Охота на вампиров - Юрий Моренис

Закончив утренний туалет, Ал подумал, что русалка тоже не прочь помыться, и еще раз спустил ведерко к ручью. Отцепил, понес к домику, и тут из-за угла возникла Оля. Но в каком виде! В одной руке пистолет, другой она держалась за живот и — опять в слезах. Еще одна напасть — отравилась!

— Тебе плохо?!

— Нет… — Ольга доплелась и бухнулась на крыльцо. — Лешенька, у меня беда, я не могу джинсы застегнуть.

— Что значит не можешь застегнуть?

— Растолстела я, — она всхлипнула, — …брюки не сходятся.

Ал согнулся пополам…

— Тебе бы все смеяться… А меня Виктор Всеволодович убьет. Зачем я такая ему нужна!

Ал замахал на нее руками.

— Будем считать, что старик потерял не двух, а трех красноармейцев. Валеру, Монаха и конкретно Олежека. Но мне кажется, твои прекрасные формы никак не сказались на твоих бойцовских качествах. Как ты думаешь?

Ольга глянула на Ала, тыльной стороной ладони, в которой была зажата пушка, вытерла слезы и, резко вскинув руку, выстрелила. Пичуги на дальней ветке как не было.

— Метко… Я и не сомневался. А лучше зайца подстрелить. Был бы завтрак.

— Правда, Леша, есть хочется. Придумай что-нибудь. Из меня сейчас охотник никакой…

— Догадываюсь. И я уже кое-что придумал. Есть у меня один адресок. Нанесем визит местной Королеве джунглей. Там и позавтракаем. Как говорит Винни-Пух, «кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро».

— А это не опасно, Леша?

— Опасно. Но не для нас. Тем более, я надеюсь, она тебя подлечит. Пробовал я ее снадобья. Так что приводи себя в порядок, а я то же самое сделаю в хате.

— Тебе помочь?

— Э-э, нет. Это как раз противоестественно.

В мужском пристанище — законы мужские. Здесь не барствуют. Уборку делает любой, на кого выпал жребий. Будь ты хоть фабрикант, хоть губернатор, хоть царь вселенной — рангов не существует. Все — охотники независимо, что там у тебя — бельгийка, тулка или дедушкина берданка.

Пока Ал прибирался, подметал, расставлял и развешивал все по своим местам, еще раз напоминал себе, что нужно сюда вернуть, Ольга умылась, перевязала волосы тесемкой, как-то умудрилась застегнуть ремень, чтоб штаны не сваливались, а непокорную молнию на джинсах прикрыла футболкой, которая хиппово торчала из-под курточки. Вполне приличный вид, а все же имидж девушке придется сменить.

Выводя «рысака» из стойла, Ал сказал:

— Оля, приедем, и я тебя там оставлю. Не зря же меня Дядя сюда отправил, миссию надо выполнять. Да и «мерседес» нельзя оставлять…

— А где «мерседес»?

— Где, где — в Караганде! Садись сзади и держись покрепче.

Они сели на мотоцикл. Ольга так крепко обхватила Ала за живот, что тот по первости чуть не задохнулся. Ничего себе слабенькая!

Спускались вниз на холостом ходу. Лошадка рвалась к дороге, приходилось ее сдерживать, тормозя ногами. Но и дав газ, Ал особенно не разгонялся, берег Олю. Она сидела тихо, как мышка. А он, ощущая на своей спине ее прижатую теплую щеку, почему-то умилялся и чуть ли не до слез радовался, словно участник старинной телепередачи «От всей души».

У поворота к Анне Игнатьевне он вдруг услышал звук двигателя, который показался Алу знакомым. Моментально сбросив скорость, они съехали с дороги, в кусты и там замерли.

— Что-то случилось? — встревожилась Ольга.

Ал не обернулся. Он прекрасно знал, что у нее в руке.

— Тс-с!

Точно! Со стороны Анны показался милицейский «УАЗ». Милиции только не хватало! За рулем сидел тот же белобрысый лейтенант, возможный однокашник Ала. Глянув в их сторону, он вдруг притормозил и стал всматриваться в лес. Естественно, их он видеть не мог, но Ал прошептал:

— Оля, опусти глаза, он чует наши флюиды.

Они начали глазеть куда попало, только не в сторону лейтенанта. Через мгновение двигатель «УАЗа» взревел, мент успокоился, и машина умчалась прочь.

— Теперь ты понимаешь, Оля, — сказал Ал назидательно, — как нам надо быть осторожными? А то выделяемся, как самородки.

Она хихикнула и спросила:

— Можно ехать дальше?

— Попробуем… Деваться некуда.

Мотоцикл обрадованно фыркнул и вытащил их на дорогу.

Глава 6

У капитана Прокопьева был праздник. Круглая дата — 40 лет. Однако никаких торжеств не намечалось. В документах по которым жил капитан, день рождения приходился на январь. А все же настроение было царское! Знал, что поздним вечером наденет парадный черный костюм, накроет по-холостяцки стол и в одиночестве раздавит бутылочку коньяка… Не хватит? Запасы есть! По части выпивки у Прокопьева был полный порядок — гусар!

Но нынче даже день рождения не являлся главным поводом — ого-го! Кажется, мятущаяся душа капитана обретала покой. Стоп, стоп, все тосты — до вечера.

И все же поздравления были…

Он стоял перед зеркалом в камуфляжной форме с погонами капитана и любовался собой. Да кто ему даст сорок лет? Симпатичный зрелый мужчина! Не зря в редкие отлучки в областной центр он пользовался у дам успехом. На какую прелестницу падал его огневой взор, ту, как правило, и вел, то ли в гостиницу, то ли в ее собственное гнездышко, а то, да простит его Высшее Начальство, и на конспиративную квартиру… Гусар, как уже отмечалось ранее… А уж в отпуск отъезжал — на югах становилось жарче!

Любовался капитан собой в зеркало — оно в аккурат напротив рабочего места висело, чтоб ничего из своей внешности не упускать, — а сам, при оттянутом локте, телефонную трубку к уху прижимал.

— Спасибо! Глубокое спасибо, товарищ г… Василий Владимирович!

— Ох, Прокопьев! И когда ты конспирации научишься?

В устах генерала подобное замечание резиденту с многолетним стажем звучало, как шутка.

— Но я тебя, как ты понимаешь, не только с юбилеем поздравляю. Майор мне уже доложил. Операция прошла успешно?

— Так точно! Мальчик у нас, — отрапортовал Прокопьев и замолчал.

Они с майором втихую договорились о подстреленном мужике на крыльце никому не докладывать. С этим еще надо разобраться. Что за мужик, что он у Аннушки делал, да и подстрелили ли его? Может, просто хряснулся на пол с перепугу.

— Ну и как он?

— Спит. Мы ему добрую инъекцию вкололи. Когда еще очухается! Он и правда совсем как мальчик. Росту в нем — с гулькин нос.

— Хорошо, Прокопьев. Ты уверен, что это он?

— Без сомнения. Во-первых, «мохнатики» от него деру дали. А во-вторых, куда ему здесь идти, как не к Гаевой? Там для него дом родной, он в нем вырос. Вот и занесло… Да и сама Анна с крыльца звала: «Мальчик, ты где?» Я отлично слышал.

— Убедительно.