
