Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

– Вот как… – произнес кареглазый, быстро взглянув на товарища. – Тогда извольте счет.

– Сию минуту, – поклонился Питер. Эти господа съели и выпили на солидную сумму, обидно будет, если они решат смыться, не заплатив. Тем более, что Питер их удержать не сможет, это определенно не его весовая категория. – Прошу вас…

– М-да, неплохо мы сегодня погуляли, – хмыкнул тот, что с неприятным взглядом, мельком взглянув на счет. – А что, господин Мерфи, у вас всегда так людно?

– Когда как, – осторожно произнес Питер. Да кто же это такие? Может быть, местные мафиози? Ну точно, сейчас предложат «крышу» и велят исправно платить за услуги… Вот не было печали! Раньше обходилось как-то: не того был Питер полета птица, чтобы вызвать интерес подобных ребят. – То густо, то пусто…

– Музыкант у вас хороший работает, – подал голос кареглазый. – Кто это, если не секрет?

«А может, продюсеры? – терялся в догадках Питер. – Узнали про Микки и пришли послушать. Бывает, говорят, и такое…»

– Это мой сын, Майкл, – как можно более спокойно ответил Питер. – Талантливый мальчик, правда?

– Весьма, весьма, – отозвался кареглазый, глядя на Питера с непонятным выражением. – А не соблаговолите ли позвать его сюда?

Желание клиента – закон, а этих двоих Питер вовсе не хотел раздражать, так что он повернулся и махнул Микки рукой. Музыкальная фраза оборвалась на середине, Микки спрыгнул с эстрады и поспешил к Питеру.

– Что случилось, папа Пит? – спросил он весело. – С посудой помочь?

Взгляд его упал на сидящих за столом, и мальчик невольно попятился. Питер испугался не на шутку: кареглазый рассматривал Микки, как диковинную зверушку. Неужто пожаловали торговцы живым товаром?! Но почему?..

Посетители коротко переглянулись, кареглазый на секунду опустил веки, и на губах его приятеля заиграла победительная улыбка, еще менее приятная, чем его взгляд.

– Значит, это ваш сын? – с непонятным выражением произнес он.

– Да, это мой сын, – твердо ответил Питер, прижимая к себе Микки. Тот не сводил глаз со странных гостей и заметно дрожал. – Майкл Мерфи.

– Питер, что там такое? – высунулась в зал Лина, но Питер сделал ей знак исчезнуть.

– Вы, господин Мерфи, врете и даже не краснеете, – произнес длиннолицый почти весело. – Ваш сын пару лет назад связался с шайкой малолетних бандитов, а когда их брали, его по нелепой случайности подстрелили. Вы будете это отрицать?

– Н-нет… – выдавил Питер. Все так и было, но откуда бы им знать такие вещи? Неужто полицейские? Но не похожи… – Майкл в самом деле… связался с бандой… и его подстрелили… Он очень долго болел, а потом мы вынуждены были отправить его в интернат для…

– Довольно, господин Мерфи, – поморщился длиннолицый. – Вы врать-то не умеете. Ни в какой интернат вы Майкла не отправляли, потому что при задержании его убили на месте. Того полицейского, что начал стрелять по мальчишкам без приказа, осудили на несколько лет, но вряд ли это послужит вам утешением, не так ли?

Питер сглотнул. Да кто же это такие?!

– Ну а раз Майкл Мерфи погиб два года назад, то кто это такой? – Неприятный гость кивнул на съежившегося Микки. Тот, впрочем, на длиннолицего не смотрел, уставившись на его приятеля, как кролик на удава. – Может, молодой человек сам скажет, как его имя?

Питеру пришлось встряхнуть Микки, чтобы тот смог что-то сказать.

– М… Майкл, – выдавил мальчик шепотом. – Майкл Мерфи, господин…

– Потрясающе, – сказал вдруг кареглазый почти весело. – Вернер, я в полном восторге!

– Погоди ты восторгаться, – отмахнулся длиннолицый, которого, оказывается, звали Вернером. – Значит, Майкл Мерфи… А скажи мне, Майкл Мерфи, где ты научился так играть на пианино? Если, конечно, этот старый гроб с музыкой можно так назвать… Каких учителей ты посещал? И когда? В исправительном заведении для малолетних преступников?

Питер понял, что это конец. Эти двое просто издевались, они с самого начала знали, кто такой Микки, и теперь просто загоняли его в угол. И ничто им не помешает забрать его у Питера с Линой и увезти… к хозяину. Потому что Питер никогда сможет доказать, будто Микки его сын – это ведь не байки соседям рассказывать. Но что-то же нужно делать!..

– Вижу, ответа на этот вопрос я не получу, – довольным тоном произнес Вернер и начал вставать из-за столика.

Процесс этот казался нескончаемым, и теперь только Питер понял, что показалось ему странным в этих гостях. До сих пор он видел их только сидящими, как-то не заметил даже, когда они вошли, до того замотался. А теперь стало ясно, что ростом Питер придется хорошо, если по плечо этому вот Вернеру, а может, и ниже. Даже для такого великанского роста разворот плеч у Вернера был более чем внушительным, вот почему Питеру показалось, будто у гостей не в порядке что-то с пропорциями: он-то рассчитывал видеть людей нормального роста, а для них плечи и впрямь были широковаты…

Но это открытие недолго занимало Питера, потому что Вернер заговорил:

– Ну а раз никто не хочет мне отвечать, я вынужден сам озвучить то, что мне известно. – Он уставился на Питера и жмущегося к нему Микки сверху вниз. – Этот мальчик – элитный пет, до недавнего времени воспитывавшийся в Академии, где ему и привили хорошие манеры и научили игре на музыкальных инструментах. Не так давно этого пета по имени Микки, если я не ошибаюсь… – Микки приметно вздрогнул, и Вернер удовлетворенно кивнул: – А я не ошибаюсь, как видно… Итак, мальчика купил мой коллега, некто Эмиль Кан.

При звуке этого имени Питер покрылся холодным потом. Если Микки в самом деле принадлежал этому высокопоставленному Блонди, то шансов у них не было, такую незначительную фигуру, как Питер, просто сметут, не глядя! Так что же… расстаться с Микки?!

– По пути в особняк господина Кана, – продолжал вещать Вернер, – из-за халатного отношения к своим обязанностям, допущенного сотрудником Академии, трое перевозимых петов совершили попытку к бегству. Впрочем, Микки, скорее всего, ни в чем не виноват, он явился жертвой парочки отпетых хулиганов, уже получивших по заслугам, а также собственной глупости. Вероятно, – тут Вернер пристально посмотрел на Микки, – Микки даже хотел вернуться, когда понял, что натворил, но не сумел этого сделать по одной простой причине: он не умеет ориентироваться в городе. О дальнейшем я могу лишь догадываться, но результат налицо: гражданин Питер Мерфи присвоил эксклюзивного и весьма дорогостоящего пета и, используя его в личных целях…

– Что вы такое говорите! – предпринял последнюю попытку Питер. – Какие петы, какая Академия? Это мой сын, и попробуйте доказать обратное!

– Легко, – ответил Вернер. – Я не буду сейчас говорить о результатах вскрытия вашего родного сына, чтобы не шокировать вашу жену… – Он отвесил легкий поклон в сторону Лины, вышедшей все же в зал и молча слушавшей его монолог. – Но у пета Микки есть одна примета – клеймо Академии подмышкой. Сомневаюсь, что вы могли его не заметить. Но, раз вы до сих пор не обратились в полицию, выходит, вы решили проигнорировать этот факт.

– Не видел я никакого клейма! – с отчаянием смертника произнес Питер. Нужно было сказать что-то еще, емкое и хлесткое, относительно того, как гнусно торговать детьми, будто морскими свинками, – да что там, как рабами на рынках древних государств Старой Земли! – но слова застревали у Питера в горле. Он боялся высокого Вернера и ничего не мог с собой поделать. Вероятно, попытайся тот силой забрать мальчишку, Питер и бросился бы Микки на помощь, но Вернер пока не сделал ни единого движения по направлению к мальчику. Похоже, он хотел, чтобы Питер раскаялся и сам отдал Микки…

– Это уже не смешно, господин Мерфи. Своим упорством вы вынуждаете меня отбросить хорошие манеры… – В голосе Вернера зазвучали опасные нотки. Питер понял, что или сейчас он решится на что-то отчаянное, или совершенно точно лишится сына, на этот раз – навсегда.

Но сделать он ничего не успел, потому что Микки вдруг сбросил его руку с плеча и шагнул вперед.

– Прошу вас… – произнес он шепотом и изогнулся в каком-то немыслимо изысканном поклоне.

Питер даже представить не мог, что мальчишка способен выглядеть так… так… Он даже слов подобрать не сумел. Микки тем временем кашлянул, осторожно взглянул на кареглазого, наблюдавшего за этой сценой с непередаваемым выражением на лице, и продолжил сипло – так теперь звучал его голос:

– Прошу вас простить меня, господин. Это полностью моя вина. Я не сумел вернуться к господину после побега. Я заблудился в городе. Я глуп, поэтому не подумал, что могу обратиться к любому полицейскому… – Микки перевел дыхание. – Папа Пит… то есть господин Мерфи подобрал меня на улице и спас от смерти, господин. Прошу вас, пусть ваш гнев обрушится только на меня, этот человек не хотел ничего дурного… Когда я смог рассказать, кто я такой, он хотел обратиться в полицию. Но это я… это я упросил его не делать этого, господин…