Цель оправдывает средства - Марина Серова

— Дай-ка, я посмотрю, — я подошла к двери.

— Зачем это? — вдруг насторожился Борис. — Нечего тебе там смотреть…

— Ну, ладно, — согласилась я, повернулась, чтобы уходить, и неожиданно ударила локтем Бориса прямо в дыхательное горло.

Он даже не захрипел. Он сразу закатил глаза и стал медленно оседать на пол. Подхватив обмякшее тело, я аккуратно, чтобы не было шума, уложила его на горячий пол парилки.

Пусть отдохнет. А я тем временем…

Я осторожно и бесшумно приоткрыла дверь и заглянула в комнату для отдыха.

Они все сидели за столом — и министр, и Кирилл, и Виктор Федорович, и Валерик, и еще какой-то чернявый мужик в дорогом белом костюме, араб, видимо, и еще… Я зажмурилась, потом снова открыла глаза.

За столом вместе со всеми сидел… Волк. Живой и здоровый, правда, горло у него было забинтовано. Теперь понятно, почему Борис не хотел, чтобы я видела Волка.

Получается, ему удалось как-то выжить. А я-то думала, что я ему сонную артерию перебила. И Волк, поняв, что уж следующее-то покушение на него будет удачным, решил сказаться мертвым. С мертвого и спросу нет…

Значит, жив он.

Странно, но я испытала что-то вроде радости. Все-таки он мой напарник бывший…

Послушаем, о чем они говорят.

— Сейчас обстоятельства сложились так, — говорил министр, — что я скорее всего буду вынужден свернуть наш проект.

Кирилл вполголоса заговорил на ухо арабу — переводил, наверное. Тот нахмурился и покачал головой. Что-то сказал на гортанном наречии Кириллу.

— Махмуду не нравится ваша идея, — сообщил Кирилл, — он говорит, что сворачивать проект никак нельзя. Слишком много людей уже задействовано, слишком много вложено денег.

— Частично компенсировать мы сможем, — вдруг произнес Волк. Он говорил с большим трудом, хрипло и при этом держался за горло.

Видно, здорово ему все-таки от меня досталось.

Кирилл снова что-то сказал арабу. Тот опять покачал головой.

— Не пойдет, — сообщил Кирилл.

Министр задумался.

— Ладно, — прохрипел Волк, посмотрев на министра, — я думаю, первую партию мы примем. Пять тонн гашиша и полтонны героина. Реализацию героина я могу взять на себя, — это он уже к министру обращался.

Министр кивнул.

Кирилл перевел. Араб пожал плечами.

— А оружие мы вам отправили уже, — проговорил министр, — три дня назад…

Вот так да!

Я удивленно покачала головой. А Гром говорил — компромат, что все это неправда, что на видеокассете записано. А тут… Вон какие сведения мне в руки попали.

Выходит, министр действительно налаживает торговые пути в арабские страны и обратно. Заботится, так сказать, о процветании экономики нашей страны.

— Я думаю, надо соглашаться на дальнейшее сотрудничество, — подал голос Виктор Федорович, — и еще мне кажется, что…

— Никому не интересно, что тебе кажется, — зло хрипнул на него Волк, — заткнись и не мешай. На тебе еще покушение на меня висит. Ты всех приезжих вычислил?

— Всех, — пробормотал Зайберт, — никого подозрительного. У нас и приезжих-то немного было за эти дни. Все больше журналисты.

— Журналисты… — повторил Волк и закашлялся, — журналисты, мать их… Ты проверь сперва, что это за журналисты такие…

У меня завибрировал передатчик.

Сигнал!

Вот не вовремя-то! А вообще-то нет — как раз вовремя.

Я отошла от двери и, осторожно прикрыв ее, надела на уши наушники.

— Багира! — прозвучало там.

Это был Гром.

— Слушаю, — шепотом откликнулась я.

— Почему шепотом? — спросил Гром. — Ты где находишься?

— Долго объяснять, — прошипела я, оглянувшись на дверь, — я говорить долго не могу, Гром.

— А ты объясни, — строго приказал Гром.

Я еще раз оглянулась на дверь и свистящим шепотом доложила обстановку:

— Так вот, сейчас я нахожусь в двух метрах от места, где происходят эти самые переговоры.

Гром помолчал.

— Сложное положение, — выговорил наконец он, — я и подумать не мог, что это на самом деле так…

— Мои дальнейшие действия? — осведомилась я. — Что мне делать?

— Подожди, — попросил Гром, — мне нужно проинформировать… начальство. Потом скажу, что делать тебе дальше. Минут через… несколько я снова выйду на связь. Отбой.

— Отбой, — сказала я, но в наушниках уже воцарилась тишина.

Я перешагнула через недвижно лежащего Бориса и снова осторожно прокралась к двери.

— Да не могу я сейчас это делать, потому что… Потому что… Ну, одним словом, до меня дошли сведения, что мною заинтересовались в соответствующих органах, — это министр.

Правильные сведения до тебя дошли.

— Не могу! — твердо повторил министр.

— Можешь, — глядя на него в упор, высказался Кирилл, — а иначе…

— Что — иначе? — зловещим шепотом переспросил Волк, нахмурясь.

Волк убрал руки со стола, а араб, забеспокоившись вдруг, поднялся.

— Сиди, — негромко приказал ему Волк.

Тот сел. Вот-вот, а еще русского языка не понимает, переводчиком пользуется, образина темнорожая.

Кирилл молча встал и, подойдя к стене, где под низким потолком чернело вентиляционное отверстие, поднялся на цыпочки и откинул решетку отверстия. Залез рукой туда и вытащил маленькую портативную видеокамеру.

— Понял? — спросил он у министра.

Тот молчал. И Волк тоже молчал. Все молчали.

Ага, вот и кассета с компроматом появилась. Вот они где кино снимали.

Кирилл водворил видеокамеру обратно и закрыл решетку. Вернулся за стол.

— Надеюсь, объяснять не надо, куда пойдет этот материал, если ты откажешься от предложения господина Махмуда? — тихо спросил он.

— С-сука! — неожиданно громко выдохнул Волк. — Вот сука…

Министр заметно побледнел.

Виктор Федорович тоже открыл рот. И ему ничего не известно было о видеокамере. Разумно поступает Кирилл, разумно. Даже брату своему не проболтался.

— Все наши встречи записаны, — сообщил Кирилл, садясь за стол рядом с арабом, — где кассеты хранятся, никто, кроме меня, не знает.

Минут пять за столом висела гнетущая тишина. Молчали все.

Что же это Гром не выходит на связь? Пора бы уже.

— Так что вы скажете теперь? — поинтересовался Кирилл, закуривая сигарету.

Министр что-то хотел сказать, но его перебил Волк:

— Я скажу.

— Говори, — прищурился на него Кирилл.

Волк тоже усмехнулся, обнажив клыки.

— И у меня кое-что есть для вас, — он медленно полез за пазуху.

Кирилл вздрогнул, араб вскочил со стула, а в руках у Валерика появился неизменный автомат.

— Спокойно, — хрипло засмеялся Волк, — у меня записная книжка там…

Министр тяжело дышал, вытирая пот со лба.

— И что же у тебя есть на нас? — успел выговорить Кирилл — Волк неожиданно вырвал пистолет из-за пазухи, грохнул выстрел, и Кирилл, схватившись за простреленное горло, упал лицом на стол.

Министр тотчас рухнул под стол, закрыв голову руками, а секунду спустя после выстрела грянула автоматная очередь. И еще очередь, и еще…

Загремели выстрелы, и на несколько минут в комнате воцарился кромешный ад.

Волк с исказившимся от смертельной муки лицом отступал назад, непрерывно стреляя из своего пистолета. А на груди у него одна за другой вспыхивали багровые раны — кровь брызгала по стенам.

Валерик дал последнюю очередь и навсегда выпустил из рук свой автомат. Волк всадил в Валерика почти всю обойму из своего пистолета.

Валерик кашлянул и, подавившись кровью, повалился навзничь.

Тишина наступила.

Господин Махмуд и Зайберт медленно вылезали из-под стола. Министр так и остался лежать на полу, постанывая от страха. Мне из моего убежища были видны его подрагивающие ноги, обутые в дорогие лаковые ботинки.

«А Волка все-таки не я завалила. Не взяла грех на душу», — подумала вдруг я.

Минуту тишина стояла, а потом в комнату для отдыха, всколыхнув устоявшийся смрад свежей крови и порохового дыма, ввалились несколько охранников.

Один из них — очевидно, начальник охраны — остановился на середине комнаты, изумленно окинул ее взглядом и махнул рукой своим подчиненным:

— Вызывайте… Позвоните…

Гром вышел на связь примерно через час. И очень вовремя, надо сказать, — я сидела уже в милицейской машине и пыталась связно объяснить мрачному майору, зачем я отшибла Борису дыхательное горло.

Я попросила отвезти меня в отдел к начальнику — это Гром мне велел так поступить, выслушав от меня отчет о сложившейся ситуации.

Мрачный майор, открыв рот, долго наблюдал за тем, как я, нацепив на уши наушники, разговаривала с невидимым собеседником.

— Ладно, — закончила я, — найти оставшиеся кассеты будет довольно затруднительно, так как Кирилл мертв. Одна кассета только — в бане, в вентиляционном отверстии, в видеокамере. Так что можно спокойно посмотреть, как все происходило…