Готова на все (СИ) - Кирилл Кащеев

— Боюсь, сэр…

— Бен, просто Бен… — немедленно вставил он.

— Бен, — повторила она, соглашаясь, — Момент не вполне подходящий для разговоров о работе — похороны, знаете ли… — она улыбнулась еще приторней. Ничем она делиться не собиралась, по крайней мере пока сама не разберется, что такого важного в этом нелепом американском гранте. Ну не может же она сказать: «знаешь, родной, я тебе кроме годичной давности черновика проекта ничего и показать-то не могу, ты у себя за океаном больше в курсе дел Савчука, чем я тут!».

— Конечно, конечно, я понимаю! — вскинул ладони американец, — В первую очередь — долг перед покойным. Ну а потом, быть может, — его голос приобрел вкрадчивые, бархатистые интонации, с какими опытные соблазнители делают непристойные предложения наивным, доверчивым девушкам, — мы могли бы с вами подняться наверх… Изучить материалы исследований.

Ну вот, Элина Александровна, а вы уже насчет неприличных предложений губешки раскатали. А этому холеному красавцу оказывается — ни много, ни мало — материалы посмотреть. Материалы! Господи! Она сообразила! Там, наверху, в разгромленной квартире Савчука, среди вываленных с их привычных мест вещей было все — от разбросанного белья до варенья — не было лишь одного: бумаг! В неопрятных грудах на полу не валялось ни единой бумажки. Горные хребты из блокнотов и просто листов, исписанных размашистыми савчуковскими каракулями, сколько Эля себя помнит, громоздившиеся на письменном столе вокруг компьютера, тоже исчезли. Вечно захламленный стол был девственно пуст. Стоп! Выходит, компьютера на столе тоже не было!

Остекленевшим взглядом Эля уставилась перед собой. В это невозможно было поверить, но кажется, предположение, которое она посчитала полным бредом, оказалось самой что ни на есть реальностью. Но все равно бредовой! Если и убийцу, и неизвестных воров интересовало содержимое бумаг и компьютера — выходит, Савчук и впрямь положил жизнь за науку? Точнее, кто-то другой положил его жизнь… Похоже, убили-то Савчука как раз за те загадочные и никому не известные исследования, которые он вел по американском гранту! Иначе зачем бы здесь появился этот обаятельный американский «гробоносец»?

Нечто темное заерзало перед ее затуманенными глазами. Эля встряхнулась, приходя в себя, и поняла, что уже довольно долго стоит, пристально вперившись «обаятельному гробоносцу» точно в переносицу. Эля отвела взгляд, американец вздохнул с явным облегчением и слегка нервно почесал пальцем между бровями.

— Знаете, вы таки сможете подняться! — с неожиданным для него энтузиазмом вдруг объявила Элина, — Причем очень-очень скоро. — Ее улыбка превратилась в совсем уж медово-сахарный коктейль, — Только вот кое-кому позвонить сперва придется — они тоже наверняка подняться захотят, устроим коллективную экскурсию.

Нет, ребятки, не буду я с вами общаться. Хотя бы потому, что для начала неплохо бы самой догадаться, что ж такого Савчук умудрился наворотить в этом треклятом американском проекте. А вы пока побеседуйте друг с другом — вот и будет вам материал для изучения, что одному, что второму. Эля рванула к подъезду — позвонит из квартиры, а то мобильного не напасешься — на ходу выискивая в сумке визитку, оставленную ей «кожаным» ментом.

У всей сложившейся ситуации просматривался лишь один положительный момент. «Кожаный», да еще бы парочка крепеньких милиционеров — не оставят же они без помощи двух слабых женщин и одного покойника, как-нибудь затащат гроб на третий этаж. Глядишь и господин представитель фонда снова помощь окажет.

Тот, кого она считала представителем американского фонда, смотрел ей вслед. Смотрел, не скрывая удовольствия. Она была не похожа на привычных его глазу женщин — ни на тумбообразных домохозяек, ни на стервозно-поджарых феминисток — тем ему и понравилась. Она не была толстой, но в то же время вся состояла из женственных округлостей — высокая грудь, соблазнительная попка. И при том еще умненькая — в научных званиях, как Рождественская елка. Он скупо усмехнулся.

А еще она знает. Обязательно знает — кроме нее ведь и некому. Конечно, знает — иначе зачем избегает разговора?

Ничего, пускай. Он не спешит.

Он будет работать с ней неторопливо и обстоятельно. Она даже не подозревает еще, как неторопливо и обстоятельно он умеет работать.

Глава 13

— Эксперты не могут работать в таких условиях!

— Можно подумать, ваши эксперты впервые покойника на месте преступления увидели!

— Но не сразу же в гробу! В цветах и с толпой провожающих, — «жеванный» мент яростно уставился на ввалившуюся в квартиру очередную компанию со стандартно-скорбными минами на лице. Прикрываясь траурными венками, словно щитами, визитеры метали жгуче-любопытные взгляды на царивший вокруг разгром и деловито суетящихся милицейских экспертов. Торжественно прошествовали мимо гроба, смущенно потоптались возле плачущей вдовы и с облегчением приткнув венок в угол, выбрались на лестницу — курить и выяснять потрясающие подробности. На площадке взвился азартный гул голосов, прорвалось чье-то восторженное: «Ну вы подумайте — просто ужас!» и тут же смущенно опало, голоса сбились на торопливое перешептывание — пришедшие раньше просвещали вновь прибывших.

«Жеванный» скривился в негодующей гримасе и обернулся к своему «кожаному» напарнику:

— Как вы могли это позволить! — злобно прошипел он, — Втащить гроб на место преступления!

«Кожаный» не обратил на эти слова ни малейшего внимания. Он вообще больше ни на кого не обращал внимания, полностью сосредоточившись на равнодушно-невозмутимом Бене Цви. Похоже, если американец сейчас запросится в туалет, ему придется и туда идти под конвоем.

Вместо «кожаного» откликнулась Эля:

— Ничего он не позволял — он сам и втащил! Интересно, а что было делать? До похорон еще четыре часа оставалось, мороз безумный, шофер сказал, что уезжает…

— Вот пусть и вез бы гроб обратно в морг, там бы перележал, пока мы работаем! — взвился «жеванный», — Похоронам не место на краже со взломом!

— Обратно? Замечательно придумано! Сперва сюда, потом обратно, потом снова сюда… А в психушку к вдове кто бы потом ездил? Вы?

— С вашим сумасшедшим делом я и сам окажусь в психушке, — безнадежно ответил «жеванный», нервно одергивая рукава мятого пиджака.

— Что вы так нервничаете? — примирительно ответила Эля, — Сейчас все соберутся, мы уедем, и гроб увезем. Тут только лаборантка наша, с кафедры, останется, полы за покойником замыть.

— Вы что, окончательно рехнулись? — в ответ на дикий вопль «жеванного» голоса на площадке настороженно примолкли, а в распахнутых дверях замелькали любопытные физиономии — никто не хотел пропустить продолжения так увлекательно начавшихся похорон. «Жеванный» понизил голос до страшного шепота, — Вы собираетесь мыть место преступления? Может, вы сообщница, а, Элина Александровна?

— Так ведь по обычаю, — растерянно пробубнила Эля. Действительно, как-то глупо получилось. — Ну хорошо, я попрошу лаборантку, она