Еще одна чашка кофе (СИ) - Лунина Алиса

Ее дежурство заканчивалось и сегодня вечером она снова, как и вчера, намеревалась пойти в ту кофейню.

Лёня насупился — не плакал, держался, но в душе, видимо, отчаянно переживал.

— Я думал, мы книжку почитаем, посмотрим мультики? — вздохнул мальчик.

— Не сегодня, — сказала Лина.

Ей очень хотелось обнять его, утешить, пообещать, что она уйдет только сегодня, но потом все наладится, и она подумает о том, как устроить его жизнь после больницы. Ей хотелось все это ему сказать, но она молчала, потому что не хотела лгать ему. Этого малыша и так все время обманывали — его папаша-алкоголик и сама жизнь, отняв у него мать. Она не хотела множить ложь, которой было и так достаточно в его коротенькой жизни. Поэтому никаких оправданий и обещаний. Сожми сердце в кулак и иди, куда должна.

— Пока, Лёня! — сказала она без эмоций и надрыва.

Он отвернулся к стене и ничего ей не ответил.

Лина прикрыла за собой дверь в палату и вышла.

В этот вечер в кофейне она снова, как и вчера, почувствовала, что за летние месяцы ее отсутствия здесь что-то изменилось, и ей предстояло понять, оценить, что именно.

Просидев в кофейне до закрытия, она уже знала о произошедших переменах и о том, что ей нужно менять план с учетом новых обстоятельств.

Она вышла из кофейни, шагнула в вечерний сумрак и вдруг услышала, что ее окликнули.

Она поняла, что ему нужно, только когда он сказал про свои окна и махнул рукой на противоположную сторону дома. Лина смотрела на парня — вот так удача! Судьба сама послала этого человека к ней. И она должна использовать этот шанс.

Ей хватило минуты, чтобы оценить ситуацию и мгновенно выстроить новый план.

Лина сделала над собой усилие и улыбнулась:

— Простите, может быть, вы меня проводите? По дороге я расскажу вам, почему меня так интересует ваш дом.

В этот миг она уже знала, что сделает все, чтобы внедриться в его жизнь, в его квартиру, и исполнить задуманное.

В считаные минуты, на ходу, у нее родилась сентиментальная легенда.

— Вас удивляет, почему я прихожу в кофейню и смотрю на ваши окна? — Лина постаралась улыбнуться и вложить в свою интонацию максимум теплоты. — Видите ли, я жила в этом доме, когда была маленькой. Да-да, мое детство прошло здесь. Вот как раз в вашей квартире. Поэтому с ней связаны ностальгические воспоминания: безоблачное детство, плюшевый мишка, какао на ночь, очень счастливая семья! А потом, представляете… вас зовут, Данила, да? Так вот, Данила, потом мы переехали в другой город, мои родители умерли, ну-у, это печальная история. А недавно я вернулась в Петербург, и меня, знаете ли, потянуло в те места, где прошло мое детство, где я когда-то была счастлива…

Она бросила на него пытливый взгляд — он внимательно слушал.

— И вот я как-то пришла в этот район, увидела наш дом…Нахлынули воспоминания! — Лина сама удивлялась своей находчивости. — А рядом с домом оказалась уютная кофейня! Я стала в нее заходить время от времени. Знаете, я вообще люблю кофе и пирожные! Да, пирожные особенно. И вот пью кофе, смотрю на наши окна, и становится так хорошо на душе!

«Ну ты и вруша! — усмехнулась Лина про себя. — Всегда считала, что врать не умею, а вот поди ж ты…»

— Мне показалось, что вы смотрели прямо на меня, — вдруг сказал Данила.

Лина безмятежно махнула рукой:

— Да ну что вы! Я вас и не видела. Я вообще плохо вижу, у меня сильная близорукость. Из кофейни я видела только улицу, дом в общих чертах, окна. Ну разве что иногда размытый силуэт в окне…

— Понятно. — кивнул Данила. — Кстати, как вас зовут?

Секундная заминка, но вот уже с безмятежной улыбкой она назвала имя:

— Марина. Меня зовут Марина.

Она насочиняла еще что-то с три короба и, когда они дошли до оживленного проспекта, предложила встретиться еще раз.

— К примеру, завтра вечером. Что скажете, Данила?

Он молчал и смотрел на нее — взгляд внимательный, изучающий. Он не спешил соглашаться.

В этот миг она пожалела о том, что несколько лет назад махнула рукой на собственную внешность и что выглядит теперь непривлекательно. Лина понимала, что она сейчас — сомнительная добыча для молодого интересного мужчины.

— Вы мне очень понравились, Данила, — добавила Лина. — Уверена, что у нас с вами много общего! Считайте, что я приглашаю вас на свидание!

— Хорошо, — кивнул Данила. — Давайте завтра встретимся, назначайте время и место. Вот моя визитка.

Лина взяла визитку, бегло пробежала глазами, улыбнулась:

— Я вам обязательно позвоню, и мы условимся о встрече! Ну что, давайте прощаться, я почти пришла! Вот там мой дом.

Данила пробормотал пару вежливых фраз на прощание, и они расстались.

Лина нырнула в ближайшую подворотню и дождалась, пока он уйдет. Как только он скрылся за углом, она вышла из арки и пошла к стоянке такси, чтобы поехать домой, на окраину города.

Дома, раздевшись догола, она подошла к зеркалу и пристально себя оглядела. Она смотрела на себя равнодушно, оценивающе — как на товар, который ей нужно продать. Прошлые годы не прошли для нее бесследно, она видела, что изменилась за это время, увяла, поблекла. Лина понимала, чтобы соблазнить Данилу, ей надо привести внешность в порядок, нужно преобразиться, сделать из себя секси. «Больше всего проблем с лицом, — отметила Лина, — усталое, увядшее, бледное. Ладно, с этим можно будет что-то сделать, завтра схожу к визажисту, куплю косметику и сделаю убойный макияж». Она покрутилась перед зеркалом. «А вот фигура в порядке. Даже хорошо, что я теперь так похудела».

Затем бесстрастно, как другая женщина составила бы список продуктов перед походом в магазин, Лина по пунктам записала на бумаге все, что потребуется ей завтра: косметика, духи, платье, туфли, дорогое сексапильное белье. А еще ей была нужна легенда. Остаток вечера она провела, сочиняя легенду о девочке из хорошей семьи, которая когда-то жила в «том самом доме».

Во всю эту сентиментальную бредятину с плюшевым мишкой и с очень счастливой семьей он, конечно, не поверил. С обликом этой самой Марины подобное как-то не соотносилось. Данила чувствовал, что в ее личной истории больше не счастливых воспоминаний, а несчастья, и привели ее сюда не светлые ностальгические чувства, а нечто иное. Однако же на всякий случай он позвонил своему приятелю Ивану, хозяину этой квартиры.

— Старик, у меня вопрос по поводу твоей квартиры: не знаешь, кто в ней жил раньше, до тебя?

Иван ответил, что в этой квартире с незапамятных времен жил его дядя Сергей Александрович и что после смерти дяди квартира перешла к нему, как к единственному родственнику Сергея Александровича.

Итак, никакой девочки, никаких плюшевых медведей. Значит, она лжет. И, кстати, зрение у нее отличное. Это он подметил, когда они шли вместе. Тогда что все это значит? Сознавая, что он ввязывается в какую-то авантюру, сомнительное приключение, Данила все-таки решил на завтра отправиться с этой странноватой Мариной на свидание. Эта особа не привлекала его как женщина, но в ней было что-то такое, что вызывало его интерес, сродни тому, какой он испытывал к редким животным или к необычным местам на планете.

При этом будучи первоклассным фотографом, он считал, что одно из главных качеств, необходимых в его профессии, — это терпение. Хороший фотограф должен уметь ждать, ведь природа сама не организует тебе идеальные условия для съемки и не подарит лучшие кадры просто так. В жизни фотографа Суворова часто бывало, что ради одного-единственного кадра ему приходилось часами, а то и днями дожидаться подходящего момента — в морозы, под палящим солнцем, в проливной дождь. Так что терпения и выдержки Даниле было не занимать. Он решил, что будет терпеливо, словно выслеживая дичь в засаде, наблюдать за этой странной девушкой, чтобы вскоре дождаться промаха с ее стороны и разгадать ее загадку.

Следующим вечером он ждал Марину там, где она назначила ему свидание — в Летнем саду, напротив Невы.