Короткий триллер - С. Гилфорд

— Ради Бога, не кури! — накинулась она сердито. — Здесь и так душно.

— Извини, — он отложил портсигар.

— Боже, как здесь холодно! Ты не мог бы включить печку или что там еще?

Он поднял воротник пальто:

— Двигатель не работает, поэтому тепла ожидать не приходится.

— Величайшая глупость, — ядовито бросила Лидия, — путешествовать по Корнуэлу в ноябре! Должно быть, я спятила, когда позволила уговорить себя на это.

— Наверное, сыграла роль новая шуба, которую я купил тебе, — пробормотал он.

— О, заткнись!

Он включил фары, и туман мгновенно превратился в массу оранжевого шелка, крутящуюся на цветном экране, и художник в нем возликовал.

— Корнуэл, страна легенд! — воскликнул он.

— Неужели?

Удар под ребра. Но все же он повернул к ней улыбающееся лицо:

— Корнуэл, если верить историкам, когда-то был населен эльфами, призраками и великанами. Особенно великанами — здоровенными парнями от двадцати до шестидесяти футов ростом…

— Детская чепуха, — она уютно завернулась в меховую шубу. — Только тебя могут трогать подобные сказки. Иногда, Джеймс, мне кажется, в тебе больше ребенка, чем мужчины.

…Фигура возникала из тумана очень медленно: вначале появился намек на какую-то тень, потом она приобрела форму и, наконец, в круг света, отбрасываемого фарами, прокралась старая женщина. Она была маленькой, чуть больше ребенка ростом, с округлыми плечами и странным морщинистым лицом, на котором, будто полированные пуговицы, блестели глаза; голову покрывала грязная серая шаль, свободно подвязанная под подбородком. Крошечную фигурку скрывала долгополая, до лодыжек, черная накидка; Джеймс вздрогнул, чувствуя, как дыбом поднимаются волосы. Лидия вцепилась ему в руку, настроение у нее заметно улучшилось.

— Старуха. Должно быть, неподалеку дом. Горячий суп, огонь…

Она потянулась к ручке дверцы, но помедлила, услышав его голос:

— Погоди!

— Чего ради? — Она уставилась на него через плечо. — Я сижу здесь и замерзаю, а у старой карги наверное тепло.

— Мне… не нравится ее вид, — проговорил он, присматриваясь к коричневому лицу и немигающим глазам старухи.

— Мне все равно, — Лидия боролась с упрямой ручкой, — будь она хоть бабушкой Дракулы. Ведь есть же у нее дом и очаг.

Старуха просунула сквозь складки одеяния маленькую, словно птичья лапка, руку и поманила.

— Смотри, она хочет, чтобы мы пошли с ней. — Лидия все еще возилась с дверцей. — Чертова штука! Угораздило же тебя купить развалюху вместо приличной машины.

— Вижу, она действительно хочет, чтобы мы отправились с ней, — Джеймс следил за фигурой сквозь ветровое стекло. — Но почему она не подходит к машине, а стоит там и делает знаки?

— Может, она наполовину чокнутая, — Лидия уже открыла дверцу, и в машину вполз ледяной туман. — Ну и что? Огонь развести она сможет, сготовить тоже…

Джеймс с неохотой открыл свою дверцу и вышел. Туман попал прямо в легкие, он закашлялся и облокотился о дверцу. Когда он пришел в себя, Лидия уже обращалась к старухе:

— Машина сломалась, и мы буквально замерзаем. Вы не могли бы устроить нас на ночь? Муж заплатит.

Маленькая, укутанная фигурка подалась назад и, не произнеся ни слова, вновь сделала приглашающий жест.

— Бедняга совсем глуха, — заметила Лидия подошедшему к ней Джеймсу.

— Лидия, не нравится мне все это. Пойдем-ка обратно в машину. Скоро туман рассеется, и кто-нибудь просто обязан здесь проехать.

— Ей-богу, Джеймс, меня тошнит от твоего поведения, — она плотнее закуталась в шубу. — Если ты боишься этой старой женщины, иди и спрячься в машине.

И она зашагала к гротескной фигурке, почти скрывшейся в тумане.

Джеймсу ничего не оставалось, как пожать плечами и последовать за женой.

Шагов через двадцать они сошли с дорожки и, спотыкаясь, зашагали по плотным травяным кочкам среди зарослей утесника. Настроение Лидии вновь испортилось.

— Бога ради, не спешите так! — крикнула она вслед еле различимой фигурке. — Это же гонки по пересеченной местности!

Старуха остановилась и терпеливо подождала, чтобы они нагнали ее, снова поманила рукой и двинулась дальше.

— Извини, — тихо заметила Лидия, — ты был прав, нам следовало остаться в машине.

— Теперь слишком поздно, — мрачно ответил он, — мы ни за что не найдем обратную дорогу. Можем лишь забрести в болото.

Минут через двадцать начало темнеть, а туман стал плотнее. Внезапно старуха остановилась, присела на корточки и порылась в складках накидки. Они услышали скребущий звук, и вскоре в руке у старушки горел старинный фонарь со свечой.

— Или я здорово ошибаюсь, или это каретная лампа, — удивленно присвистнув, заметил Джеймс, — и, клянусь, она зажгла ее с помощью кремня.

— Сколько еще идти? — Лидия тяжело дышала, ее пробирала дрожь.

— Послушайте! — позвал он. — Сколько еще идти? Моя жена очень устала.

Старуха не обратила на него внимания. Она торопливо шла вперед, и им зачастую приходилось бежать, чтобы нагнать мигающий фонарь.

— Наверное, глухонемая, — проворчал Джеймс, — не понимаю, как подобная развалина способна выдерживать такой шаг.

— Все дело в корнуэльском воздухе, — Лидия попыталась геройски улыбнуться.

— Все же для меня это чересчур быстро… Пожалуйста, не идите так быстро! — крикнул он, повышая голос.

Фонарь продолжал прыгать вверх-вниз, и Джеймсу показалось, что он услышал слабый смех. Прошло еще около часа, и Лидия совсем обессилела, споткнулась и едва не упала. Муж поддержал ее и осторожно опустил наземь, затем проорал вслед исчезающему фонарю:

— Жена потеряла сознание! Вернитесь!

Светлячок замер и, к его радости, стал приближаться. Вскоре старуха склонилась над женщиной и осветила бледное лицо фонарем.

Голос ее оказался хриплым, дребезжащим и похожим на шепот — даже не верилось, что голосовые связки могут издавать такие звуки, — будто наждаком потерли о бархат:

— Устать. Холодная. Нести.

Джеймс попытался поднять жену, но легкие саднило от жгучего тумана, да и все силы уже были потрачены на это путешествие, напоминавшее кошмар. Старуха издала похожий на смешок звук:

— Слабый. Держи.

Она протянула ему фонарь, но мужское самолюбие Джеймса воспротивилось.

— Нет. Не стоит, я сам.

— Держи.

Джеймс подчинился команде и поднял фонарь повыше, недоумевая — чем могла помочь эта кучка костей. Он был готов вмешаться, если для приведения Лидии в чувство потребуются слишком жесткие меры, но озадаченность его перешла в изумление, сменившееся настоящим слепым страхом.

Две птичьи лапы — руками их назвать невозможно — выскользнули из-под накидки и туго стянув на Лидии шубу, ухватились за нее. Легкое движение — и женщина взлетела над закутанной головой старухи и опустилась на покатые плечи. Обхватив одной рукой обтянутые нейлоном колени, а другой шею женщины, старуха припустила рысью. Испуганный Джеймс изо всех сил старался не отставать.

Он чувствовал боль в затылке. Мысли мелькали в мозгу, подобно трассирующим пулям. Страх, любовь, ненависть смешались в непрерывный поток пламени, пронизывающий болью его сознание.

Винить за этот кошмар следовало Лидию. Ее глупый эгоизм заставил их покинуть безопасное убежище в машине, и вот он идет следом за высохшим маленьким чудовищем, и белые бедра Лидии подрагивают при каждом его шаге.

А он мечтал о покое…

Когда туман начал редеть и он увидел холм, сил почти не осталось. Показалась поросшая вереском клиновидная расщелина, окруженная кустами утесника… Старуха замедлила шаг. Она протиснулась сквозь кустарник и очутилась возле голой скалы. Сделала какое-то движение ногой — толкнула камень? Джеймс не успел заметить — и вдруг, к его удивлению, распахнулась дверь и приоткрылась освещенная пламенем свечи комната. Мелко семеня, старуха протрусила внутрь и подошла к узкой, накрытой одеялом постели, на которую и сбросила Лидию, словно зеленщик — мешок картошки. Потирая ладошки, она с плохо скрытым презрением наблюдала за Джеймсом. Тот едва осмелился шагнуть внутрь, за порог.

— Идти. Дверь закрыть.

Он находился в пещере, пожалуй, естественной и, возможно, расширенной и обжитой кем-то давным-давно. Гранитные стены были гладкими со следами резца; слева в стене вырублен очаг с дымоходом, на старинной железной решетке пылали дрова с торфом. Дыма в пещере не было, но чувствовался еле уловимый неприятный запах, похожий на звериный, как будто старуха держала здесь хищника, оставившего полусъеденную пищу в темном углу. Одновременно вкусно пахло из висевшего на крюке над огнем котелка. Джеймс невольно подумал, что все это похоже на встречу с чем-то призрачным, давно ушедшим.