"Наследие" Печать Бездны - часть 1 - Вячеслав Седов

Роман-дилогия «Печать Бездны»

из цикла «Наследие»

Книга 3

«Восставший»

Звезды — мои глаза

Ветер — мои уши

Ночь — моя одежда

Холод — мой разум

Тень — моя суть

Понимание сути без размышлений — мой меч!

Глава 1

«Край мира будет существовать, пока мы не пересечем его в наших умах»

слова последнего из тех, кто решился на плавание «за пределы»… и не вернулся

— С чего начать господа? — Даэмас удобно расположился в кресле возле камина под изумленно-гневными взглядами магов гильдии.

— Какого дьявола?! — не выдержал молодой адепт, которого в просторную гостиную одного из домов шаргардской гильдии, где частенько собирались маги, занесло скорее случаем, чем приглашением.

— Далеко пойдете, молодой человек! — с неприкрытым сарказмом заметил чернокнижник, удостоив адепта взглядом, коим не так давно встретил мебельного клопа, обнаруженного случайно на соседнем кресле.

— Это я пригласил мэтра Даэмаса посетить нас, — председатель совета гильдии магов отстранил своего ассистента и сел в соседнее с чернокнижником кресло, — С тех пор, как я занял место Роксаны, сразу всех вас предупредил, что сохранение лояльности королю вовсе не подразумевает, что чародеи будут основывать свои мировоззрения на устоях в феларском обществе. В конце концов, не так далеки те времена, когда пробивающиеся ростки таланта к знаниям стихий жгли на кострах.

Окружающим магам подобного объяснения присутствия среди них чернокнижника явно показалось мало. Однако выбор был невелик. Теперешний председатель совета был единственным достаточно авторитетным чародеем, чтобы занимать подобную должность не только номинально, но и фактически. К тому же и сам гость многим был любопытен, хоть они и скрывали свой интерес к этому молодому выскочке, чтобы лишний раз не сказать в его пользу.

— Но… мастер, он же потворствует демонам! — не сдавался адепт, которому претило то, как принимают его сверстника те из наставников, что преподавали не так давно ему самому первые уроки волшебства.

— Замолчи! — оборвал своего ассистента маг.

— О! — Даэмас изумленно вскинул брови, — Поспешите, молодой человек, иначе вы опоздаете, ведь время мессы приближается, а церковь отсюда не близко!

— Довольно! — повысил голос маг и указал ассистенту на дверь, едва тот нашелся что ответить и даже открыл с этой целью рот.

— Аминь, — заключил чернокнижник, когда адепт, весь красный от злости, покинул гостиную.

Председатель совета гильдии предложил вошедшим и извинившимся за опоздание магам располагаться, и, в ожидании рассказа Даэмаса, сложил пальцы рук перед лицом, уперев локти в подлокотники кресла.

— Я подумал, что вам станет интересно узнать некоторые занимательные вещи о том потомке Xenos, что выскользнул как песок промеж ваших пальцев и уже не в первый раз. Ведь вы же не оставили в покое потомков Аира А'Ксеарна, не так ли?

— Это так, Даэмас, — подтвердил маг, оборвав поднявшееся за его спиной возмущение коллег, — Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Любой на нашем месте поступил бы так же. Мы будем следить за ними. За всеми…

— И при первом же подозрении надо думать…

— Вы верно подумали, — твердо ответил маг.

— Тогда мы сможем хорошо помочь друг другу, — не без удовольствия заметил чернокнижник.

— Каким образом? — спросил один из присутствующих.

— Очень просто, — Даэмас выдержал значительную паузу, — Мне нужен доступ в Красные Башни. Ведь после гибели Рэйтца вы их опечатали и никого туда не пускаете.

— Это невозможно! — старый маг вглядывался в лицо молодого чернокнижника тщетно пытаясь угадать, что особенного мог тот знать, чтобы выдвигать такое неслыханное требование.

— Жаль, — почти искренне огорчился Даэмас и поднялся из кресла, — В таком случае не вижу смысла продолжать. Однако, прежде чем я покину вас, хотел узнать… среди вас здесь ведь есть смотрители? Конечно же есть. Я не назову кто именно из вас держит надзор за какой стихией, но… Некоторых из этих восьми отличить именно сегодня можно. Бессонные ночи над старинными фолиантами. Бдения за телескопами в тщетных попытках объяснить недавнее, что ни один уважающий себя настолько, чтобы называться магом, а не практикантом, не спишет на бурю над Огненными Рифами…

Будто додумывая собственную мысль, чернокнижник медленно шествовал между изумленными магами.

— Яснее, что вы хотите этим сказать? — старый маг даже не обернулся в кресле, когда чернокнижник прошел в центр гостиной, где собрались остальные члены гильдии.

— Ведь это вы, — тронул пожилого чародея за плечо Даэмас и, когда тот поднял на него свой взгляд, в глазах чернокнижника читалось торжество, — Смотритель за стихией огня!

— Проклятье! — председатель совета гильдии магов резко поднялся и обернулся.

— Как бы все чародеи мира изумились, наверное, думаете вы, если бы узнали, что феларская гильдия надзирает за стихиями и балансом соотношения, когда уже давно признана Объединенная магия. Вы ошибаетесь… Господа, не будьте наивны настолько, чтобы не показаться смешными с убеленными сединами висками. В каждом королевстве есть такие как вы. Поэтому несчастный Рэйтц покоится в земле не отомщенным… Вернее его тело. А убийца архимага разгуливает себе по Материку, перебиваясь от крупных к мелким заказам. Все бы можно списать на великодушие и на то, что маги Фелара не хотят повторять ошибок прошлого, если бы не одно «но». Карнаж прямой потомок Xenos. Если чародеи оставили стихии в покое, то наглецу-полукровке не сносить бы головы. Однако феларская канцелярия начала бы проверять, и не она одна, только ли ради мести за собрата «ловец удачи» распрощался с жизнью. А при столь пристальном внимании сыскарей из нескольких королевств вы бы не устояли и все бы открылось. И магам Сильвании и Фивланда вместе с Лароном будет только на руку уничтожить конкурентов. Роксана это хорошо понимала. Хоть и была против изучения Разделенной магии после эпохи Сокрушения Идолов, когда, казалось бы, надо уразуметь ошибки прошлого.

Даэмас тихо засмеялся, довольно потирая руки. Лица окружающих перекосило, когда брошенные ими заклятия, где в открытую из скрюченных пальцев, а где исподтишка, рассыпались. Чернокнижник с усилием скрыл гримасу боли, когда ран'дьянский камень, отданный ему в уплату Карнажем, раскалился и прожег рубаху на груди под мантией.