Голливудский мустанг - Генри Денкер

— Нет ли какой-нибудь неизвестной девушки, которую мы смогли бы сделать звездой? На Бродвее мы иногда обнаруживали, что это наилучший выход. Публика любит открывать новых звезд.

Человек, отвечающий за поиск актеров, раскрыл свой огромный альбом с фотографиями.

— Подождите! — заговорил Марти Уайт. — Я дал Бобу слово, что мы защитим картину. Я не согласен брать неизвестную девушку.

— Вспомни Дастина Хоффмана и Катрин Росс в «Выпускнике», — почти рассерженно произнес Джок. — Их никто не знал.

— Малыш, малыш, не торопись. Если бы у меня не было идеи, я бы не сидел тут, отвергая всех неизвестных актрис.

— Ты хочешь сказать, что у тебя есть кто-то на примете? — спросил Джок.

— Господи, Марти, — вмешался глава студии, — нас поджимают съемочный график и погода! Что ты утаиваешь?

— Если бы я сказал это месяц тому назад, вы бы набросились на меня и заявили, что я проталкиваю моего клиента. Поэтому я не хотел ничего говорить. Но раз мы перебираем малоизвестных актрис, я скажу.

— Говори же, — нетерпеливо попросил глава студии.

Тихо, просто, без нажима и полутонов Марти Уайт произнес:

— Дейзи Доннелл.

В кабинете надолго воцарилась тишина. Идея была столь блестящей и пугающей, что ни Джок Финли, ни глава студии не посмели отреагировать на нее. Человек, отвечавший за поиск актером, произнес:

— Она — то что надо.

Но, поскольку его мнение обладало наименьшим весом, никто не согласился с ним вслух.

Наконец глава студии произнес:

— Если думать о кассе, лучшей защиты для фильма, чем Дейзи Доннелл, нам не найти. Но эта девчонка обеспечит нам головную боль! Мы намучаемся с ней. К тому же она потребует семьсот пятьдесят тысяч аванса плюс процент с прибыли.

— Миллион долларов! — тотчас поправил Марти Уайт, словно контракт уже обсуждался. Когда глава студии недовольно посмотрел на агента, Марти пояснил:

— Дейзи Доннелл никогда не соглашается на гонорар меньший, чем у ее партнера.

— Хорошо! Если мы совершим эту глупость и заплатим ей миллионный аванс, мы потеряем еще один миллион из-за ее опозданий и капризов.

— Знаете, что говорят о ней? — сказал человек, отвечающий за поиск актеров; он хотел поддержать своего шефа. — Если вы снимаете Дейзи Доннелл, не приглашайте режиссера. Пригласите психиатра!

Джок молчал. Он думал. Предложение Марти было одновременно совершенно логичным и совершенно неприемлемым. Физически она подходила идеально. Во всех остальных отношениях — тоже. Было только одно «но».

Дейзи Доннелл не снимали в ролях, требовавших глубины, тонкости, истинного, неподдельного огня, которым обладают лишь немногие звезды. Он называется просто — актерский талант.

То ли Марти почувствовал, что Джок не готов высказаться, то ли агент руководствовался другими, личными мотивами: маленький человек поднялся со своего кресла. Агент заговорил с той торжественностью, с которой Уинстон Черчилль во время войны обращался к парламенту.

— Вы хотите сказать, что она странная девушка. Неуравновешенная. Кому это известно лучше, чем человеку, уже восемь лет представляющему ее интересы? Я видел Дейзи Доннелл во время трех ее браков и трех разводов! Во время истерик и попыток самоубийства! Мне известно, что она прибегала к помощи шести, да, шести психоаналитиков. Так что не надо говорить мне о том, что она странная девушка. Я мог бы прочитать лекцию об этом. Но… Но! — Марти перевел взгляд с главы студии на Джока Финли, — кто в большей степени обладает невинностью — использованной, потасканной, грязной? Спросите себя — кто обладает этим свойством в большей степени, чем Дейзи Доннелл?

Он выиграл очко — Джок знал, что его собственное описание персонажа идеально подходит к Дейзи Доннелл. Но существовал громадный риск; она могла сломаться посреди съемок. Она — неважная защита для фильма.

И для режиссера тоже, подумал Джок.

— Господа, если бы золото было легко находить и добывать, оно валялось бы на улицах, как собачье дерьмо. Внутри этой девушки спрятано золото! Но кто-то должен извлечь его! Я еще не сказал ей ни слова о «Мустанге». Я даже не знаю, хочет ли она сниматься в этой картине. Или в какой-то другой. Я лишь утверждаю, что она нам подходит. Если мы сможем получить ее.

Глава студии посмотрел на Джока и сказал:

— Я позвоню в Нью-Йорк. Выясню все обстоятельства. А пока что подумайте об этом.

Последняя фраза адресовалась Джоку, который должен был одобрить подбор всех актеров до принятия окончательного решения.

Когда они покидали административное здание, Джок наконец спросил агента:

— Марти, ты уверен, что делаешь это не из-за комиссионных?

Марти повернулся к нему и ответил не сердясь, почти ласково:

— Ты имеешь в виду, что я преподнес эту идею весьма ловко дождавшись подходящего момента?

— Именно.

— Малыш, хочешь знать настоящую правду? Я не упоминал Дейзи раньше, потому что не говорил с ней. Последние десять дней я звонил ей по дюжине раз в сутки. Она не отвечает, хотя и получает сообщения. Я не знаю, согласится ли она на съемки. Но мы должны попытаться ради «Мустанга». Ты должен попытаться.

Джок посмотрел на круглое, поднятое вверх лицо Филина. Маленький человек тоже глядел на режиссера.

— Малыш, я говорю тебе правду. Если ты хочешь Дейзи Доннелл, ты должен получить ее. Если ты получишь ее, сумеешь найти к ней подход, она окажется бесценной. Но лишь Господь ведает, можно ли найти к ней верный подход после всего, что она пережила.

Джок шел по киностудии к художественному отделу, чтобы посмотреть на акварельные эскизы декораций, сделанные художником. Что известно Марти? Или его последняя фраза насчет Господа была случайной?

Нет, это предупреждение. И вызов. Именно тот вызов, который любил Джок Финли. Он сделал первый серьезный шаг к славе, взяв на главную роль сумасшедшую алкоголичку и заставив ее продемонстрировать в бродвейской постановке блестящую игру, хоть поначалу пьеса казалась посредственной. Тогда Джока тоже предостерегали; ему говорили, что поначалу все пойдет гладко, затем актриса начнет забывать свои слова, уйдет в запой, и этим дело кончится. Именно так и произошло. Однако Джок перебрался жить к актрисе. Работал с ней над ролью, следил за тем, чтобы актриса регулярно питалась. Даже сблизился с ней, хотя она была старше его минимум на двадцать лет. Но усилия Джока окупились. В день премьеры она выглядела на сцене великолепно. Ее блестящая игра помогла Джоку заслужить репутацию человека, способного осуществить невозможное.

И вот теперь Дейзи Доннелл. Ее считали невыносимой. Сумасшедшей. Странной. Именно в странности, трогательной беззащитности, которая придавала ей сходство с беспризорным уличным мальчишкой, заключалась привлекательность Дейзи, а также в ее грудях и заде.