Божественная комедия - Данте Алигьери

133 "Не надо страхов и тревог напрасных;

        Пусть лязгают себе, — мой вождь сказал, —

        Чтоб напугать варимых там несчастных".

136 Тут бесы двинулись на левый вал,

        Но каждый, в тайный знак, главе отряда

        Сперва язык сквозь зубы показал,

139 А тот трубу изобразил из зада.

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

1 Я конных ратей видывал движенья,

      В час грозных сеч, в походах, на смотрах,

      А то и в бегстве, в поисках спасенья;

4 Я видывал наезды, вам на страх,

      О аретинцы[284], видел натиск бранный,

      Турнирный бой на копьях и мечах, —

7 Под трубный звук, набатный, барабанный,

      Или по знаку с башен, как когда,

      На итальянский лад и чужестранный;

10 Но не видал, чтобы чудней дуда

       Звучала конным, пешим иль ветрилам,

       Когда маячит берег иль звезда.[285]

13 Мы шли с десятком бесов; вот уж в милом

       Сообществе! Но в церкви, говорят,

       Почёт святым, а в кабачке — кутилам.

16 Лишь на смолу я обращал мой взгляд,

       Чтоб видеть свойства этой котловины

       И что за люди там внутри горят.

19 Как мореходам знак дают дельфины,[286]

       Чтоб те успели уберечь свой струг,

       И над волнами изгибают спины, —

22 Так иногда, для обегченья мук,

       Иной всплывал, лопатки выставляя,

       И, молнии быстрей, скрывался вдруг.

25 И как во рву, расположась вдоль края,

       Торчат лягушки рыльцем из воды,

       Брюшко и лапки ниже укрывая, —

28 Так грешники торчали в две гряды,

       Но, увидав, что Борода крадётся,

       Ныряли в кипь, спасаясь от беды.

31 Один — как вспомню, сердце ужаснётся —

       Заждался; так одна лягушка, всплыв,

       Нырнёт назад, другая остаётся.

34 Собачий Зуд, всех ближе, зацепив

       Багром за космы, слипшиеся туго,

       Втащил его, как выдру, на обрыв.

37 Я помнил прозвища всего их круга:

       С тех пор, как их избрали, я в пути

       Следил, как бесы кликали друг друга.

40 "Эй, Рыжик, забирай его, когтú, —

       Наперебой проклятые кричали, —

       Так, чтоб ему и шкуры не найти!"

43 И я сказал: "Учитель мой, нельзя ли

       Узнать, кто этот жалкий лиходей,

       Которого враги к рукам прибрали?"

46 Мой вождь к нему подвинулся плотней,

       И тот сказал, в ответ на обращенье:

       "Я был наваррец.[287] Матерью моей

49 Я отдан был вельможе в услуженье,

       Затем что мой отец был дрянь и голь,

       Себя сгубивший и своё именье.

52 Меня приблизил добрый мой король,

       Тебальд[288]; я взятки брал, достигнув власти,

       И вот плачусь, окунут в эту смоль".

55 Тут Боров, у которого из пасти

       Торчали бивни, как у кабана,

       Одним из них стал рвать его на части.

58 Увидели коты, что мышь вкусна;

       Но Борода, обвив его руками,

       Сказал: «Оставьте, помощь не нужна».

61 Потом, к вождю оборотясь глазами:

       "Ты, если хочешь, побеседуй с ним,

       Пока его не разнесли баграми".

64 И вождь: "Скажи, из тех, кто здесь казним,

       Не знаешь ли каких-нибудь латинян[289],

       В смоле?" И тот: "Сейчас я был с одним

67 Из мест, откуда путь до них недлинен.[290]

       Мне крюк и коготь был бы нипочём,

       Будь я, как он, опять в смолу заклинен".

70 Тут Забияка: «Больно долго ждём!» —

       Сказал, рванул ему багром предплечье

       И выхватил клок мяса целиком.

73 Тогда Дракон решил нанесть увечье

       Пониже в ноги; но грозою глаз

       Десятник их пресёк противоречье.

76 Они смирились и на этот раз,

       А тот смотрел, как плоть его разрыта;

       И спутник мой спросил его тотчас:

79 "Кто это был, кому нашлась защита,

       Когда, на горе, ты остался тут?"

       И он ответил: "Это брат Гомита,

82 Что из Галлуры, всякой лжи сосуд,

       Схватив злодеев своего владыки,

       Он сделал так, что те хвалу поют.

85 Всех отпустил за деньги, скрыв улики,

       Как говорит; корысти не тая,

       Мздоимец был не малый, но великий.[291]

88 Он и Микеле Цанке здесь друзья;

       Тот — логодорец;[292] вечно каждый хвалит

       Былые дни сардинского житья.

91 Ой, посмотрите, как он зубы скалит!

       Я продолжал бы, да того гляди —

       Он мне крюком всю спину измочалит".

94 Начальник, увидав, что впереди

       Стал Забияка, изготовясь к бою,

       Сказал: «Ты, злая птица, отойди!»

97 "Угодно вам увидеть пред собою, —

       Так оробевший речь повёл опять, —

       Тосканцев и ломбардцев, — я устрою.

100 Но Загребалам дальше нужно стать,

        Чтоб нашим знать, что их никто не ранит;

        А я, один тут сидя, вам достать

103 Хоть семерых берусь; их сразу взманит,

        Чуть свистну, — как у нас заведено,

        Лишь только кто-нибудь наружу глянет".

106 Собака вскинул морду и, чудно

        Мотая головой, сказал: "Вот штуку

        Ловкач затеял, чтоб нырнуть на дно!"

109 И тот, набивший на коварствах руку,

        Ему ответил: "Подлинно ловкач,

        Когда своим же отягчаю муку!"

112 Тут Косокрыл, который был горяч,

        Сказал, не в лад другим: "Скакнёшь в пучину, —

        Тебе вдогонку я пущусь не вскачь,

115 А просто крылья над смолой раскину.

        Мы спустимся с бугра и станем там;

        Посмотрим, нашу ль проведёшь дружину!"

118 Внемли, читатель, новым чудесам:

        В ту сторону все повернули шеи,

        И первым тот, кто больше был упрям.[293]

121 Наваррец выбрал время, половчее

        Упёрся в землю пятками и вмиг

        Сигнул и ускользнул от их затеи.

124 И тотчас в каждом горький стыд возник;

        Всех больше злился главный заправило;[294]

        Он прыгнул, крикнув: «Я тебя настиг!»

127 Но понапрасну: крыльям трудно было

        Поспеть за страхом; тот ко дну пошёл,

        И, вскинув грудь, бес кверху взмыл уныло.

130 Так селезень ныряет наукол,

        Чтобы в воде от сокола укрыться,

        А тот летит обратно, хмур и зол.

133 Старик, всё так же продолжая злиться,

        Летел вослед, желая всей душой,

        Чтоб плут исчез и повод был схватиться.

136 Едва мздоимец скрылся с головой,

        Он на собрата тотчас двинул ногти,

        И дьяволы сцепились над смолой.

139 Но тот не хуже, чтоб нацелить когти,

        Был ястреб-перемыт, и их тела

        Вмиг очутились в раскалённом дёгте.

142 Их сразу жгучесть пекла разняла;

        Но вызволиться было невозможно,

        Настолько прочно влипли их крыла.

145 Тут Борода, как все, томясь тревожно,

        Велел, чтоб четверо, забрав багры,

        Перелетели ров; все безотложно

148 И там и тут спустились на бугры;

        Они к увязшим протянули крючья,