Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

– Знаешь, этого хватило! – фыркнул Холтон.

– Да, но ты сюда посмотри! – Мартин ткнул пальцем в экран. – Делаем вот так – р-раз! – Цифры на экране стремительно изменились. – Готово дело!

– Что ты сделал? – удивленно спросил Холтон.

– Да запустил процедуру обсчета результатов заново, – хмыкнул Мартин. – Проще простого: ответы-то твои Нейвен или кто там еще не трогали, может, времени не хватило, а может, ума… В общем, видишь, оценка пересчиталась, вполне приличный у тебя балл. Опять выше моего, кстати, гордись!

– Мартин… – Холтон, явно не веря глазам своим, смотрел на монитор. – Мартин, ты… ты меня спас!.. Я не знаю, как тебя благодарить…

– Да брось ты! – нахмурился Мартин: он очень не любил, когда его начинали за что-то пылко благодарить. – Дел-то на полторы минуты! К тому же Нейвен этот очень уж противный тип…

– Слушай… – Холтон вдруг хищно прищурился. – А может, занизить Нейвену оценку?

Мартин пристально взглянул на Холтона. Тот, кажется, загорелся идеей мести. Ох, нехорошо…

– Не стоит, – твердо сказал он. – Нейвен не дурак, сразу поймет, чьих рук это дело. Зачем тебе лишние неприятности? Кстати говоря, ты мог бы просто подать апелляцию, потребовать пересмотра результатов, и эти махинации сразу бы вскрылись.

– Ну да, – усмехнулся Холтон. – Вскрылись бы… А потом я бы и оказался виноватым… Нет, Мартин, Нейвен прекрасно знал, что к начальству я не пойду, я как-то раз попробовал пожаловаться на Ларри, больше не стану…

– Ну… – Мартин только вздохнул. – Ладно. Раз так, кстати, то тем более не стоит трогать оценки Нейвена: он-то к руководству пойти не побоится, а виноватым уж точно выставит тебя. Так что… Я тебя уверяю, с него хватит и того, что его затея провалилась!

– Ну… – протянул Холтон задумчиво. – Тогда хотя бы завысь балл себе! Представить не могу, какое будет лицо у Ларри, когда он узнает, что ты его обставил! Он же тебя презирает, ты знаешь?

– Да? – удивился Мартин. – За что бы?

– За то, что ты не в интернате, не как все, за то, что ты… бракованный, как он говорит, – поделился Холтон и вдруг осекся. – Прости… я не должен был этого говорить…

– Да ладно, – отмахнулся Мартин. – Все равно все знают, что меня едва не отправили на выбраковку, так что Нейвен может думать все, что ему заблагорассудится, мне от этого не жарко и не холодно.

– Так значит…

– Не буду я больше ничего делать с оценками, – твердо сказал Мартин, сохраняя произведенные изменения и отключаясь от сети. – Считай, справедливость восторжествовала, а Нейвен будет знать, что таким методом теперь тебя не взять.

– Ничего, он придумает что-нибудь новенькое… – вымученно улыбнулся Холтон. – Мартин…

– А?

– Знаешь… – Холтон смотрел серьезно и печально. – Когда ты приехал… Нет, не так. Когда ты со мной заговорил после того, как тебя Нейвен предупредил, чтобы ты этого не делал… Я думал, никто на такое не пойдет. Я… всегда был один, сколько помню… Ты первый, с кем я могу поговорить… нормально. Как… как равный.

– Холтон, хватит, а? – Мартин взял Холтона за плечо и слегка встряхнул. – Давай без сцен!

– Хорошо, – безропотно согласился тот. – Только, Мартин…

– Ну что еще?

– Ты уедешь. – Холтон поднял на Мартина глаза, в которых стояла такая тоска, что Мартину стало неуютно. – Ты уедешь, и все снова пойдет, как прежде…

– Холтон… – Мартин слегка растерялся. – Знаешь, но ведь до выпуска осталось всего ничего! Неужто тебе не хватит терпения на какой-то несчастный год? Я тебя уверяю, в Танагуре живут не одни Нейвены!

– Теперь я это знаю, – сказал Холтон, и в глазах его мелькнула робкая надежда.

– Все у тебя будет нормально, – убежденно сказал Мартин. – Так что заканчивай стенать, Холтон.

– Холли, – сказал тот и неожиданно улыбнулся. – Зови меня Холли. Я буду знать, что хотя бы кто-то один произносит это имя не с презрением…

Мартин только вздохнул: Холтон, на его вкус, перебарщивал с мелодраматичностью. Впрочем… сам-то он что, лучше был? То-то и оно…

…Если Нейвен и понял, чьих рук дело исправленная вторично оценка Брэка, то никак этого не показал. Мартин же удивлялся безразличию здешнего начальства: похоже, на оценки учеников они вообще внимания не обращали! Это ж надо – не заметить, как любопытно меняются эти самые оценки! Впрочем, такое разгильдяйство было в данном случае только на руку.

Холтон теперь от Мартина вовсе не отходил, заглядывал в глаза и, признаться, немного раздражал. Мартин ничего не имел против приятного знакомства с товарищем по несчастью, но он очень не любил, когда ему навязывались. А Холтон именно навязывался, стремясь не отпускать от себя Мартина ни на минуту, безраздельно владеть его вниманием… Мартину же, привыкшему к тому, что окружающие уважают его право на уединение, это было несколько неприятно. Он, конечно, понимал, насколько Холтон изголодался по нормальному общению, и поэтому терпел его общество, но, тем не менее, ждал только удобного случая для того, чтобы хоть ненадолго отвязаться от него.

Случай представился нескоро, дня через два. Мартин с Холтоном, как обычно после обеда, разгуливали по коридорам интерната, а чтобы не сталкиваться постоянно с Нейвеном и его командой, спустились на другой этаж. Тут обитали ученики помоложе и пониже рангом: в основном Сильверы. Этих-то Сильверов и заприметил Мартин, когда они с Холтоном свернули в очередной коридор, и отчего-то заинтересовался.

– Погоди минуту, – сказал Мартин Холтону. – Я пойду посмотрю, что там творится.

– Зачем тебе это? – недоуменно взглянул на него Холтон. – Это всего лишь Сильверы, к тому же совсем дети… Пусть сами разбираются.

Мартин только отмахнулся.

– Не хочешь, не ходи, – сказал он. – А я все-таки гляну, что случилось.

Холтон выразительно дернул плечом, мол, была охота лезть в разборки какой-то мелюзги, но удерживать Мартина не стал.

– Ладно, иди, – сказал он сдержанно. – Я пойду обратно на наш этаж, ты приходи…

– Ага, – кивнул Мартин и, ускорив шаг, направился к компании малолетних Сильверов, тут же с облегчением выкинув Холтона из головы.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что ситуация такова: несколько мальчишек (вся компания оказалась одного возраста, лет одиннадцати-двенадцати, не больше) плотным кольцом окружили еще одного. К тому моменту, как Мартин подошел к этой группке, атмосфера достаточно накалилась, а в разговоре начали проскальзывать агрессивные нотки. Вернее, проскальзывали они в репликах большей части группы, тот же мальчик, на которого было обращено недовольство остальных, отвечал подчеркнуто спокойно и вежливо и на конфликт идти определенно не собирался. Несомненно, это злило его оппонентов еще больше…

Мартин неслышно подошел поближе и молча встал за спиной того мальчишки, которого обступили явные недоброжелатели: он не знал, кто прав, а кто виноват, но решил по-джентельменски поддержать сторону, оказавшуюся в меньшинстве.

Увлеченные спором, малолетки далеко не сразу обратили внимание на задумчиво возвышающегося за спиной объекта их нападок Блонди, а когда все-таки заметили Мартина, то как-то быстро сникли. Явно удивленный столь странным поведением однокашников, мальчик догадался-таки обернуться, и Мартин смог увидеть его лицо.

Мальчик чем-то напоминал покойного ныне Бертрана Уэйна: и характерным изломом бровей, и чуть раскосыми глазами – светло-карими, почти желтыми, прозрачными, как редкостный камень янтарь, который контрабандой провозят со Старой Земли. «А что, – подумал Мартин, – очень может статься, что это та же генетическая линия, отсюда и сходство…»

– Что тут происходит? – вкрадчиво спросил Мартин. – Что за сборище?

– Простите, господин… – Торопливо кланяясь, мальчишки начали быстро расходиться, то и дело озираясь. Судя по взглядам, которые они бросали на оставшегося подле Мартина паренька, своих намерений касательно него, какими бы те ни были, они не оставили.

– Что им от тебя понадобилось? – поинтересовался Мартин, поглядев на мальчишку.

– Ничего особенного, – едва заметно пожал плечами юный Сильвер, сохраняя удивительное, на взгляд Мартина, спокойствие. – Кажется, они собирались о чем-то со мной поговорить.

– А ты что же? – весело изумился Мартин.

– А я вовсе не хотел с ними разговаривать, – ответил мальчик без тени улыбки.

Лицо его казалось совершенно спокойным, даже безмятежным; совсем не так, по мнению Мартина, должен был вести себя мальчишка, только что избежавший крайне неприятного – он по себе помнил, – столкновения со сверстниками.

– Вам не следовало вмешиваться, господин, – неожиданно добавил мальчик очень серьезно. – Это почти каждый день происходит, я привык справляться сам. Но все равно, благодарю вас…