Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так вот за что Блевинс тебя вышвырнул, — заметила я.
— Да, он приверженец идеалов научной свободы.
Дорогой читатель, оцени, что я не заржала не рассмеялась ему в лицо.
— Ничего подобного.
Тристан снова оторопел и посмотрел на меня, как щенок, которому наступили на хвост. Поправка: учитывая его кпозовскую выправку, пусть будет взрослой овчаркой.
— Он возмутился, что не получит славы и гонораров за публикации, — пояснила я. — Но вслух этого сказать не мог. Поэтому идеалы научной свободы и все такое.
Пока мы переходили Темпл-стрит, Тристан кроме шуток обдумывал услышанное. Таких учат уважать начальство. У Блевинса, безусловно, чрезвычайно начальственные замашки. Так что это была маленькая проверка. Взорвется ли его прямолинейный мозг?
Сквозь толпу я различила в золотом осеннем свете вход на станцию «Сентрал-сквер».
— А ты как к этому относишься? — спросил Тристан.
— К научной свободе? Или к работе за деньги?
— Ты еще не столкнула меня с тротуара. Так что, полагаю, мы говорим о втором.
— Зависит от величины чека.
Он назвал сумму, вдвое превышающую мой годовой оклад, с оговоркой: «…как только ты убедишь меня, что справишься с этой работой».
— Для чего будут использоваться переводы?
— Засекречено.
Я лихорадочно соображала: есть ли у меня причины отказаться от этой выгодной подработки?
— Не могут ли они прямо или косвенно спровоцировать неблаговидные действия или физическое насилие со стороны твоей теневой структуры?
— Засекречено.
— Это означает «да», — заметила я. — Или хотя бы «возможно». Иначе ты бы просто сказал «нет».
— Сумма, которую я сейчас назвал, — это полугодовой контракт. С возобновлением по обоюдному желанию. Дополнительные бонусы обсуждаемы. И мы пьем вместе кофе или нет?
Мы как раз приближались к «Апостольскому кафе».
— От кофе беды не будет. — Я тянула время, пытаясь просчитать в голове: зарплата в четыре раза больше, чем на моей нынешней должности. Плюс бонусы. Не говоря уже о смене начальства.
Мы вошли в кафе — очень красивое кирпичное здание бывшей старинной церкви, с высоким сводчатым потолком, витражами и неуместно модерновыми столами и стульями на мраморном полу. Здесь была ультрасовременная кофемашина и — к немалому моему смущению — стойка ровно там, где должен был размещаться алтарь. Бар огибал внутреннюю стену апсиды. Заведение открылось совсем недавно, но уже завоевало популярность у техногиков из Гарварда и Массачусетского технологического. Я сюда попала впервые и слегка позавидовала, что в Кембридже не столько лингвистов, чтобы обзавестись таким же уютным излюбленным местечком.
— Что желаете? — спросила бариста, девушка азиатской внешности с интересным пирсингом, татуированными бровями и манерой общения, в которой мешалось «я такая неординарная, а эта работа — такой отстой» и «у меня по-настоящему крутая тайная жизнь, а эта работа — просто уродливый фасад». На кармашке у нее было вышито: «Джулия Ли. Профессиональная «聪明的驴子·双簧管». (Что я перевела примерно как «гобоистка-приколистка»).
Мы заказали кофе. Тристан — черный, я — то, чего никогда бы в нормальных обстоятельствах не взяла: какое-то арт-латте с экзотическими добавками — я методом тыка прочла название в меню над баром, вызвав у баристы чуть заметную усмешку. Я рассудила, что агентов теневых правительственных структур наверняка учат психологически оценивать потенциальных рекрутов, и не хотела, чтобы Тристан все обо мне узнал раньше, чем я решу, соглашаться ли на его предложение. (И еще он был довольно симпатичный, и я слегка дрожала, так что решила спрятать нервозность за деланой экстравагантностью.) В итоге у него оказалась чашка чудесно пахнущего кофе, а у меня нечто малопригодное для питья.
— Ты заказала это, чтобы сбить меня со следа на случай, если я занимаюсь какой-то ниндзя-психооценкой твоей личности, — заметил Тристан тоном небрежного предположения. — По иронии это говорит о тебе больше, чем если бы ты просто взяла что всегда.
Вид у меня, вероятно, был ошеломленный, потому что он ухмыльнулся с почти зверским самодовольством. Было что-то пугающе завораживающее в том, что тебя полностью раскусили так быстро и без всяких видимых усилий. У меня вспыхнули щеки.
— Как? — спросила я. — Как ты это сделал?
Он подался ко мне, сцепив большие сильные руки.
— Мелисанда Стоукс… Можно называть тебя Мел?
Я кивнула. Он прочистил горло, как будто показывая, что переходит к официальной части.
— Если мы этим займемся, нам предстоит три этапа. Во-первых, прежде всего ты должна будешь подписать соглашение о неразглашении. Затем я попрошу тебя сделать несколько пробных переводов, чтобы мы могли оценить твою работу, а потом нам надо будет проверить твои анкетные данные.
— Сколько времени это займет?
Зарплата в четыре раза больше моей. Возможно, с медстраховкой, включающей стоматолога.
И без Блевинса.
Тристан похлопал по рюкзаку, который, садясь, поставил рядом со стулом.
— Бланк соглашения о неразглашении здесь. Если ты подпишешь его сейчас, я эсэмэской отправлю в Вашингтон твою фамилию и номер социального страхования. Впрочем, не важно, номер твоего социального страхования они уже знают. И проверят твои анкетные данные быстрее, чем ты закончишь давиться той бурдой, которую себе заказала. Так что вопрос лишь в том, сколько времени тебе понадобится на пробные переводы. Но… — он предостерегающе поднял палец, — как только ты подпишешь соглашение, отыграть назад будет уже нельзя. Ты взялась за эту работу, если только мы сами не раздумаем тебя брать. Ты отказаться не можешь. С момента подписания ты у меня под началом по меньшей мере на шесть месяцев. Без дураков. Так что, может, сегодня мы просто поговорим, ты возьмешь соглашение домой и отдашь мне его завтра, после того как обдумаешь на свежую голову?
— Где я найду тебя завтра? — спросила я.
— Засекречено, — ответил он. — Я сам тебя найду.
— Не люблю, когда меня выслеживают. Я лучше подпишу прямо сейчас.
Тристан некоторое время смотрел на меня в упор. Не как в первый раз, когда мы разглядывали друг друга и это удивительным образом воспринималось как нечто совершенно естественное. Сейчас чувствовалось напряжение, но
