Нежные щечки - Нацуо Кирино

— Да. Бизнес у него по-прежнему идет хорошо, он влиятельный человек в определенных кругах. Сын устроился на работу в кооперативный банк «Синкин», волосы, говорят, пришлось отстричь. Тоёкава-сан, похоже, тоже все переживает: что же случилось с Юкой-тян? Для всех это такая травма!

— Да, я понимаю.

— Извините меня. Конечно, для вашей семьи это самое тяжелое испытание. А я тут такое говорю.

— Ничего. Кстати, как поживает жена Идзуми-сан?

— Все нормально. Вчера вот снова изъявила желание съездить в Саппоро посмотреть кино. Я ее отвозил. В декабре уж два года исполнится, как его нет. Как же время быстро бежит!

Масаёси Идзуми, пройдя через тяготы банкротства, в позапрошлом году покончил жизнь самоубийством в охотничьем угодье в Кусиро. Когда Касуми получила это известие, она вспомнила слова Идзуми, произнесенные им на прощание: «Я готов взять на себя ответственность за произошедшее». Считалось, что банкротство стало причиной его самоубийства, но Касуми иногда думала, не исчезновение ли Юки толкнуло его на этот шаг.

— Такое несчастье.

— Босс был очень ответственным человеком, — проникновенным голосом произнес Мидзусима.

Управление в дачном поселке сменилось, но Мидзусима продолжал работать в администрации. Желающих купить дома не находилось, и поселок превратился в «призрак», где только один дом, дом Идзуми, оставался жилым. Мидзусима фактически превратился в слугу Цутаэ, оставшейся без мужа. А возможно, он даже стал жить вместе с обворожительной вдовой?

— Тут такое дело… — запнулся Мидзусима. — Вы ведь сейчас будете звонить супруге Идзуми-сан?

— Да, я собиралась.

— Вы уж на меня не обижайтесь, — Мидзусима старался подобрать слова. — Тут такое дело, госпожа Цутаэ не очень себя хорошо чувствует. Могу я вас попросить не звонить ей больше?

— Что вы имеете в виду?

— Я буду со всей ответственностью продолжать поиски Юки-тян. Вы уж не трогайте, пожалуйста, госпожу Цутаэ.

— Неужели мои звонки так обременительны для нее?

— Да вы не подумайте чего. Госпожа очень уж переживает, чувствуя свою ответственность каждый раз, когда вы звоните.

— Я же просто узнать, нет ли чего нового.

— Я-то понимаю. Я до боли вас хорошо понимаю. Но ведь, знаете, бывают люди, когда им вот так звонишь каждый месяц в один и тот же день, они расстраиваются.

Цутаэ было наплевать на исчезновение Юки — вот в чем было дело. Касуми смутно понимала это, но сейчас почувствовала какое-то бессилие — будто соскальзывает в темное ущелье, где не за что уцепиться. Если так пойдет и дальше, Юка будет всеми забыта! Когда Касуми чувствовала, что другим нет дела до ее беды, одиночество, какое и словами не выразишь, становилось невыносимым.

— Извините меня, пожалуйста, — полным отчаяния голосом произнес Мидзусима, как будто пал ниц на том конце провода, моля о прощении. — Простите, что причинил вам боль.

— Нет, все нормально.

Простите. Но я… Я обязательно найду Юку-тян, будьте уверены. Кстати, вы планируете приехать в следующем месяце?

— Да, собираюсь.

Касуми взяла за правило каждый год в августе ездить на Хоккайдо.

— Понятно. Ну что ж, буду рад повидаться с вами.

Рад? Это что же получается? Будто она едет на какую-то увеселительную прогулку! Касуми не могла прогнать странное ощущение, какое бывает, когда тело не может избавиться от жара, — она никому не могла о нем сказать, и даже вздумай она сказать, ее бы не поняли: она чувствовала, что люди, оказавшиеся вовлеченными в историю исчезновения Юки, все как один хотели похоронить это происшествие в прошлом.

Перед ней стоял Митихиро — она даже не заметила, когда он вернулся домой. Митихиро выглядел еще более поникшим, чем когда она видела его сегодня перед уходом из офиса. Митихиро было уже под пятьдесят. На его лице тяжелые трудовые будни оставили глубокие, нестираемые борозды. Его некогда стройное тело будто стало усыхать. К переживаниям о Юке в последнее время прибавились и проблемы на работе. Среди его клиентов не осталось таких, каким был когда-то Исияма, вечно расхваливавший его работу. Да и сам спрос на работу такого рода постепенно исчезал. Даже просто удержаться на плаву было сложно — многие подобные компании одна за другой уходили из бизнеса. Касуми поувольняла сотрудников, внедрила компьютеры, и одно время дела шли получше, но потом, после исчезновения Юки, стало ни до чего, и «тихая» реформа увяла, не успев начаться. Последний сотрудник компании уволился в этом году, и Митихиро работал в одиночку, перебиваясь мелкими заказами.

— С возвращением, — сказала Касуми, положив трубку. — Я тоже только недавно пришла.

— Тут неожиданно срочный заказ, сегодня вечером придется опять идти в офис.

Единственным способом выжить было, выступая субподрядчиком крупных компаний, браться за экстренные заказы. И большей частью такие заказы приходилось выполнять в ночное время, что не пользовалось популярностью среди молодежи.

— Ужас какой! Я бы пошла помочь, но мне сегодня вечером надо к Огате-сэнсэю.

— Опять?

Митихиро скривился, но Касуми сделала вид, что не заметила этого.

— Кстати, ты Исияме-сан позвонил? Сегодня одиннадцатое.

Обязанностью Митихиро было связываться с Исиямой и местной полицией.

— Сегодня утром позвонил. — Митихиро стоял с поникшей головой, будто придавленный какой-то тяжестью. — Позвонил, но никто не подошел.

— Ну, тогда я попробую дозвониться.

— Нет, не надо. Если честно, я тебе не говорил, но я уже несколько месяцев не могу с ним связаться. Думаю, он куда-то переехал.

Касуми не сводила с мужа глаз.

— А домашний телефон?

— Звонил, но последнее время там тоже никто не подходит. Мне неохота было разбираться, вот я и не говорил тебе правду.

Нужно было срочно связаться с Исиямой. Она знала, что не успокоится, пока не узнает, не случилось ли чего. Касуми нервно кусала ногти. Она знала о своей странной зацикленности на одиннадцатом числе, но, казалось, она не сможет двигаться вперед, пока все кусочки головоломки не встанут по местам.

— Наверное, переехал куда-то.

— И ты не знаешь, как с ним связаться?

— Угу.

И у кого мы теперь будем спрашивать про Юку?

— Да прекрати уже, — тихо огрызнулся Митихиро. — Давай оставим его в покое.

— Почему?

— Думаешь, ему приятно постоянно чувствовать, что его в чем-то обвиняют?

— Но ведь просто ответить на телефонный звонок ему ничего не стоит, правда? — непроизвольно повысила голос Касуми.

Риса, смотревшая в углу телевизор, не выдержав, вышла из комнаты. Касуми почувствовала, как оболочка лопнула и душа ее стала вытекать, будто сукровица из лопнувшего волдыря. Одиннадцатого числа оболочка рвалась особенно легко.

— Я позвонил Асануме. Он сказал, что новостей нет, — сменил тему Митихиро.

Асанума был полицейским из Энивы, ответственным за дело Юки.

— Он только и делает, что в гольф играет.

Митихиро горько усмехнулся, но Касуми, похоже, разозлилась не на шутку Она считала, что Асанума недостаточно ревностно занимается расследованием.

Из ванной послышался звук льющейся воды. Наверное, Митихиро решил освежиться перед тем, как вернуться обратно в офис. Воспользовавшись моментом, Касуми взяла трубку и нажала одну из кнопок быстрого набора номера. Это был рабочий телефон Исиямы. После исчезновения Юки Исияма ушел из рекламного агентства и стал заниматься закупками товаров для туризма и активного отдыха. Поговаривали, что дела у него идут хорошо. Касуми несколько раз набрала номер и каждый раз слышала одно и то же: «Набранный вами номер не используется». Она попробовала позвонить по домашнему телефону, но и там никто не подходил. Касуми почуяла неладное. Она заглянула в записную книжку и решительно набрала номер офиса Норико.

— Офис компании «К-дизайн».

Было уже начало девятого, но Норико сама подошла к телефону — видимо, работала сверхурочно.

— Норико-сан, это Касуми.

Это был их первый разговор после того, что произошло на Хоккайдо. Касуми почувствовала, как Норико затаила дыхание.

— А, Касуми-сан! Сколько лет, сколько зим. Как с Юкой-тян?

— Не нашли.

— Вот как. Жалость какая, — удрученно произнесла Норико.

На той стороне провода слышался оживленный разговор коллег Норико.

— А что случилось с Исиямой-сан? Сегодня одиннадцатое число, я ему позвонила, но никто не подходит.

— А, так вы не в курсе! — устало сказала Норико, понизив голос. — Мы развелись год назад.

— Я не знала, — оторопела Касуми.

— Так между вами все кончено? — шепотом, но без обиняков спросила Норико.