Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта - Марк Фурман

– Возможно, – ответил Седов. Опустившись на корточки, он острым ножом срезал с поверхности тротуара кусочки дерева, на которых имелась кровь, и опустил их в целлофановый пакет. – Биологи лаборатории определят вид и группу крови, ее половую принадлежность, – пояснил он. – Впоследствии может пригодиться.

В тот же день все медицинские работники города, персонал районной больницы и станции «Скорой помощи», были предупреждены о том, что в ближайшие дни к ним может обратиться человек с огнестрельным ранением левой половины таза или нижней конечности.

– Вероятность этого исключить нельзя, – инструктировал Седов своих коллег. – Если придет к вам на прием или вызовет «Скорую» на дом подозрительный человек, то он обязательно назовет какую-то иную причину ранения. Может, например, сослаться на производственную травму, несчастный случай, падение на какой-то острый предмет. Да мало ли что можно нафантазировать!

Прошло несколько дней, потом неделя, другая. За медицинской помощью никто не обращался.

Месяца через полтора после случившегося Седов опять приехал в этот город. В этот раз дел у него оказалось немного, и к часу дня он уже был свободен. Купив обратный билет и пообедав, Александр Васильевич решил как-то скоротать время и, выйдя на площадь перед автовокзалом, не спеша пошел к центру города. Он остановился у киоска, чтобы купить свежую газету, когда мимо него прошли двое молодых людей.

Один из них, высокий, хорошо сложенный молодой человек, невольно обращал на себя внимание. Но Седова заинтересовал не он, а тот парень, что был пониже. Среднего роста, одетый в темно-коричневую меховую куртку, паренек едва поспевал за товарищем. Они разговаривали на ходу, и высокий, чтобы не отстал сосед, старался идти помедленнее. Это не всегда ему удавалось, и тогда идущий рядом забегал вперед, слегка прихрамывая на левую ногу. Александру Васильевичу показалось, что он где-то видел этого человека. Но где? Он на миг задумался, а когда оглянулся, то увидел, что оба перешли на другую сторону улицы и удаляются от него. Еще минута, и они скроются совсем. Интуиция и необъяснимое чувство тревоги заставили Седова ускорить шаг, догнать их и пойти следом.

Когда Александр Седов на пятом курсе медицинского института прочел книгу В. В. Вересаева «Записки врача», которую студенты ввиду особого дефицита передавали из рук в руки и на которую в институтской библиотеке была установлена огромная очередь, его особенно заинтересовали мысли писателя о том, что по внешнему облику человека можно иногда определить его недуг. Слова Вересаева, казавшиеся ему в то время только остроумной игрой, пусть и профессиональной, на самом деле скрывали за собой глубокий смысл. Постепенно, приобретая жизненный и врачебный опыт, Александр Васильевич убедился в их справедливости. Позднее, уже работая судебно-медицинским экспертом, он стал относиться к таким второстепенным, казалось бы, вещам, как цвет лица, настроение, поведение, походка человека, вполне серьезно, и ему действительно иногда удавалось предугадать то, о чем люди, с которыми он сталкивался, вовсе ему не говорили. Ничего сверхъестественного в этом, разумеется, не было. Вероятно, профессия судебного медика, требующая от врача особой внимательности, оценки каждой детали, сыграла здесь не последнюю роль.

Идя за молодыми людьми, Седов продолжал наблюдать за прихрамывающим парнем.

– Дефекты походки могут появиться по самым разным причинам, – размышлял он. – Вследствие врожденного заболевания, приобретенной болезни, травмы, простой потертости на ноге. Врожденное заболевание здесь, пожалуй, исключается, так как при этом часто происходит довольно значительное укорочение больной конечности, да и хромота бывает более выраженной. Парень на вид молодой и здоровый. Нет, на больного он не похож. Скорее всего, хромота его объясняется какой-то травмой.

Идущий в самом деле щадил больную ногу, стараясь осторожнее наступать на нее.

– И довольно быстро идет при этом, – подумал Александр Васильевич. – Значит, давненько у него что-то с ногой случилось.

И вдруг его осенило. Парня надо обязательно проверить и тщательно осмотреть. Ведь раненый преступник до сих пор не задержан! Только как это сделать? Поблизости никого из знакомых, милиции тоже не видно. Однако те, за которыми он шагал от центра уже больше получаса, сами облегчили его задачу. Вероятно, они шли на работу, так как у проходной какого-то завода замедлили шаг и, поздоровавшись с вахтером, прошли прямо в широко распахнутые ворота. Поглядев им вслед и убедившись, что они действительно прошли на территорию предприятия, Седов подошел к телефонной будке и набрал номер дежурного по райотделу.

Вскоре к заводу подъехала милицейская машина с двумя сотрудниками уголовного розыска, а минут через сорок в приемном покое больницы Седов начал осмотр задержанного. Им оказался Проскурин Виктор Константинович, 24 лет, работающий токарем на механическом заводе.

– Что у вас с ногой, Виктор? – поинтересовался Александр Васильевич.

– На работе поранил, – коротко ответил парень.

– Давно ли?

– Больше месяца прошло. Железным прутом ударило.

– На больничном вы, вероятно, не находились? – спросил Седов, просмотрев амбулаторную карточку Проскурина. – Последняя запись сделана еще прошлым летом.

– Если вы о ноге, доктор, то из-за нее не стоило и беспокоиться, – беззаботно отмахнулся Проскурин. – Случилось это в пятницу, на работе. Два выходных дома отлеживался да два отгула заработанных использовал. Вот и все лечение. А потом мастер домой зашел: «Выходи, – говорит, – Витя, на работу, хватит бездельничать». Опять же конец месяца, тринадцатая зарплата.

Александр Васильевич предложил Проскурину раздеться.

– И брюки снимите, пожалуйста – попросил Седов. – А теперь подойдите к окну, поближе к свету.

Несколько выше левого тазобедренного сустава Александр Васильевич увидел слегка втянутый овальной формы рубец диаметром чуть больше сантиметра. Края его были ровными, как недозревшая ягода, он был покрыт нежной розоватой кожицей.

– Вот сюда прут и ударил, – Проскурин ткнул пальцем в бедро. – И чего вы беспокоитесь, доктор, до свадьбы заживет. Правда, может, кость повредил, до сих пор хромаю.

Седов попросил Проскурина не одеваться и поднялся на второй этаж, в рентгеновское отделение. В просторной, погруженной в полумрак комнате поблескивали никелем два рентгеновских аппарата, в углу за столом сидел врач и просматривал снимки на матовом светящемся экране.

– У меня к вам дело, коллега, и крайне срочное. Не могли бы вы сейчас же сделать снимок левой половины тела одному больному?

Производство снимка заняло несколько минут. Еще минут 15 ушло на обработку пленки. На мокрой рентгенограмме, с концов которой еще стекали вниз струйки воды, медики увидели в левой тазовой области четкие контуры инородного тела конусовидной формы.

– Неужели пуля!? – удивленно воскликнул рентгенолог.

– Она, – удовлетворенно произнес Александр Васильевич. – Именно это я и ожидал. Видите тень: короткое тело, очень широкое основание и такой же широкий закругленный конец. Похоже на пистолет Макарова.

– Стало быть, слепое ранение. А ведь тут и кость повреждена. Вот, в двух сантиметрах позади пули небольшое круглое отверстие.

– Вероятно, кость и погасила ее кинетическую энергию. Иначе бы снаряд пошел дальше, – предположил Седов. – Большое вам спасибо, доктор, за помощь. А снимок, хоть он и мокрый, я заберу с собой.

Через день Проскурину была сделана операция, на которую ему пришлось согласиться. Пулю осторожно извлекли и направили в криминалистическую лабораторию. Вскоре было получено заключение баллистической экспертизы, из которого следовало, что пуля, удаленная из тела Виктора Проскурина, выпущена из пистолета системы Макарова, того самого, что находился той осенней ночью у одного из патрульных – младшего лейтенанта Родионова.

Доказательства, которыми теперь располагало следствие, оказались настолько вескими и убедительными, что Проскурин сразу же признал себя виновным. На первый взгляд может показаться, что лишь случайные обстоятельства способствовали раскрытию этого преступления. Неожиданная встреча на улице, профессилнальная наблюдательность и редкая интуиция эксперта. Когда я спросил об этом самого Александра Васильевича, он, подумав, сказал:

– Возможно, это тебе покажется странным, но я был уверен, что рано или поздно увижу человека, раненного той ночью выстрелом из пистолета. Мы знали о незнакомце не так уж мало. Поэтому ничего удивительного в этом случае я не нахожу.

Загадка сувенира

Каждая беда мала сначала, и в детском ножичке живет душа кинжала!

Нож сам по себе предмет довольно мирный, известный человечеству с незапамятных времен. Им отрезают хлеб, намазывают масло, чинят карандаш… Бытовых и хозяйственных ножей насчитывается великое множество. Однако кроме обычных повседневных ножей существуют и ножи, которые согласно закону относятся к холодному оружию, изготовляемому с заведомо преступными целями. В судебно-медицинской практике все ножи объединяет один общий признак: ими причиняются колото-резаные раны, часто весьма тяжелые, а иногда – смертельные. Нож любой конструкции, даже самый обычный кухонный, может стать в неосторожных или преступных руках опаснейшим оружием.