Небо Голливуда - Леон де Винтер

– Неплохо, – сказал Джимми. – Неплохо.

Широко улыбаясь, он посмотрел на Грина, а затем повернулся к Бенсону:

– А как фамилии двух других ублюдков?

– Я знаю только их имена, – ответил Бенсон.

– Вышибалы?

Бенсон пожал плечами:

– Скорее всего. Господа с большими бицепсами. Каждый день ходят в тренажерный зал.

– Ты думаешь, все четверо работают в «Эльдорадо»? – спросил Грин у Джимми.

Джимми кивнул, поднялся и стал беспокойно расхаживать по комнате.

– Эти деньги, как пить дать, из казино.

– Невозможно. – Щеки Бенсона затряслись, когда он отрицательно качал головой. – Никому еще не удавалось ограбить казино.

– Иногда такое случается! – воскликнул Джимми, оживленно жестикулируя. – Раз в десять лет появляется гениальный сумасшедший, способный унести деньги под наблюдением сотен видеокамер и охранников! Тино, Родни и его подружка ловко это провернули! И подключили к этому Мускула и Стива, которые служат там охранниками! Вот так!

Грин зачарованно посмотрел на Джимми – матерый волк, из-за постоянного пьянства больше не получавший сценариев, он наивно принял на веру то, что мир полон загадок, которые можно разрешить, и людей, мотивы которых легко объяснить. Восемь лет назад Паула собиралась обсудить с ним написанный ею сценарий. Сюжет разворачивался в Лас-Вегасе. Речь шла об ограблении казино. Конечно. Женщина, с которой он только что разговаривал по телефону, была Паулой. Она работала в «Эльдорадо» и вместе с Тино, Родни и двумя тяжеловесами ограбила Центральную кассу.

– Нужно узнать фамилии Стива и Мускула, – сказал Джимми. – Если они тоже работают в «Эльдорадо», то не останется никаких сомнений: деньги украдены из казино.

Он едва заметно кивнул Грину, сияя, словно футболист, забивший свой первый гол и кланяющийся публике.

– А подружка Родни? – спросил Бенсон, уже не сомневаясь в правдоподобности теории Джимми.

– Она тоже замешана, – решительно ответил Джимми.

С торжествующим видом он облокотился на камин, пытаясь найти положение, позволяющее дать волю разыгравшемуся адреналину.

Грин был убежден, что Паула не испытывала ни малейших чувств к Родни. Она любила его. Не может быть. Похожие голоса. Женщина из Центральной кассы говорила так же, как Паула. Одинаковые голосовые связки или что-то подобное. Те же губы.

– Значит, вот как обстоят дела, – в свою очередь поднимаясь с места, сказал Бенсон, охваченный лихорадкой разгадывания головоломки, и с трудом вытаскивая свое тяжелое тело с диванных подушек. Он попытался представить себе сценарий кражи: – Подружка господина Родни работает в Центральной кассе. Она прячет деньги, но не может самостоятельно вынести их за пределы казино, поскольку всякий раз, когда приходит и уходит, ее проверяют – такая же система, как в тюрьме. Поэтому деньги перемещаются с Родни, который, возможно, является ее шефом, куда-то в другую часть заведения. Для этого необходима помощь двух охранников. На сцену выходят Стив и Мускул. Тино же в конце концов забирает деньги из казино. Что-то в этом роде. Я не уверен в точной последовательности всех действий, но структура, скорее всего, выглядит именно так.

– Откуда вы знаете? – спросил Грин, сделав глоток пива прямо из бутылки. Он хотел критически оценить то, что произошло, хотя на самом деле Бенсон в общих чертах пересказал сценарий Паулы. В ее тексте главной героиней выступала женщина. Под видом беременной, она вынесла деньги из казино в искусственно приделанном животе.

Бенсон ответил:

– Количество вариантов в таком деле весьма ограничено. Если мы выясним, что Стив и Мускул тоже работают в казино, то, скорее всего, именно «Эльдорадо» является источником происхождения денег, как говорит Джимми. Они украдены из казино, и мы их отнимем. Где еще они могли их раздобыть?

– А зачем они убили Тино? – спросил Джимми Кейдж.

– Наверное, что-то случилось, – ответил Грин.

– И подвале лежит тому доказательство, минус один палец, – усмехнулся Джимми. – Прекрасно, что-то случилось. Но что именно?

– Понятия не имею, – сказал Грин. – Не думаю, что это входило в их планы.

– А что они делают в доме Родни?

– Не знаю.

– Почему бы нам не позвонить Родни? – предложил Джимми.

– И что мы ему поведаем? – поинтересовался Грин. – Мы не можем предпринимать того, что вызовет их подозрение.

– Скажем, что Мускул передал кому-то номер телефона Родни.

– И что? Мускул будет, конечно же, отрицать, – сказал Грин. – У меня есть идея получше. Мы постучим к Родни – Джимми и я. Одолжим две полицейские бляхи и разыграем расследование. Будто бы мы нашли труп Тино Родригеса, а в его квартире в Вегасе мы обнаружили записанный номер телефона Родни. Так все и закрутится.

– А вдруг Родни такой же киноман, как господин Зар, например? Существует опасность, что он узнает Джимми.

– Джими, ты наденешь свои очки для чтения и приклеишь усы.

Джимми кивнул и перевел взгляд на приемник. В доме Родни звонил телефон.

Бенсон покачал головой:

– Я никогда не доверял усам, господин Грин. У меня внизу целая коллекция усов. Голубые тоже носят усы. И к тому же они всегда отклеиваются.

– Я позабочусь о хороших неотклеивающихся усах, – пообещал Грин.

– Знаешь, что тебе лучше надеть? – обратился Бенсон к Джимми, который не обращал на него внимания. – Черный парик! У меня полно париков и очков! А еще у меня есть бляха! Осталась от какого-то фильма.

Воодушевленный, Бенсон выдвинул ящики в шкафу и начал рыться среди кассет, веревок, изолент и другого хлама, который он хранил. Внезапно он повернулся к Грину:

– А что, если Родни позвонит в казино? А там никто не знает о смерти Тино. Не странно ли? Ведь полиция в первую очередь должна позвонить на место работы убитого и задать вопросы. Не находите?

– Вы правы. Значит, именно так мы и поступим, – признал Грин.

– Тихо! – крикнул Джимми.

В приемнике слышался голос Родни, который разговаривал по телефону.

Родни: «Кто? Первый раз слышу. (Громче) Стив! Ты знаешь Фредди Смита?»

Стив: «Кого?»

Родни: «Фредди Смита!» Стив: «Фредди Смита? Нет. Он не из „Фуд энд Бевериджис“ случайно?» Родни: «Понятия не имею. (Тише). Паула, Стив полагает, что он работает в „Фуд энд Бевериджис“».

– Паула, – прошептал Грин.

– Вы слышали? – спросил Джимми. Весь светясь, он обратился к Грину: – Черт подери! Паула – женщина из Центральной кассы. Ты только что общался с ней по телефону!

– Ш-ш-ш, – призвал к спокойствию Бенсон. Слушая беседу в приемнике, он протирал рукавом бляху, которую отыскал в ящике.

Родни: «Я больше не общался с Тино. Стив, ты не видел Тино?» Стив: «Нет».

Родни: «Стив тоже не знает. Нет, не надо проверять. Все в порядке, Паула».

Родни повысил голос.

Родни: «Паула! Тише! Успокойся!» Затем он поменял тон, стараясь звучать мягче и доверительнее.

Родни: «Ну что может случиться, дорогая? Фредди Смит спрашивает Тино. Потом меня. Бог его знает зачем. Меня это не интересует. Не копайся в этом, никогда не знаешь, на что можно нарваться. Никогда не делай того, в чем заранее не уверена. Я скучаю по тебе, малышка!»

– Попался, мошенник! – ликовал Джимми. – Ты еще не догадываешься, но твоя погибель находится в нашем морозильнике!

Родни: «Я тебя тоже. До завтра, дорогая».

Он повесил трубку.

– Я тебя тоже, – повторил Бенсон, радостно хлопнув себя по коленке. – До завтра! – И допил бутылку пива.

– Хочешь? – спросил Джимми, предлагая Грину выпить.

Грин кивнул. Комок в пересохшем горле. Теперь подошла его очередь нервно перемещаться по комнате.

– Флойд, тебе тоже? – спросил Джимми.

– Ну давай еще одну.

Бенсон не глядя, как бы автоматически, поставил пустую бутылку на пол рядом с собой. Скорее всего, он именно так и проводил большинство вечеров – пил пиво, пока не засыпал.

Стив: «Чего ей надо?» Родни: «Хочет, чтобы все шло идеально. Слишком идеально. Что сегодня по ящику?»

ДЕВЯТНАДЦАТЬ

В разбросанных по всему городу студиях почти ежедневно проводились презентации прокатного кино и телевизионных фильмов недели. За два года он встречал ее там несколько раз. Он не знал ее имени, но помнил лицо и ноги, на которые всегда обращал внимание. Она носила короткие юбки и броские колготки – цветные, блестящие, с рисунком. Он не мог отвести глаз от ее ног. Отнюдь не все стройные ноги обладали таким оптическим свойством, что кружилась голова. Высокая, худая, с темными волосами и хорошеньким лицом, она не относилась к тому типу откровенной красавицы, который превозносили в Голливуде. Едва заметный скромный носик, полные подвижные губы, опущенные зеленые глаза, крепкие выпуклые скулы, маленькие, как у девочки, ушки, прямые беспорядочные волосы, хрупкие узкие запястья. Она не производила впечатление интеллектуалки – наверняка одна из многочисленных поклонниц или на худой конец ассистент по костюмам, думал Грин. Он ее недооценивал, поскольку видел лишь ноги, округлости ягодиц и движения пальцев, представляя себе, как они будут прикасаться к его лицу. Ее бегающий взгляд выражал какой-то испуг и неуверенность. Пять или шесть раз он попытался оказаться с ней рядом. Безуспешно. Она постоянно находилась в чьей-то компании.