Стримпанки. YouTube и бунтари, изменившие медиаиндустрию - Кинцл Роберт

Пока я ждал приезда Ала в магазине, одетая с иголочки рыжеволосая женщина в бирюзовом платье подошла ко мне и предложила помощь: «Здравствуйте, вы ищете что-то конкретное?» Я мог понять ее замешательство: в магазине я был не только единственным мужчиной, но и единственным человеком моложе пятидесяти, если не считать продавцов. Должно быть, я выглядел отчаянно неуместным. Когда я объяснил причину ожидания, женщина провела меня по магазину, показывая экспозицию товаров. В центре зала располагались новые поступления: одежда с логотипом компании и рубашки с надписью: «Я люблю Дженни».

«Эти товары сразу же раскупаются», – сообщила она.

Несколько минут спустя Ал прибыл в прекрасном настроении, он был словоохотлив, и начал взволнованно рассказывать о новых стройках в Гамильтоне. Синяя футболка Ала гармонировала с рыжеватой бородой – на несколько оттенков светлее, чем цвет его волос. Он держался уверенно, соответственно своему высокому росту, и выглядел как руководитель из технической сферы, а не из розничной торговли, – тот, кто отлично разбирается в спорте, квадроциклах и беспилотных летательных аппаратах. Чувствовалось, что в нем сочетаются приветливый характер человека со Среднего Запада и базовое калифорнийское воспитание – из-за непринужденности его поведения и пристрастия к интернет-маркетингу.

В ответ на мой вопрос о списке рассылки, в который меня только что внесли в магазине, Ал уточнил, что уровень просмотра ежедневных электронных писем Missouri Star составляет 70 %, «что безумно много!»[47]. Он объяснил, что такая вовлеченность появилась благодаря заботе семьи о каждом клиенте и активному взаимодействию. «Вместо сухого “Спасибо за ваш заказ” мы стараемся вместе порадоваться покупке», – рассказал мне Ал. Клиент Missouri Star может получить электронное письмо со смешной историей о том, как марширующий оркестр уже забрал заказ на складе и теперь шагает к его двери.

Ал провел меня вдоль витрин магазинов компании, показывая, насколько особенным может быть мир тканей для квилтинга: «Вот наш магазин новинок, здесь ткани с узором по мотивам Angry Birds и Star Wars». Потом он развернул меня в другую сторону: «А если ваш ребенок любит велосипеды, то вам сюда».

Мы прошли через «Мужской мир»: там пожилой мужчина раскладывал пасьянс на своем iPad и параллельно следил за подборкой удачных моментов матча Алабама – Клемсон. Поднялись на лифте в магазин для детей вместе с двумя дамами из Солт-Лейк-Сити. Они узнали Ала, вероятно по его коротким появлениям в первых видеороликах Дженни.

– Вы же сын Дженни! – восторженно заявила одна из дам.

– Да, я тот самый ботан-компьютерщик, – пробормотал Ал, стуча пальцами по воображаемой клавиатуре.

– Мы так волнуемся! Собираемся на встречу с вашей мамой сегодня вечером.

– О, вы, верно, приехали на мамино выступление? – спросил он. В тот вечер Дженни собиралась провести урок в городе.

– Да, мы в Гамильтоне на три дня, и пока что просто разогреваемся!

Двери лифта открылись, и дамы вышли, рассыпаясь в благодарностях.

Менее чем через минуту нас остановила другая женщина средних лет с длинными каштановыми волосами. Она казалась взволнованной, но, набравшись храбрости, шагнула навстречу Алу и спросила, не он ли сын Дженни. Ал повторил заготовленную фразу о ботане-компьютерщике. Я начал догадываться, что подобные диалоги – далеко не редкий случай. Но женщина не посмеялась над его шуткой. Вместо этого она пояснила, что эта поездка в Гамильтон была подарком ее мужа на день рождения – для нее и для подруги. В Гамильтон они приехали на машине аж из Виргинии. Она не стала изображать восторг от встречи с Алом, как другие посетительницы, но была искренне тронута.

«Мне просто хочется поблагодарить вас! У вас здесь и в самом деле все такое потрясающее», – ее голос прервался, и казалось, что она сейчас прослезится. Она посмотрела на Ала, и, казалось, ей недоставало слов, чтобы выразить, насколько много для нее значат видеоуроки Дженни, сегодняшний визит в Гамильтон, а теперь еще и встреча с Алом.

«Хорошо, спасибо, приятно было встретиться с вами», – сказал с улыбкой Ал и пожал ей руку. Мне показалось, что он тоже растерялся и не знает, что сказать. 

Мы завершили тур по зданиям, в том числе посмотрели несколько новых строительных проектов компании и пошли по дорожке к небольшому домику – самому первому магазину компании. Именно там я и встретил Дженни. Она сидела за большим, высоким швейным столом, сплошь заваленным кусочками ткани всех видов. «У меня всегда творческий беспорядок», – сказала Дженни, извинившись за загроможденный стол. На ней был черный свитер с глубоким круглым вырезом, ее короткие светлые волосы были зачесаны набок – почти так же, как во всех ее видео. За спиной у нее висело большое темное лоскутное одеяло, сделанное в 1894 году, – подарок местной жительницы. «Она принесла его мне и сказала: “Я им не пользуюсь, может, вам пригодится?” Конечно, я чуть не умерла от радости», – поделилась воспоминанием Дженни.

Наш разговор начался с рассказа Дженни о ее опыте квилтинга. Дженни была словно рождена для шитья: еще в детстве она отрезала кусочки от маминой одежды и сшивала. «Всего два раза такое было», – уточнила Дженни. Чтобы она научилась обращаться со швейной машинкой, родители записали ее в молодежную организацию 4-H. Потом были постановки музыкального театра, где она создавала костюмы для различных персонажей. Уже намного позже Дженни начала искать более масштабные проекты и обнаружила в себе любовь к квилтингу.

Немало времени понадобилось для того, чтобы канал компании стал популярным. Дети Дженни начинали обсуждения по выдуманным вопросам на форумах о квилтинге, чтобы привлечь внимание к своему каналу. Дженни рассказывает: «Семидесятилетние не пользуются YouTube. Я считала, что им нужны DVD-диски! Но Ал возразил: “Мама, ты же знаешь, если товар в Walmart выставляется по пять долларов в корзинах у входа, значит, этот товар уже отживает свой век”. Так что пришлось нам продолжать с онлайн-видео».

Я спросил, почему ее видео нашли такой широкий отклик среди любителей квилтинга. Дженни пояснила: «Я упростила процесс квилтинга. Есть, скажем так, элита квилтеров, которые считают, что все должно быть сшито идеально. У меня другой девиз: “Лучше завершенное, чем совершенное”. Необязательно добиваться совершенства, как лучшие мастера, но, если вы сегодня посвятили час шитью, вы разовьете свои умения. Завтра вы будете на целый час лучше, чем вчера. Я шью не потому, что у меня получается безупречно, а потому, что хочу сделать кое-что своими руками для тех, кого люблю».

Иными словами, Дженни считала, что сделала рукоделие доступным для всех, став Джулией Чайлд[48] квилтинга. Уроки Дженни создавались в основном для матерей и бабушек, у которых не было каких-то возможностей для перемен. Но она также расширила этот круг, вовлекла в сообщество квилтеров тех, кто раньше, по-видимому, считал такое хобби слишком сложным. Среди них – молодое поколение квилтеров, с пирсингом и татуировками, а также мужчины, которые могли учиться и покупать ткани онлайн, если они слишком стеснялись ходить в магазины товаров для шитья. Дженни также упомянула о людях с ограниченными возможностями, письма от которых стали приходить уже после первых же видеоуроков: благодаря урокам Дженни они научились квилтингу на YouTube и стали заказывать материалы через интернет, ведь инвалидные коляски не вписывались в проходы магазинов товаров для рукоделия.

Дженни объяснила, что, помимо съемки видеоуроков раз в неделю, она в течение всего года проводила мастер-классы в рамках демонстрационных семинаров по технике квилтинга. Сотни людей покупают билеты, чтобы попасть на такое мероприятие продолжительностью до двух с половиной часов, и большинство участников по окончании такого семинара стремятся пообщаться с ведущей, обменяться хоть парой слов. Дженни рассказала о женщине, которая подошла к ней после одного из мероприятий и сказала: «Дженни, я даже не мечтала, что получится создать что-нибудь подобное, но вы сказали: “Ты можешь это сделать”, и я поверила». Тут женщина открыла свою сумочку, чтобы вытащить сшитое ею стеганое одеяльце. Только в это мгновение Дженни заметила, что у женщины вместо обеих рук – протезы.