КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА. книга вторая. - Анатолий Козинский

Плановое хозяйство страны, используя практически неограниченный ресурс для производства станочного парка и новейших технологий по производству товаров группы «А», продолжало игнорировать выпуск качественных товаров группы «Б», которыми жило и питалось население.

При великом множестве человеческого ресурса, грамотных образованных квалифицированных специалистов для обслуживания новой техники на производстве и в Армии катастрофически не хватало. Не удивительно — большинство армейских военных училищ, кроме академий, выпускали специалистов со средним образованием. Их количество уже не могло удовлетворить новые требования ценза образования именно по качеству подготовки офицерского состава Армии.

В кажущемся лучшем положении оказался Военно-Морской флот. Большинство его училищ, учитывая уникальность специфики, сложность и обширность чисто профессиональных знаний, традиционно выпускали морских офицеров с высшим образованием.

Однако, уместный и умный флотский консерватизм, привыкший успешно отражать удары не только открыто выраженного врага, но и «наезды» своего родного сухопутного начальства, засидевшись в своих извечных оборонительных крепостях, потерял инициативу, ширину и глубину взглядов на происходящие события.

На всех этажах государственной власти, в том числе и в военно-морской командной машине, люди, стоящие у руля, были в полной растерянности: что же делать далее с новорождённым «дитём» — атомными ракетными кораблями? Ведь старые воспитатели явно не годились, а новых — никто не хотел видеть и признавать.

В сухопутных войсках вопрос о новом ракетном оружии решался проще. Под нажимом Хрущёва Н.С., видя, что «орешек» не по зубам, пытаясь удержаться в насиженных креслах, «старики» уступили и в конечном итоге был создан новый вид вооружённых сил — Войска Стратегического назначения.

На Флоте «дитё» решили воспитывать в собственном коллективе. Конечно, «ребёнок» рос, но старая одежонка флотской организации службы была не для богатыря и всячески препятствовала его нормальному развитию. Не имея кровных родных родителей, он болезненно чахнул, так и не сумев стать на свои собственные богатырские ноги.

— Не исключено, что в ближайшее время Западную Лицу посетит председатель Совета Министров, первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущёв. Нам приказано готовить корабль к смотру, — сообщил неожиданную весть поредевшему офицерскому собранию капитан 2 ранга Баклашов. — Не вижу на ваших лицах радостного восхищения. Вопросы есть? — добавил он.

Добрая треть экипажа, в том числе и командир корабля, убыли в отпуск — экипаж то был один. Из учебных отрядов прибыло около сотни моряков пополнения, но они ещё ничего не знали и не умели — нужно было их всему научить.

— Для полноты счастья только этого нам и не хватало, — подумал Антон. Работы, как и всегда, у него было много. После старта практической ракеты нужно было красить шахту и оборудование, провести комплекс регламентных проверок и работ с целью подготовки ракетного комплекса к погрузке боевых ракет. В его памяти была ещё свежа картинка чуть не приведшая к гибели личного состава. Сразу же по приходу в базу во время ухода за материальной частью ракетчики стартовой команды по приказу командира БЧ-2 начали продувать воздухом лодочную систему заправки ракет горючим. Были приготовлены растворы для нейтрализации возможных проливок незначительного количества этого компонента ракетного топлива. Все «стартовики» одели защитные химкомплекты. Остальной личный состав четвёртого отсека с аппаратами ИП-46 в положении «наготове» занимался работами согласно расписаний, изложенных для каждого из них в книжке «боевой номер».

Старшина команды Ошитков продул систему через заправочный пистолет в герметичный бачок. Давление воздуха снял через открытую шахту в атмосферу. Затем отстыковал пистолет и сунул его в ведро с раствором нейтрализации. Он дёрнул головку ручного привода запорного клапана заправочного пистолета для снятия остаточного давления и нейтрализации возможных остатков горючего. Запорный клапан не открывался….

— Ах ты, тупая железяка! — подумал Ошитков, — сейчас мы по тебе постучим чем-нибудь и ты откроешься как миленький. Он стукнул его кулаком так же, как и мы всё это делаем, когда у нас что-нибудь не работает. Клапан не открывался!

— Нужно посмотреть в чём же тут дело, — опять подумал он, — и вынул пистолет из ведра для осмотра. Он направил байонетное соединение для лучшего обзора на себя, но ничего «такого» не обнаружил.

Уже машинально дёрнул за выступающую головку клапана и пистолет таки открылся! — открылся с одновремённым впрыском в отсек и на Ошиткова доброй порции остаточных стоков горючего. В четвёртом отсеке стояла гробовая тишина. Его объём потихоньку заполнялся густыми клубами желтоватого высоко летучего отравляющего тумана из паров горючего. Поперхнувшись, Антон, стоявший ближе всех у пульта переговорной связи БЧ-2, дал команду:

— Личному составу отсека включиться на дыхание в ИП-46! — Центральный, фактическое поступление ракетного горючего в четвёртый отсек! Аварийная тревога! — уже по корабельной связи незамедлительно доложил он.

По объявленной аварийной тревоге корабль загерметизировался и затих. Центральный пост молчал. Молчал и командир БЧ-2, впервые столкнувшись с таким происшествием. Наконец, из центрального поста потребовали:

— Доложите обстановку и предложения, что делать дальше.

Мясковский, выйдя из минутного столбняка, начал докладывать сложившуюся обстановку в четвёртом отсеке. Но включённым в ИП-46 с загубником во рту не очень-то поговоришь: его доклад выходил путанным и непонятным.

Командир корабля капитан 1 ранга Сберев сгоряча решил выяснить лично, что же там у ракетчиков происходит. Без всякой защитной одежды и ИП-46 он буквально «влетел» в четвёртый отсек и, спускаясь в туман испаряемого горючего по трапу на приборную палубу, вдохнул «адскую» смесь и поперхнулся. Закашлявшись, он сел на ступеньку трапа и потерял сознание.

Антон, — и где только взялись силы, как мог — волоком дотащил его тяжёлое обмякшее тело до переборочного люка и попытался вытолкнуть в третий отсек. Но не тут-то было: Сберев в проблеске сознания намертво ухватился за ручку кремальерного затвора люка и всё его тело свело судорогой. Подоспевшие подводники, вытащили командира, а вместе с ним и Антона в третий отсек.

Вдохнув свежего воздуха, командир пришёл в себя. Сняв маску изолирующего противогаза, Липовецкий внятно доложил обстановку и предложил провентилировать четвёртый отсек в атмосферу с последующим продуванием его воздухом высокого давления. Что и было сделано.

Антон прибыл в четвёртый отсек. Там было уже всё размещено на штатных местах. Вот только Ошитков слегка «дымился». Антон ему сказал:

— Бегом за мной! — подчиняясь, старшина команды последовал за ним. Выскочив из лодки на пирс, у его корня на мелководье Антон столкнул Ошиткова в воду. Тот сопротивлялся, но поняв окрик «Дурак, лезь в воду, она смоет всю эту гадость!» послушно окунулся в спасительную среду моря. Отмывшись, вместе с командиром, на подъехавшей санитарной машине, они отправились в санчасть. Спустя несколько суток, без особых видимых последствий они вернулись в экипаж и отправились в отпуск. Все остальные отделались лёгким испугом и хорошим запоминающимся уроком на всю жизнь. Правда, у Антона першило и побаливало горло, но молодой крепкий организм вскоре оправился и пока не хотел признавать приобретения болячки так же на всю оставшуюся жизнь.

— Вопросы есть, — сказал Рахматуллин, приподнимаясь со своего места в просторной Ленинской комнате новой казармы. — Банкет готовить или как?

— Да вы что? Смеётесь! — замахал на него руками замполит. — Бросьте шутить! Можно подумать, что глава государства прибывает к нам на именины. Будьте серьёзными людьми. Ведь тут погореть можно. И без пламени!

— Ну и что тут такого, — поддержал Рахматуллина старпом. Зама он недолюбливал и, где только мог, совал ему в «пасть» «гайку с болтом». — Нальём Никите Сергеичу стопарик корабельного «шила», на закусь выберём жирную воблу — и дело «в шляпе».

У замполита отвисла челюсть. Его маленькие глазки испепеляли Баклашова. А тот, «добивая» замполита, так — между прочим, осведомился у врача:

— Умрихин, у вас хороший медицинский спирт есть? Неудобно потчевать такого высокого гостя каким-то суррогатом!

— А что? Хрущёв боевой генерал, на войне небось не раз пил и водку, и спирт, — вполне серьёзно подыграл старпому капитан-лейтенант Голубков. — Вот мы ему и напомним фронтовую жизнь. Ведь у нас тут война идёт ежедневно — не даром же государство год службы на атомных лодках в зачёт выслуги лет засчитывает два года.

— Ну знаете, — вскочил Аристарх, — с вами, товарищ Баклашов, мы поговорим отдельно!