Волшебный Ветер. Части 1, 2 - Илья Цибиков

Илья Цибиков

Волшебный Ветер

Предисловие к летописи

«Внешнее равно внутреннему»

Земля. Год 2013. Почти вся живая часть планеты погибла в результате атомной войны. Во время одного из взрывов произошла термоядерная реакция. Следствием катастрофы стала не только полная мутация всего живого на поверхности Земли, коренные изменения коснулись и самой планеты. Теперь она состояла из двух параллельных миров, но для человечества это уже не имело никакого значения, так как оба новых мира были почти полностью мертвы…

Лишь малому количеству представителей человеческого рода удалось спастись. Оставшиеся люди погрузились в космические корабли и спешно покинули землю в поисках нового места обитания.

Прошла почти тысяча лет, и, о чудо, сказочные создания, о существовании которых люди почти ничего не знали, с помощью чародейства и волшебства смогли оживить два параллельных мира, и Земля снова вдохнула несколько глотков свежего воздуха. Правда, название она теперь носила иное, да и людей здесь больше не было, от них остались только следы.

Каждый, кому доведется прочитать приведенный дальше рассказ, должен, конечно же, понимать, что все события изложенные здесь являются вымышленными, но само слово «вымышленные» берет свое начало от слова «мысль», а мысль, как известно, представляет собой то самое великое и мощное, что есть у нас с Вами на этой планете.

Я хочу призвать людей к осторожности, хочу заставить их взглянуть правде в глаза. Давайте приложим усилия к тому, чтобы не дать материализоваться на физическом плане той мысли, которая вошла в предысторию этого рассказа.

Так что завтра, когда вы соберетесь выбросить на землю пустую банку из-под пива или еще что-то, просто подумайте о том, что когда планета погибнет, вам тоже придется отвечать за это. Вас будут судить недолго и вынесут простой приговор, за банку пива вы заплатите собственной жизнью…

Часть первая

Король Туртама

Глава первая

Стояла невыносимая жара. Земилиус Ториор не выносил такой погоды, так как был уроженцем северных земель. Сейчас он уже в какой раз проклинал себя за то, что когда-то покинул страну Незарбию и перебрался на земли Аппонии. Конечно, немного погодя он успокаивался, и внутренний голос напоминал ему, что там тоже были трудности и еще какие. Холод все-таки хуже жары, да и эта земля хоть и засушлива, но все-таки более плодородна, чем та, которую он оставил исключительно по своему желанию. Многие из его знакомых удивлялись его глупости, считать северные земли лучше, чем земли Аппонии. Отдельные понимали его и обосновывали это тем, что он родился на севере и не привык и никогда не сможет привыкнуть к здешнему климату и образу жизни.

Радости в жизни Земилиуса не было ни капли. Он был молод и достаточно крепко сложен, но так как по природе своей был рожден землелорфом довольно слабонервным, то малейшая неприятность могла сломить его и направить на неверный жизненный путь. Во всех своих неудачах он винил только себя, порой забывая о том, что остальным тоже свойственно ошибаться.

Многие понимали его, ведь такие качества стали активно проявляться в нем совсем недавно. Полгода назад он потерял жену и ребенка и совсем сложил руки. Большинство селения считало, что скоро он в конец изведет себя и умрет от горя. Кто-то ненавидел его за слабость, кто-то искренне сочувствовал ему. Он редко появлялся в людях, проводя большую часть времени у себя в усадьбе, постоянно погружаясь в бесполезные размышления. Раз в два месяца он появлялся в кабачке Ниакара, чтобы напиться там до посинения и заснуть, а проснувшись рано утром, уйти к себе в усадьбу на вечное, казалось бы, уединение.

Ниакар, некогда лучший друг Земилиуса, ужасно переживал за него. Крестьянин уже полгода не видел, как улыбается дорогой ему человек, и это было для него действительно нелегко. Несмотря на свои сорок два года и суровый характер, он часто позволял вволю разгуляться своим мужским чувствам и пустить горькую слезу переживания за старого друга.

Этот день для Земилиуса выдался с утра ужасным. После того, как он проснулся, то не сразу понял, что находится в кабачке Ниакара, в комнате, где хозяин обычно размещает посетителей неспособных добраться до дома, после принятия его отличного эля и вина. Здесь царила противная жара и духота. Лорф с трудом встал и, еле передвигая ноги, поплелся домой. Его усадьба находилась в стороне от всех остальных, и добираться туда было довольно далеко и неудобно.

Причем шел он по длинному пути, делая крюк, чтобы не встречаться ни с одним жителем селения. Селение это, кстати, носило название Рирра Дун.

Этой ночью он вновь видел во сне свою жену и сына и, когда проснулся, как будто пережил ужас потери еще один раз. Это было ужасно. Он пришел в полнейшее отчаяние. В его душе этим утром родилось что-то новое. В голове зрела какая-то сумасшедшая мысль. Он пока не хотел подпускать ее к себе. Но все же силам и терпению кажется приходил конец.

По дороге он думал о том, как потерял все свою радость, как лишился всего, что для нее было нужно. Земилиус вспоминал свое счастье, свою любовь. Семья — это все для него. Не может быть ничего кроме этого. Он никогда не будет больше счастлив, потому что в один ужасный день потерял семью. Лишась ее, он утратил все.

Нет, он не был уверен, что его жены и сына уже нет в живых.

Наверное, только это и удерживало его в этом мире. Надежда всегда умирает последней, но в этот день она, похоже, умерла навсегда.

Он был так погружен в переживания, что перестал следить за тем, куда он идет. Неожиданно в его затуманенною голову проскользнула короткая мысль о том, что он возможно заблудился. Но сознание его было настолько изнеможенным, что он не предал этой возможности должного внимания и нашел в ней никакого смысла. Впрочем, он и не искал.

Земилиус брел дальше и дальше, уже не проклиная ни жару, ни весь этот мир, а проклиная только себя и свою жизнь. Вечерело, а он все брел и брел. Наконец он очнулся, на мгновение вынырнул из мрака своих мыслей и понял, что не знает здешние места. Ториор с грустью ухмыльнулся, осматриваясь и подсмеиваясь над самим собой.

«Ха! — думал он. — Я даже забыл родные места. Вот черт, да какие они мне родные, вот именно они чужды мне, они мне осточертели, как и все вокруг!»

Он подошел к глубокому и удивительно крутому обрыву. На его пыльном лице без труда можно было увидеть безразличие ко всему вокруг. Едва посмотрев вниз, лорф увидел там бурную реку полную острых камней. Внезапно он понял, что назад больше не пойдет никогда. Здесь он и завершит эти, казалось, бесконечные переживания.