Синяя бабочка плетельщика судеб - Ариадна Краснопёрова

— Когда?

— Когда захочешь, но своим ходом. Мне работнички, не желающие даже недельку провести в пути не нужны.

— Отлично. Не передумаешь?

— Я очень редко меняю свои решения. Так хочешь магический дар?

— Нет, спасибочки, — побледнел я. Слишком уж ярко вспомнилось как Риваша что-то напутала в заклинании, и во что после этого превратился наш цветущий сад. — Лучше верни возможность контактировать с твоими зверюшками. Инквизиторы что-то нахимичили и теперь на меня даже лютики кидаются.

— Уже. Моя печать на третьем уровне ауры работает как универсальный пропуск для них.

— Печать? Мы так не договаривали! — возмутился я.

— Не паникуй, её никто не увидит, а я хотя бы снова не потеряю тебя из виду. Все, закончил. Один маленький совет: завязывай с выпивкой, а не то печень тебе придется менять регулярно.

Я, не обращая внимания на подобные замечания, вскочил на ноги и высоко подпрыгнул, чувствуя непривычную легкость во всем теле. Даже до попадания в лес такого не было… Хотя да, я и тогда не был абсолютно здоров.

— Спасибо, — произнёс я. Губы предательски расплывались в блаженной или, лучше сказать, дурацкой улыбке и с этим невозможно было ничего поделать.

— Сочтемся, — насмешливо произнёс Гуахаро. На какое-то мгновение это меня отрезвило.

— И всё-таки, зачем именно я тебе нужен? Зачем надо было столько сил тратить? — попытался выведать я.

— Узнаешь по прибытии в Лес, — усмехнулся он. — Ну, мне пора. До встречи.

Упс. Мгновенная телепортация без звуковых и оптических эффектов, просто вот он есть, а в следующую секунду его нет. Учитывая, что даже архимаг вынужден строить порталы — это весьма впечатляюще. Впрочем, как всегда.

Свинарник в ванной исчез вместе с императором, и теперь единственным, что напоминало о вторжении, был, собственно, я. Надо это исправить.

Наслаждаясь легкостью в теле, я побежал на верх. Да, конечно, лестница на чердак так и не появилась, но право слово, она была нужна тому калеке, а не мне. Две стоящие друг напротив друга на расстоянии метра стены для меня сейчас получше всякой стремянки, буквально в два прыжка я оказался на верху, а уж заметать следы — самое милое дело.

— Он уже ушёл? — осторожно спросил дедок, наполовину появляясь в видимом спектре.

— Да, — ответил я, подходя к своей одежде. Тут я впервые пожалел о лечении, надевать вонючие шмотки совершенно не было никакого желания, но сверкать чистотой и, как следствие, выбиваться из образа тоже не хотелось. Дилемма. — Ты чего смотался-то?

— Твое счастье, что ты аур не видишь… — с нервным смешком проговорил призрак.

— А что с ним не так? — рассеяно сказал я, одеваясь. всё-таки дело превыше всего. В правый сапог пришлось подложить какой-то ржавый шуруп, чтобы хромать не забывать. Дырявая бесформенная коричневая тряпка, что заменяла мне плащ с капюшоном, практически идеально скрыла очертания.

— Да так… Всего-то абсолютно однотонная, без следа эмоций, переживаний и сожалений аура, — нарочно небрежным тоном ответил дедок. — У людей не бывает такого цвета, скорее это похоже на воплощенную стихию, только непонятно какая стихия выберет своим символом серебристый.

— Стоп-стоп, серебристый? — замер я, заметив несостыковку. Однотонность и, следовательно, бесчувственность меня не пугала, наверное, ситуация та же, что и с голосом: слабая выразительность, а вот цвет заинтересовал. — Не белесый? всё-таки металлические оттенки предполагают наличие отражений.

— Маг что ли? — подозрительно спросил дедок.

— Сестра — ведьма, — поморщившись, пояснил я. Успев одеться я столкнулся с проблемой неожиданного свойства: оказывается, я хранил несколько рыбок во впадине, сформированной неправильно сросшимися ребрами.

— А-а-а… Понятно, — сразу же успокоился призрак. Оно и понятно, маг-калека — это нонсенс, а значит он что-то нехорошее замышляет. Зато маги в семье — любимая тема для анекдотов в народе… Что уж говорить, сам великий магистр теоретики, начал изучать науку из-за того, что его непоседливый сынок все время поджигал что попало. — Да, он отражал твою ауру практически полностью. Но, увы, с одной стороны.

— А чего он так спокойно шастает?.. Не боится, что его каждый встречный-поперечный опознает? — озадачился я. Нет, действительно, если у него такая необычная аура, то его ориентировки должны были быть в каждом городе, и каждый маломальски способный к колдовству смог бы его опознать.

— Ну ты даешь! — развеселился дедок. — Я же призрак, мне все эти щиты-маскировки по барабану, они только на живых действуют. А ещё, я видел смерть и его ауру… Черную-черную, такую, что казалось там взгляд тонул.

— А внешне как? — заинтересовался я. Что и говорить, людей всегда интересовало, что там за гранью.

— А внешне… — старик причмокнул губами. — Эх, да что и говорить, сам когда-нибудь увидишь.

— Ох, ну спасибо, — от такого предсказания стало как-то не по себе, хотя разумом-то я осознавал, что это неизбежно рано или поздно произойдет. — А у меня какая аура?

— Да обычная, — пожал плечами призрак. — Куча цветов-страстей, запертая внутри синего упрямства так, что их цвета даже не всегда различишь. Хотя нет, странно, ненависти слишком мало для такого положения…

— Я её берегу для особых случаев, — нехорошая улыбка невольно появилась на моих губах. — Ладно, мне пора идти. Возможно, до встречи.

Помахав рукой одному из самых дружелюбных приведений, знакомых мне, я выпрыгнул в окно и мягко приземлился в соседнем саду. Как хорошо снова быть здоровым! Теперь можно и повеселиться.

Призрак купца посмотрел в след удаляющейся тени и грустно покачал головой. Не стоило парнишке связываться с носящим серебристую ауру и, тем более, принимать от него подарки. Сделки с богами никогда не бывают в пользу смертных, но… Проклятое упрямство не дало бы услышать ему эти слова.

И не видел купец тонкого светящегося ободка ауры, так называемого пояса обаяния.

Итак, Вээртоге. Город четырех портов, самая северная задница кольца, соответственно — самое далекое от столицы место. Бандитизм здесь не просто распространен, он является нормой и другой жизни аборигены даже не представляют. Местный лорд давно плюнул на это проклятое место и занимается гораздо более перспективными землями, а его младший сын, по слухам, сам возглавляет одну из группировок, разумеется абсолютно тайно.

Сам город поделен на пять, извиняюсь, шесть районов, в каждом из которых свой глава. Так как в каждом из них было что-то, чего не было у других (Портовый — морепродукты; Кузнецовый — оружие и прочие железные изделия; Вратный — доступ наружу и, конечно же, товары из-за стены; Обще ремесленный — гончарные, текстильные и тому подобные изделия; Магический — понятно) им приходилось сотрудничать и даже образовалось некоторое подобие дружбы, если можно так выразиться. Во всяком случае, все новообразованные группировки давились дружно и весело.