Апокалипсис для избранных - Ян Сикоревич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь человек уже знал, как ему действовать. Нужно сделать все, чтобы цивилизация атлантов-амазонок опять не захватила землю. Если такое произойдет, то людям на земле места не останется. Значит? Нужно продолжать игру, как ни в чем не бывало!
В этот день и час Ни-Зги проклял ту каплю атлантской крови, которая текла у него в жилах.
Глава 26
Сцена мнимого изнасилования Мелиссы Джеком Самураем
Мелисса решила прилечь отдохнуть до вечера. Все равно свадебная церемония должна была начаться с наступлением темноты, когда они пойдут поздравлять жениха и невесту, а в двенадцать часов предстоят всевозможные индейские диковинки, в общем предстояла бессонная ночь. Она уже давно смирилась с мыслью, что её вояка, любимый Пуля, создававший ей несмотря на солдатские привычки, ощущения заполненности жизни и имитации счастья, где-то лежит в сельве, если ещё его кости не обглодали дикие животные. Ведь что он для них — кусок мяса, которым нужно наполнить вечно страдающий голодными позывами желудок. Мелисса знала, кто виновник того, что её любимый погиб. Человек каждый день маячил перед глазами в походе или на стоянке. Джек Самурай. Однажды вояка подозвал её к себе и сказал:
— Хватит, девица, сокрушаться. Я ничем твоему Пуле не уступаю. Мы одного поля ягоды. А в моих объятиях будешь такой же счастливой, как и с ним. И душа у меня богаче, я вот книги люблю читать, а он пустышка.
Мелисса даже не осуждала Джека за то, что он победил в схватке, которая состоялась в джунглях и расправился с соперником. Разве можно осуждать человека, который борется за свою жизнь? Да и ненависть к нему постепенно за дни мытарств ослабела. Осталось презрение и ощущение гадливости. В откровенной беседе Джек рассказал ей, как все случилось. Для солдата любая схватка — это маленькое сражение, из них состоит его жизнь. То, что для других выглядит героизмом для вояк ежедневный труд. Ну разве героизм — желание победить и остаться в живых? Но честно признался, что не помнит, чтобы перерезал горло, что-то вспугнуло в тот момент. Может ягуара приметил невдалеке или крокодил огрызнулся у ног, а с тем лучше не связываться. Вполне возможно, что Пуля остался живой и просто сбежал, струсил, как считали все. Тогда он ее мизинца не стоит.
Страстная натура тянулась к людям грубого типа, она с собой ничего не могла поделать. Мелисса уже готова была попробовать, как говорил Джек, его «на вкус». А резкий запах пота и мужской силы, как и от Пули, только дразнил её женские ноздри привлекательностью, что не характерно для обычной женщины. Но Мелисса была мулаткой… Постоянная борьба с собой, со своим желанием извела её, хотя внешне она замкнулась, стала серьёзной и абсолютно избегала мужского общества за исключением отца, Хьяльти.
То, что она его дочь от случайной связи, археолога не волновало. Главное, что у него есть теперь дочь, родная кровинка, на которую можно опереться. После того, что он узнал про Свен, трещинка между ним и женой уже вряд ли зарастёт. Он часто стал отзывать Мелиссу в сторонку и о чем-то долго шептался. Свен уже привыкла к этому и не ревновала. Каким-то образом её измена и измена мужа уравновесили их отношения, которые теперь носили чисто служебный характер. Мелисса хотела сейчас одного — превратиться в мужчину, чтобы на нее так страстно не падали мужские взгляды, которые ей хотелось отвести, но рукой это не сделаешь, а словами… Ладно пусть глазеют на её женские прелести. Но пусть не пристают. Но на удивление никто к ней не приставал. Кроме Джека Самурая. Ну ладно. Она решилась сегодня вечером, когда встретит на вечерней прогулке, уступить, но только один раз. Почему-то захотелось проверить свои чувства к Пуле столь странным образом. Клин клином вышибают. Она не сомневалась, что ее тело получит свою порцию удовольствия, а душе будет противно. Ну и пусть, пора вытравить вояку из своего сознания, убедиться, что все они одним миром мазаны, а этот, приставучий даже в чем-то лучше ее «возлюбленного». Да и что она в нем нашла? Итак, ей нужно выжечь в своей душе клеймо и об этом она собиралась сказать вечером перед походом на свадьбу Уты и Эйрика Джеку. А в его дальнейших действиях даже не сомневалась.
Мелисса старалась отогнать тайные мысли, а ее тянуло к Джеку все сильнее. Ей уже поскорее хотелось упасть в эту пропасть, а Пуля тут был ни причем. Ну, как щит от совести.
К пещерке, где расположилась экспедиция и уже застряла на две недели, никого, кроме Мелиссы в тот момент не было. Но это ей только казалось. Раздался шорох и кто-то навалился всем телом на женщину. Сопротивляться было бессмысленно. «Индеец прокрался! — мелькнуло в мозгу мулатки. — Сейчас опозорят и поделом! Сама заслужила своей неосмотрительностью. Ну как можно было так беззаботно забыться сном одной, когда все отсутствуют и не поставить сигнальную сеть с китайскими колокольчиками при входе, как они обычно делали?» Мелисса с молчаливой покорностью наблюдала, как терзают ее тело. Глаза она не раскрывала, чтобы не видеть зверского выражения лица индейца. А вдруг он после изнасилования убьет, снимет скальп или отрежет голову на сувенир тсандзу?
Все развивалось по самому жестокому сценарию. На ней изорвали в клочья юбку.
Сознание женщины разделилось как бы на три части.
Одна часть страдала, вторая просто констатировала происходящее. А третья только начала пробуждаться.
«Ну и железные пальцы у индейца!» — подумала мулатка. Потом огромный фаллос наполнил ее, словно пустой сосуд и стал издеваться над внутренностями. Все органы ходили ходуном, словно их перемалывали на мясорубке. Но душа душой, а откуда-то издалека возникли приятные ощущения в теле, которые распространялись с необыкновенной скоростью. Внезапно Мелисса издалась вопль, в котором одновременно слились отчаяние, боль и наслаждение и она резко открыла глаза. Нет! Не может быть!
Насильником оказался Джек Самурай! «Индеец» заметил широко раскрытые глаза — то ли от ужаса, то ли от восхищения.
— Видишь, я же тебе говорил, что Пуля
