Темница тихого ангела - Екатерина Островская

Он даже улыбнулся:

– Ну, вот – теперь я могу спокойно вернуться в Ригу.

Через месяц они развелись. Арнольд забрал телевизор, музыкальный центр, а видеомагнитофон оставил.

– Это мой подарок тебе, – сказал Касперс Коле при расставании, – кассеты тоже теперь твои и моя ракетка, с ней я стал четырехкратным чемпионом Латвии.

Это было в конце апреля, как раз накануне того самого школьного вечера, на котором Николай танцевал с тихой девочкой-одноклассницей.

Арнольд исчез из жизни Ирины Витальевны и из Колиной, разумеется, тоже. Поначалу Николай надеялся, что отец вернется к ним. Спросил об этом мать, но та лишь посмеялась.

– А зачем нам неудачник? – сказала Ирина Витальевна. – Он все в той же паршивой газетенке трудится. Он даже матери своей на лекарства заработать не может. Такие мужчины ни одной женщине не нужны. Вот мистер Кейн тоже журналист; так он, не перетруждаясь, по три с половиной тысячи в месяц получает. Не рублей, разумеется. А квартиру ему оплачивает работодатель.

С мистером Кейном мать встречалась почти год, а потом они решили пожениться. Никакой свадьбы не было вовсе. Контракт с журналом у нового мужа Ирины Витальевны закончился, она посоветовала Дастину не продлевать его, и они улетели в Штаты. Квартиру мать продала. Коля переехал к бабушке и жил у нее. У отца к тому времени появилась другая женщина; Александр Михайлович обитал у нее в коммунальной квартире. Летом девяносто первого Николай отправился в Нью-Йорк в гости к маме. В августе в Москве была попытка чего-то, что потом назвали государственным переворотом. Попытка провалилась. Но все равно мать решила Николая в СССР не отпускать. Колю устроили в американскую школу, которую он и окончил через два года. А Дастин Кейн как раз получил наследство после смерти своего отца и на радостях обещал оплатить учебу пасынка в Колумбийском университете. А потом в жизнь Ника Торганова вторглась Джозефина.

Часть третья

Глава первая

– В два сорок ночи в дежурной части районного управления милиции города Мытищи раздался звонок. Женский голос сообщил: только что произошло убийство, преступники, возможно, еще рядом. Был назван адрес, куда тут же отправились две машины с группами захвата, а когда они уже были в пути, дежурный сообразил, что по этому адресу проживает депутат Государственной думы, известный в стране человек Михаил Юрьевич Рощин. Дежурный сообщил об этом начальнику милиции города, тот поднял с постели прокурора, мэра, и после того, как тот окончательно очухался, он приказал начальнику районного ГАИ выставить заслоны на дорогах, блокируя все выезды из города. Дежурный, естественно, сам это сделать позабыл. Потом он оправдывал свою промашку тем, что посчитал ночной звонок ложным вызовом или даже провокацией. Может, и так, но только начальство он все равно разбудил…

Шамин начал свой рассказ, сидя на стуле в гостиной квартиры Торганова, той самой, что предоставило ему издательство. Николай смотрел на адвоката, демонстрируя полное равнодушие. Он сам попросил Шамина отвезти его домой, что тот и сделал, не споря, но, когда они оказались у подъезда, адвокат вышел из автомобиля вслед за Николаем и сказал:

– Хорошо, поговорим у вас.

Когда поднялись и вошли в квартиру, Торганов из приличия предложил гостю чаю, но тот лишь потряс головой, отказываясь, а потом, дождавшись, когда хозяин усядется в кресло, стал рассказывать. Шамин выставил стул посреди комнаты и сел на него, словно собираясь перехватить Николая, если тот бросится бежать.

Торганов слушал поначалу тоже из вежливости, надеясь, что, если не задавать лишних вопросов, разговор быстрее закончится. Странный тип попрощается и уйдет, понимая, что другой встречи не будет.

…Прибывшие наряды увидели распахнутые ворота, светящиеся окна, но внутрь дома заходить не стали, они обошли строение и осмотрели участок, на всякий случай связались с пультом вневедомственной охраны и попросили подмоги. И только после этого позвонили в дверь…

Для ясности картины следует, разумеется, описать дом. Он был, впрочем, остается и по сей день, двухэтажным. В цокольном этаже размещался гараж на два автомобиля, мастерская, кладовая и зальчик, где стояли три спортивных тренажера и стол для настольного тенниса. Входа на другие этажи оттуда нет. В дом можно было проникнуть через единственную дверь, поднявшись на высокое крыльцо типа открытой веранды. На первом этаже располагалась небольшая прихожая, из которой вели две двери: одна – широкая арочная в глубь дома, а вторая – узенькая в каморку, где обитал телохранитель Рощина. За арочной дверью располагалась просторная гостиная с роялем, столовая, кухня, небольшая гостевая комната и кабинет. Кабинет этот, правда, использовался как детская комната. Сын Рощиных Святослав, или, по-домашнему, Светик, не привык находиться в своей комнате на втором этаже, потому что в самом раннем детстве несколько раз, выходя из нее, падал на лестнице, ведущей вниз. А на втором этаже располагались холл с бильярдным столом, спальня хозяев, кабинет Михаила Юрьевича и комната, предназначенная для ребенка, в которой, понятно, Светик бывал крайне редко. Но зато в ней иногда укладывали задержавшихся в доме гостей. В тот день гостей в доме не было. И гувернантка ребенка, которая иногда оставалась переночевать, тоже отпросилась уйти пораньше. Впоследствии она была опрошена и показала, что должна была встретиться с подругой по учебе в университете. Встреча, точнее, пьянка с присутствием молодых мужчин состоялась, о чем свидетельствуют фотографии, сделанные теми самыми парнями. Кстати, один из них оказался сотрудником московской прокуратуры.

Михаил Рощин со своим водителем, выполняющим заодно и обязанности телохранителя, находились весь день и вечер в Москве. Время возвращения хозяина домой известно лишь со слов его жены, впоследствии единственной подозреваемой по делу – Татьяны Рощиной, которая сообщила, что муж вернулся около двух часов ночи в состоянии весьма возбужденном. Чем было вызвано возбуждение, она не знала, но убеждена, что не алкоголем. Экспертиза показала: Михаил Юрьевич Рощин спиртного в тот день не принимал и, судя по всему, пару дней до своего убийства тоже.

Наряды милиции, прибывшие на место преступления, взошли на крыльцо, оставив внизу у дальних углов дома по человеку – так, чтобы каждый видел две стены на случай, если кто-то попытался бы выпрыгнуть в окно. Милиционеры позвонили в дом, никто не откликнулся, тогда они толкнули дверь, оказавшуюся незапертой, и ввалились внутрь. Прошли маленькую прихожую, заглянули в гостиную, увидели рояль и труп возле лестницы, ведущей на второй этаж. Убитым оказался охранник-водитель хозяина – Колосов Денис Сергеевич, двадцати шести лет, бывший старший лейтенант армейского спецназа, воевавший в Чечне и комиссованный из армии по ранению. Убит он был двумя выстрелами: в голову и в грудь – каждое ранение оказалось смертельным. Рядом с трупом Колосова лежал «АПС» – автоматический пистолет Стечкина, из которого бывший старший лейтенант не успел сделать ни одного выстрела. Двое из прибывших милиционеров направились по лестнице на второй этаж, а двое других решили обследовать комнаты первого и почти сразу оказались в кабинете, который, как вы знаете, использовался в качестве детской. Они вошли туда и увидели молодую женщину, сидевшую на кровати и направлявшую на них пистолет. Как выяснилось потом, это была жена убитого.

– Не двигаться! – приказала им Татьяна Рощина. – Медленно положите автоматы на пол и повернитесь к стене! Только без резких движений.

Конечно, обученные ребята из группы захвата не стали бы этого делать, но за спиной женщины они увидели ребенка и потому подчинились. Встали лицом к стене и подняли руки.

– Это я вызвала милицию, – сказала Татьяна Владимировна, – а кто вы такие, мне неизвестно.

Милиционеры стали громко объяснять и просить, чтобы их не убивали. Эти слова услышали двое других, вбежали в комнату и тоже положили автоматы на пол, потому что на них было направлено дуло пистолета. Вскоре прибыли начальник милиции города, прокурор и мэр, которого Рощина знала лично. Всем участникам группы захвата вернули автоматы, оперативники и следователи поднялись на второй этаж, где в спальне обнаружили депутата Государственной думы Рощина Михаила Юрьевича, застреленного тремя выстрелами в голову.

Был произведен тщательный осмотр дома. В результате обнаружили разгром в кабинете хозяина на втором этаже, а также свидетельства поиска чего-то в спальне и даже в ванной комнате второго этажа. Ценные вещи и деньги, по уверениям вдовы, не пропали. До утра в доме работала следственная бригада, дом охранялся. Во второй половине дня Рощину отвезли на допрос, после которого она была задержана в качестве единственной подозреваемой по делу…

– Погодите, – перебил рассказчика Торганов, – а что она могла показать такого, что вызвало бы подозрения, и какие факты свидетельствовали против нее?