Врозь или вместе? - Несси Остин

Почему же тогда ты изменял ей? Если она настолько замечательная? — с болью в сердце подумала Кэтрин. Зачем, зная, что тебя ждут и любят, беспечно развлекался со мной? Как мог так хладнокровно издеваться сразу над двумя женщинами, женщинами, сходившими по тебе с ума?

Она внимательнее всмотрелась в лицо Бернарда. В темно-серые глубокие, выразительные глаза, в плотно сжатые красивые губы, в залегшую между бровей складочку.

Бернард еще раз вздохнул и продолжил рассказывать:

— У моего отца был один друг, Гарри Уинс, человек с несгибаемым нравом и стальными нервами, свободолюбец и поэт. Так все о нем отзывались.

Кэтрин притихла и недоуменно уставилась на Бернарда, не понимая, зачем он описывает ей характер какого-то отцовского друга.

— Гарри Уинс и мой отец познакомились в Англии. Там они оба служили во время второй мировой, — спокойно продолжал Бернард, хотя видел удивление Кэтрин. — Не буду мучить тебя подробными описаниями тех ужасов, которые им довелось пережить, — эти истории не для женских ушей, — скажу главное: однажды Гарри спас отца от верной гибели.

— Я ни разу в жизни не слышала от тебя ни малейшего упоминания об этом Гарри, — пробормотала Кэтрин, растерянно хлопая ресницами.

Бернард кивнул.

— Возвратившись в Америку, уже после войны, Гарри забрал свою дочь Барбару у сестры, переехал из Денвера в Лос-Анджелес и поселился в Брентвуд-Хайтс недалеко от нас. Его жена умерла при родах.

У Кэтрин по спине побежали мурашки. Значит, Барбара присутствовала в его жизни с самого детства, подумала она с грустью.

— Уинсы бывали у нас очень часто, — рассказывал дальше Бернард. — Отец относился к Гарри лучше, чем к собственным братьям. — Он ненадолго замолк и о чем-то задумался, наверное, перенесся мыслями в далекие детские годы. — Когда-то мы с Барбарой проводили вместе очень много времени — лазали по горам, бегали на море купаться, проказничали и играли в разные игры. Я видел в ней товарища, «своего парня», который поддержит тебя в осуществлении любой безумной затеи. Она же… Я только позднее понял, что она уже тогда любила меня. Любила по-настоящему…

Кэтрин стало не по себе. В ее сердце тоже жила любовь к Бернарду, но он не верил в нее или вообще о ней не знал.

— Моей матери Барбара всегда нравилась. Наверняка она давным-давно задумала поженить нас. — Бернард ухмыльнулся. — Уверен, у нее ничего не получилось бы, если бы не некоторые обстоятельства…

Он замолчал и уставился в пустоту.

— Какие обстоятельства, Бернард? — осторожно спросила Кэтрин.

Бернард взглянул на нее так, будто только что заметил, что она сидит с ним за одним столиком.

— Тот день я помню очень отчетливо. Гарри с Барбарой приехали к нам рано утром. Она осталась, а Гарри с отцом отправились на машине куда-то по делам. Отец сидел за рулем… — Он набрал в легкие побольше воздуха. — О произошедшей аварии нам сообщили в полдень. Мы с матерью, Барбарой и Элизабет, моей младшей сестрой, сразу поехали в больницу. Отца выписали в тот же день, он вместе с нами вернулся домой. Его вины в случившемся не было, позднее это подтвердило расследование…

Кэтрин хотелось коснуться руки Бернарда, чтобы поддержать его, но она не осмелилась.

— На следующий день Гарри не стало. Полученные им в аварии ранения были слишком тяжелые. Врачи ничего не смогли сделать. Перед смертью он взял с отца обещание, что тот поженит нас с Барбарой, как только мне исполнится двадцать лет. В тот момент мне было всего шестнадцать.

Ни о чем подобном Кэтрин и подумать не могла. Теперь ей стало понятно, почему красавица Барбара присутствовала на семейных праздниках Тарлингтонов, почему сопровождала мать Бернарда даже в походах по магазинам.

— Отец ужасно тяжело переживал смерть Гарри. Долго винил во всем только себя, замкнулся, был угрюм и мрачен. Жизнь так сложна и запутанна! — Бернард прищелкнул языком. — Лишь по прошествии лет двух он стал таким, как прежде, — общительным и веселым.

Последовала напряженная пауза. Кэтрин терпеливо ждала продолжения его рассказа, желая услышать самое главное.

— Не знаю, почему Гарри изъявил перед смертью столь странное желание. Может быть, потому что видел любовь Барбары ко мне, или же просто хотел, чтобы ее уже тогда приняли в нашу семью и заботились о ней, как о своей… — задумчиво произнес Бернард. — Мама с отцом в любом случае не оставили бы ее. И я всегда пришел бы ей на помощь… — Он пожал плечами.

— Она красивая… — пробормотала Кэтрин.

Бернард удивленно нахмурил брови, потом, по-видимому, вспомнив, что Кэтрин видела его невесту, кивнул.

— Ты права. Барбара необыкновенно красивая женщина. И замечательный человек, но… Сердцу не прикажешь. Мне она нравилась. Как подружка детства, как дочь лучшего друга отца, как надежный товарищ. Ничего более серьезного я никогда к ней не испытывал.

Кэтрин покачала головой.

— Ваша история действительно необычная…

— Я находился в безвыходной ситуации. Заявить отцу, что не намерен жениться на Барбаре, я просто не мог. И в то же время был не в состоянии говорить ей о любви, строить с ней планы на будущее… Одним словом, быть таким, каким должен быть нормальный жених.

— Понимаю, — тихо сказала Кэтрин и осторожно положила ладонь на руку Бернарда.

Он взглянул на нее с благодарностью и продолжил:

— Как только мне исполнилось двадцать, отец заговорил со мной о свадьбе. Никто даже не спрашивал у меня, готов ли я к столь серьезному шагу. Робин появился у нас сразу. Через девять месяцев. Барбара даже не думала медлить с этим.

Лицо Бернарда потемнело.

— Я мучил ее своей нелюбовью… Но ничего не мог с собой поделать. Хорошо, что она повстречала Пьера. Они счастливы вместе…

— А Робин? Он сразу остался с тобой? — поинтересовалась Кэтрин.

Бернард покачал головой.

— Мы договорились, что я заберу его, когда ему исполнится шесть лет. В школу он пошел уже в Штатах.

— У вас чудесный мальчик. Я разговаривала с ним всего один раз, но сразу поняла, что он воспитанный и интеллигентный.

Бернард улыбнулся.

— Мне приятно это слышать. Спасибо. В своем Робине я души не чаю. Вижу в нем смысл своего существования.

От удивления Кэтрин чуть ни раскрыла рот. Слышать от блистательного и высокомерного Бернарда Тарлингтона такие слова было весьма странно.

Неожиданно ее охватило непреодолимое желание уйти отсюда. Вернуться домой вместе с Бернардом. Забраться с ним в постель и заниматься любовью до полного изнеможения, до абсолютной потери сил.

— Может, пойдем ко мне? — спросила она.