Королевский пират - Раймонд Фейст

- Войдите, - сказал он.

На пороге показался Солунк. Он распахнул дверь и придержал ее, давая дорогу двум чернокожим гигантам, тащившим за ручки огромную жестяную лохань. Этих великанов, вся одежда которых состояла из широких ярко-красных штанов, нельзя было, как обнаружил Николас, пристально вглядевшись в их лица, назвать людьми в строгом смысле этого слова. Кожа, покрывавшая их мускулистые тела, была матово-черной, как горелая головня, и странной своей шероховатостью походила на замшу или бархат, на зауженных кверху головах обоих отсутствовала какая-либо растительность, их веки были лишены ресниц, а ярко-голубые глаза - белков и даже зрачков.

Поставив лохань на середину комнаты, гиганты молча удалились. Солунк подбежал к платяному шкафу, вытащил оттуда камзол и панталоны и повесил их на спинку стула. Николас не сомневался, что платье это придется ему впору. Тролль метнулся к комоду, выдвинул нижний ящик, достал оттуда нижнее белье для гостя и аккуратно разложил его на постели. Чернокожие слуги без стука отворили дверь и внесли в комнату две огромных бадьи с плескавшейся в них водой. В одно мгновение наполнив ванну, они поклонились Николасу и ушли, по-прежнему не издав ни звука. Следом за ними из комнаты выбежал Солунк и тотчас же вернулся, неся в лапах мочалку, полотенце, костяной гребень и кусок ароматного мыла.

- Благодарю, - сказал принц.

Солунк кивнул и, смешно морща свою обезьянью мордочку, жестами спросил у Николаса, не следует ли ему остаться, чтобы потереть гостю спину.

- Нет, ты можешь быть свободен, - улыбнулся Николас. - Я справлюсь с этим сам.

В ответ тролль издал громкое одобрительное рычание, склонился перед принцем в учтивом поклоне и, выпрямившись, вприпрыжку умчался из комнаты.

Николас покачал головой и развел руками. Многое из того, что он увидел на этом острове, никак не укладывалось в его привычные понятия о возможном и невозможном, и однако же он принужден был в это верить и ничем не выражать своего удивления, чтобы паче чаяния не задеть чувств радушного хозяина и его удивительных слуг.

Вода в лохани оказалась не слишком горячей, и он, удостоверившись в этом, поспешил снять с себя одежду, погрузиться в воду по горло и намылиться с ног до головы, чтобы успеть вымыться, пока она не остынет окончательно. Все долгие шесть дней плавания он мечтал о возможности принять ванну, и теперь, нежась в теплой воде, пребывал на вершине блаженства. Мысли о странных обитателях Острова Колдуна больше его не тревожили. Откуда-то издалека послышался голос Гарри, распевавшего веселую песенку. Оруженосец явно испытывал сейчас те же чувства, что и его господин. Николас набрал полную грудь воздуха и стал громко ему подпевать.

Обсушив тело полотенцем и расчесав волосы, принц Надел на себя чистое платье, приготовленное для него услужливым троллем. Как он и предполагал, белье и верхняя одежда оказались ему настолько впору, словно были сшиты по его мерке. Он подошел к зеркалу, что было прикреплено изнутри к дверце шкафа, оглядел себя с ног до головы и остался вполне доволен своим видом. Кругом царила тишина. Николас предположил, что все его спутники, вымывшись и переменив платье, легли соснуть с дороги. Он же совсем не чувствовал себя усталым и потому решил побродить в одиночестве по дому и осмотреть сад.

Принц прошел через большой зал, нашел дверь, что вела в крытый переход, и очутился в доме Пага. Но он не стал здесь задерживаться. Сквозь застекленную дверь виднелись фруктовые деревья и клумбы внутреннего сада. Николасу захотелось побродить в одиночестве по узким дорожкам, полюбоваться яркими цветами и еще раз взглянуть на фонтан. Он вышел в сад, сделал несколько шагов по тропинке и замер в нерешительности: у фонтана, являвшего собой точную копию того, что украшал двор снаружи, на белой каменной скамье сидели Паг и какая-то молодая дама. При виде Николаса они прервали свою оживленную беседу, и Паг дружелюбно ему кивнул. Николас, не желавший мешать их разговору и совсем было собравшийся вернуться к себе, принужден был подойти к ним, чтобы не показаться неучтивым.

Паг поднялся ему навстречу и сделал плавный жест рукой в сторону дамы.

- Ваше высочество, позвольте вам представить моего друга, леди Райану. - Николас поклонился даме, и Паг сказал ей: - Райана, это принц Николас, сын Аруты Крондорского.

Женщина встала со скамьи и сделала реверанс, пристально глядя на Николаса ярко-зелеными глазами. Николас затруднился бы с точностью угадать ее возраст. Ей могло быть и двадцать, и тридцать пять лет. Движения леди Райаны были исполнены удивительной грации, что вкупе с правильными, тонкими и изысканными чертами ее одухотворенного лица безошибочно указывало на высокое происхождение. Настолько высокое, что Николас рядом с ней чувствовал себя едва ли не простолюдином. В то же время в облике этой ослепительной красавицы проглядывало нечто чуждое и далекое, неуловимо странное, завораживающее и даже пугающее. Николас готов был поклясться, что она - жительница дальних земель, хотя не успел еще услыхать от нее ни единого слова. Ее густые вьющиеся волосы, мягкими локонами спускавшиеся на плечи, были ослепительно золотыми и при каждом ее движении сверкали и переливались на солнце" а кожа оттенком своим и матовой бледностью напоминала слоновую кость.

- Счастлив с вами познакомиться, госпожа, - учтиво произнес Николас.

- Райана - дочь моего давнишнего друга, - сказал Паг. - Она не так давно поступила ко мне в ученье.

- В ученье? - изумился Николас.

Паг кивнул и жестом предложил Николасу сесть на скамью подле него.

- Большинство из живущих здесь существ - мои друзья или же слуги, но некоторые состоят у меня в учениках.

- А я слыхал, что академия чародеев находится в Звездной Пристани и что вы - один из ее основателей.

По губам Пага скользнула презрительная улыбка.

- Академия в Звездной Пристани разделила судьбу всех без исключения учреждений и ассоциаций, созданных людьми. Замысел всегда бывает хорош, а что до его воплощения... С течением лет живой дух исследований и изысканий выветрился из ее стен за ненадобностью, и почтенные академики нынче заняты лишь тем, что блюдут традиции, и оберегают своих подопечных от всех более или менее новых, свежих идей и веяний. В общем, это старо, как наш грешный мир: забота о форме и полное пренебрежение к содержанию. Однажды, в дни моей молодости, я уже столкнулся с неким подобием нашей академии, и для меня вполне достаточно того прошлого опыта. И потому с десяток лет тому назад я покинул Звездную Пристань. С тех пор я побывал там лишь однажды и навряд ли повторю свой визит. - Он вздохнул и грустно улыбнулся Николасу. - Похоронив жену, я перебрался сюда. Мои старые и верные друзья Кулган и Мичем тоже покинули этот мир, а дети выросли и у них свои семьи. Нет, мне решительно некого навещать в Звездной Пристани.