Вероника. Девственница для дьявола (СИ) - Новикова Наталия

Все походило на то, что меня отпускало. Ну вот и морская болезнь за плечами. От приятного забытья я очнулась по нескольким причинам — зычного мужского храпа с присвистыванием, от которого казалось вот-вот расколется корабль, и от сильной качки.

На море снова опустилась ночь. И мне ужасно захотелось вдохнуть прохладного живительного бриза и напиться чистой воды, почувствовав себя живой и здоровой.

ГЛАВА 24. Шторм

Растерев опухшие глаза, я приподнялась на локте, почувствовав тяжесть на талии, гвоздившей меня обратно.

Стиан.

Мужчина, скинув тяжелые сапоги, тихо дремал рядом, обняв мое тело. О! Что ни секунда, то какое-нибудь препятствие! Я бухнулась обратно, убрав со лба слипшиеся волосы. Ох, страшно и представить, что за вид был у меня сейчас… да и запах, оставлял желать лучшего.

Прислушиваясь к звяканью разной утвари, я пролежала минут десять, и не выдержав, осторожно схватилась за мощное запястье викинга.

— Ты куда! — как ополоумевший подскочил он, едва я прикоснулась к его коже. Свободная мужская рука тут же сжалась на моем предплечье, причинив боль.

— Мне нужно наверх, — хрипло ответила я. — По надобности и подышать. Пожалуйста.

— Хорошо, — отозвался голос, и жесткие тиски на моем предплечье разжались. — Извини, рефлекс.

Что и будет… поцелуй, слова поддержки, извинения…

Наивность — молчи, не смей вводить меня в опасные заблуждения! Это не то, что я уже успела себе придумывать.

— Пошли. — Мужчина резко присел, пытаясь расколупать слипшиеся веки, смахнув с раскрасневшейся щеки сладкую дремотную слюну.

Ей Богу, сейчас он был похож на ребенка, или подростка. С волосами, выбившимися из узкого ирокеза и торчащими в разные стороны, которые так и подмывало причесать.

Я понимала, что делала, и тоже поднявшись, все же протянула к нему руку, кожа которой горела от внезапных тисков. Его волосы на вид мягкие и шелковистые, наощупь оказались грубыми и жесткими. Вот так обман зрения!

В общем-то как и все остальное, связанное с ним.

Стиан обмер, не отрывая от моего задумчивого лица удивленного взгляда. И я легко считала с него, что мои, казалось бы, простые и непорочные действия взорвали в нем спящий вулкан. И этот вулкан ни коим образом не относился к похоти, страсти и вожделению. Это было что-то другое… что-то искреннее, человечное, дружеское, сестринское или материнское.

— За жизнь у меня было много женщин, — неожиданно начал он, выудив мою ладонь из спутанных волос. — Но не одна из них, кроме сестры, так не прикасалась ко мне.

— Может это от того, что ты никому не позволял приближаться к себе ближе дозволенного, и проявлять настоящих чувств? — объяснила я, не понимая, как человек с его статусом и положением за столько лет не испытал бесхитростной человеческой ласки и любви.

— Может быть… — глухо отозвался викинг, и отпустил мою ладонь. — Пошли, пока тут не описалась. И слепец за нами не увязался… Знаешь, здесь не пять звезд. И туалет за бортом.

— Как за бортом? — протянула я, но ответа не получила.

— Вот ведро. Я отвернусь. Не тяни, простудишь свои прелести, — хохотнул он, и поставив перед изумленным лицом ржавый таз, отвернулся.

— Совсем не смешно, — огрызнулась я, и помешкав начала поднимать тяжелые юбки.

— Теперь я понимаю, почему на кораблях плавают только мужчины, — нарочито громко говорила я, чтобы мужчина не слышал журчавших звуков. — Вам проще — ширинку расстегнул, к борту подошел и готово! Не то что нам, женщинам.

— У викингов нет ширинок, — еще громче захохотал Стиан. — Еще не придумали. Все сделала?

— Да, — стыдливо ответила я, поправив платье.

— Молодец.

На палубе было свежо и ветрено, что помогло голове мыслить яснее. А опустошение надобности и вовсе улучшило настроение.

Мужчина опустошил таз, помог умыться из большой лохани, и дал чистой воды. Я хотела поблагодарить и передать ковш в его руки, как над головой закричала птица.

— Смотри птица! — перекликнула я ее, указывая на размытое небо.

— Моряки называют их Буревестниками. Не хороший знак… — напрягся викинг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вестник чего? — встревожилась и я.

— Шторма. — Мужчина не успел договорить последних букв, как на нас опустились громадные дождевые капли.

— Дождь? Так резко? — съежилась я.

— Да. Все именно так и начинается. Резко. Как и заканчивается. Нужно поднимать команду! Отойди от борта, и забейся вон под ту выемку. Там безопаснее всего. В трюм тоже нельзя. Присоединюсь к тебе позже. Ты все поняла? — встряхнули сильные руки.

— Поняла. Ты обещаешь? — сменила я тон, вложив в голос столько нежности и участия сколько могла на тот момент.

— Я говорил тебе на счет обещаний… — огрызнулся он, смутившись моего тона.

— Знаешь, ты как бродячий пес. Он хочет тепла, сытости и ласки, но когда протягиваешь к нему руку он огрызается, сам не понимая отчего… — обиделась я.

— Оттого, что он никогда не знал доброты. И не умел на нее реагировать, — вдруг тоже сменив интонацию закончил викинг. Глаза его потеплели. — Я обещаю. Все будет хорошо.

Я лишь закивала в ответ, заметя приближение старца. И направилась в нужное место.

— Будь осторожна с морем, — прогрохотал его голос, остановив меня на полпути. — Море не любит слабых.

— Это вы сейчас о себе… — прошипела я, и минуя слепца, забилась в спасительное укрытие.

Вдруг поднялся шквальный ветер, пропал оставшийся свет, и забарабанил мощный дождь, подмываемый большими волнами. Палуба наполнялась водой и криками встревоженных людей, выскакивающих кто откуда. Грязно-сиреневое небо сливалось с темной бездной в единую неуправляемую стихию.

Нет ничего величественнее моря!

А море во время шторма вызывало свешенный трепет!

Здесь человек как песчинка, как листик, оторванный ветром.

Волны отступали и поднимаясь во весь рост, набегали вновь, сокрушительно обрушиваясь на корабль.

Они бесновались, как демоны, закручиваясь в исполинские спирали, с жутким ревом кидая на нас силу своей ярости и мощи. И рождалась новая волна, долго и томительно шедшая навстречу — набирая смертельную силу и невообразимую мощь.

И вот она разбивалась о хрупкие борта корабля, чтоб исчезнуть, и уступить место новой, еще более сильной и разрушительной.

Это был ад! Настоящий ад из воплей, криков и шума! Все перемешалось перед глазами — потоки воды, люди, корабельная утварь и обломки.

Цепкие пальцы посинели от холода, и из последних сил держали мое мотавшееся в стороны тело. Плотная ткань длинного платья полностью промокла, отяжеляя мой вес вдвое. Волосы залепили и без того плохо что различающие глаза. Грохот волн разбавлял скрежет корабельных мачт и неистовые вопли матросов.

— Корабль не спасти! — завопил чей-то голос. И уже тише добавил: — Я тебя унесу отсюда, как будет подходящий момент. Поняла? — Я согласно закивала. — Нужно провидца обойти. Будь готова. — Перекричать шторм дело неблагодарное, и я не стала рвать и без того осипшие связки, и снова закивала в ответ.

Конечно же, в первую очередь, я подумала об остальных… тонущих в море вместе с кораблем, и возможно после, являющихся ко мне с того света… но!

Стиан не Всевышний и унести всю команду не сможет!

Очередная сокрушительная волна грохнула по палубе и уйдя обратно в кипящее море, слизала правый борт корабля. Туда же с ужасающим треском и хрустом, свистя и завывая, устремилась высокая мачта с рваными парусами!

Толстая жердина треснула у основания и накренившись уронила «голову», сильнее опрокинув корабль в морское пекло… с криками о помощи вслед за ней заскользили и люди… безжалостно снедаемые кипучими черными волнами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Поручень, за который я из последних сил цеплялась, не выдержал и лопнул… и потоки стекающей воды захватили мое тело с собой…

— Стиан! — только и успела прокричать я.

ГЛАВА 25. Неххеления!

И потеряв опору с придыхом ухнула в морскую беснующуюся пучину… тело бултыхнулось в пенистую воду, в которой то тут, то там колыхались обломки и такие же «счастливчики», как и я.