Не устоять перед соблазном - Мэри Бэлоу

И вдруг его озарило. В словах Кларенса промелькнула одна важная деталь: Шарлотта является богатой наследницей. Сразу вспомнилось теткино письмо, которое Шарлотта зачитала вслух. В частности, тот абзац, где леди Форестер сообщала, что Кларенс ждет не дождется новой встречи с кузиной, что сейчас он стал видным мужчиной и готов к вступлению в семейную жизнь, как только встретит девушку, достойную его.

Тогда Шарлотта взяла с Джаспера обещание никогда не передавать ее на попечение тетки и кузена.

Проблема заключалась в том, что Джаспер не был единственным опекуном сестры. Второй муж матери не любил и не доверял пасынку и назначил еще двух соопекунов — собственного дядю, Сета Рейберна, и своего зятя. Сэра Чарлза Форестера. После смерти отца Кларенс унаследовал одну треть соопекунства.

Все это означало, что два опекуна могут принудить к повиновению третьего по любому вопросу, касающемуся жизни или благополучия Шарлотты.

Джаспера всегда устраивало, что Сет Рейберн никогда не проявлял никакого интереса ни к Шарлотте, ни к Кларенсу, ни к другим членам семьи. И к Джасперу тоже.

— Мама, — продолжал вещать Кларенс, — готова пожертвовать своим временем, силами и свободой, чтобы содержать для Шарлотты респектабельный дом и должным образом подготовить ее к выходу в свет — то есть ради того, чем, по ее мнению, весьма пренебрегают. Я считаю, что тебе, Джаспер, следует на это согласиться, если ты желаешь блага своей единоутробной сестре. Я повременю со своим визитом к дедушке Сету, если ты согласишься завтра же передать ее на мое и мамино попечение. Вражда между опекунами никому не нужна. К тому же, полагаю, ты будешь только рад сбросить с себя бремя ответственности. И что ты на это скажешь?

Кларри старался выглядеть веселым, но выглядел нелепым.

Джаспер в задумчивости сдвинул брови, и Кларенс изобразил еще большую веселость.

— Должен признаться, Кларри, — сказал Джаспер, — что не вижу никаких изъянов в твоих аргументах. Я действительно желаю блага Шарлотте, только вот не представляю, как можно исполнить это желание, передав ее на ваше с мамой попечение. Прости меня за мою тупость. Возможно, у Рейберна получится тебя понять. Может, тебе, старина, и в самом деле стоит нанести ему визит. Не сомневаюсь, он будет счастлив лицезреть тебя. К сожалению, я больше не могу рассиживаться тут с тобой и обмениваться любезностями, хотя ты мне почти родственник. Ты хоть когда-нибудь задумывался, как много прощается благодаря этому «почти»? Я задумывался. Прости, у меня масса дел.

— Подозреваю, побоксировать у Джентльмена Джексона или обсудить лошадок в «Таттерсоллз»? — пренебрежительно заметил Кларенс.

— Упаси Боже, — возразил Джаспер, вставая, — я не хочу так напрягаться. Избавь меня от этого, старина. Полагаю, мы еще увидимся с тобой и твоей мамой в ближайшие несколько дней, хотя должен предупредить тебя — с большим сожалением, — что мы планируем уехать именно в этот день.

— Я не называл день, — напомнил ему Кларенс.

— Ах, разве? — изобразил удивление Джаспер. — Но мы все равно планируем уехать именно в этот день. Ты нашел вход, старина. Сделай любезность, найди и выход, ладно? Это так утомительно — заворачивать к парадной двери только для того, чтобы проводить гостей со двора, когда гораздо проще сразу подняться наверх.

Джаспер вежливо поклонился и, выйдя впереди Кларенса из комнаты, не оглядываясь поднялся наверх.

Остается только надеяться, что Сет Рейберн с первого взгляда распознает первостатейного глупца — пусть это и будет его внучатый племянник.

Глава 8

Кэтрин вместе с Маргарет сидели в малой гостиной, когда вошел дворецкий и подал на серебряном подносе визитную карточку. Один гость уже имелся — Константин, который уже как полчаса вернулся со Стивеном из «Таттерсоллз», где они провели все утро. Других гостей не ждали. И вообще, девушки собирались на прогулку в парк, когда приехали мужчины.

— Это лорд Монфор, — сообщила Маргарет, взяв карточку с подноса.

Она многозначительно посмотрела на Кэтрин.

— Монти! — радостно воскликнул Стивен. — Ведите его сюда. Кон, он был вчера на балу. Разве я тебе не говорил?

— Вот как? — произнес Константин. — Полагаю, он весь вечер провел за карточным столом и освободил кое-кого из гостей от части их состояний.

— Нет, не весь, — возразил Стивен. — Он даже один раз потанцевал.

«Умоляю, Стивен, больше ничего не говори».

Кэтрин горячо сожалела о том, что не может стереть тот танец из памяти. Из-за него она не спала полночи. А днем больше ни о чем думать не могла. Господи, она едва не согласилась на это нелепое и ужасно неприличное пари!

«Но только представьте, мисс Хакстебл, как было бы здорово, если бы мы оба выиграли. Мы бы устроили грандиозную свадьбу в церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер и пригласили бы весь бомонд, а потом наша жизнь наполнилась бы чередой бессонных ночей, мы делали бы детишек и страстно любили бы друг друга. Можно, правда, и в обратном порядке».

Ох!

И вот сейчас, когда эти слова звучат у нее в голове чуть ли не в десятый раз — по скромным подсчетам — с того момента, как они были произнесены, он, такой красивый и элегантный, переступает порог гостиной. В сопровождении молоденькой и очень миленькой девушки.

Ах, как он посмел прийти после вчерашнего вечера — и после того, что было три года назад?! Только вот вчера он заявил, что ему нужно выиграть пари и что он сможет сделать это, если будет придумывать поводы для их встреч.

Лорд Монфор поклонился, а девушка присела в реверансе.

— Мисс Хакстебл, — заговорил он, направив свое внимание — и свои чары — на Маргарет, — я приехал сообщить вам, как я счастлив знакомству с вами на вчерашнем балу, даже несмотря на то что мне не посчастливилось потанцевать с вами. Я взял на себя дерзость привезти с собой свою сестру, Шарлотту Рейберн, в надежде, что вы позволите мне просить вас и мисс Кэтрин Хакстебл обратить на нее свое внимание.

Из него так и сочится респектабельность и хорошие манеры, с некоторым негодованием подумала Кэтрин.

— Ах, конечно! — Мег быстрым шагом пересекла комнату, протягивая девушке правую руку. — Мисс Рейберн, как я рада! Познакомьтесь с моей сестрой и нашим братом, графом Мертоном. А это наш кузен, мистер Константин Хакстебл.

Девушка покраснела.

— Я еще не выезжала в свет, — пояснила Шарлотта, — потому что мне еще не исполнилось восемнадцать. Но Джаспер и мисс Дэниелс, моя компаньонка, сказали, что в этом году мне дозволяется нанести несколько визитов.