Печать Соломона - Рик Янси

– Что – зачем?

– Зачем ему Чаша?

– Во-первых, для защиты, – ответил ей Оп-девять. – Чаша – козырь на случай, если они найдут его раньше нас. К тому же он может попробовать заключить с нами сделку.

– Не понимаю, – подал голос Джейк. – Зачем им Чаша? Мы же не можем загнать их обратно без кольца.

– Дело не в том, что им нужно или не нужно, – возразил Оп-девять. – Пока у них нет Чаши, всегда останется риск, пусть и ничтожный, что они снова в нее угодят. Завладев тюрьмой, они получат гарантию свободы.

– Свободы для чего? – спросил агент по имени Грэг.

– Не знаю, – ответил Оп-девять.

– Погодите, разве не вы у нас демонолог? Если не знаете вы, то…

– Нам незачем знать, что они будут делать со своей свободой, – перебила его Эбби. – Все, что нам надо выяснить, – это что они сделают, если не получат Чашу.

Повисло молчание. Джек шумно выдохнул. Кто-то кашлянул. Оп-девять смотрел на стол.

Тишину нарушила Сэнди:

– Ладно, сдаюсь. И что они сделают?

Эбби посмотрела в мою сторону. И Меривезер тоже. Я отвел взгляд. Мне не хотелось рассказывать им о том, что я увидел в пустых глазницах Карла. Мне не хотелось рассказывать об этом, потому что я не хотел об этом думать.

– Поймите, масштабы их ненависти непостижимы для человеческого сознания. Они ненавидят Творца и, соответственно, ненавидят Его творение. Им ненавистно все, что приносит радость и умиротворение; все, что искупает грехи или избавляет от ночных страхов. Я не знаю точно, что они намерены делать, но подозреваю, что это превосходит все наши детские и жалкие представления о зле как противоположности рая. Мы должны исходить из того, что их цель от начала времен осталась неизменной. Что они сделают? Поглотят нас.

29

– Я так и не понял, – сказал Джейк, – какой смысл преследовать Гиену? Предположим, мы его найдем и вернем Чашу, и что дальше? Мы не сможем ее использовать, ведь у нас нет кольца. Нам надо идти за кольцом, а не за Чашей.

– Да, хорошо, это мы тебе и поручим, – кивнул директор. – Организуем группу, и ты поведешь ее на штурм Эвереста, против миллионов врагов рода человеческого.

Джейк не отреагировал на сарказм.

– Может, это и правильно. Врежем им как следует!

– Мы еще работаем над модификацией 3ХD, – сказал Оп-девять. – А также над содержащимися в боеприпасах активными веществами.

– Я говорю о небольшой группе. Два-три агента и парочка шерпов[18]. Мы выманим этого, как его, Пеймона, а там – один выстрел в руку, и дело сделано.

Оп-девять отрицательно покачал головой:

– Увы, но Гиена правильно сделал, что прислушался к своим инстинктам и захватил Чашу. Если она окажется у нас, это усилит наши позиции. По крайней мере, им придется взять паузу.

– Это почему?

– По той же причине, по которой они стремятся ею завладеть. Пока Чаша недосягаема, они не могут быть уверены в собственной свободе.

– А может, и нет, – парировал Джейк. – Они все же свободны, а мы не знаем, как запихать джинна обратно в бутылку. Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос, поэтому я задам его в третий раз. Допустим, мы вернем Чашу. Что дальше?

Все промолчали, и я пришел к выводу, что ответа не знает никто.

– Ну и ну, – тихо сказал Джейк. – Пусть берегутся, мы разрешаем взять паузу.

– У тебя есть другие предложения? – ледяным тоном осведомился Оп-девять.

Нетрудно было догадаться, что ему не нравится этот агент.

– По-моему, я уже предложил.

– Мы пойдем за Чашей, потому что других вариантов у нас нет. Твое предложение – пустая затея, она обречена на провал, а мы не можем отказаться от единственного, что отделяет нас от Падших.

– Что же это? – спросил Джейк.

– Надежда.

Директор Меривезер вдруг хлопнул в ладоши, и все вздрогнули.

– Итак! Мы знаем, где они и чего хотят. А также нам известно, как они поступят, если не получат желаемого. Надо найти Гиену и вернуть Чашу, иначе сами-знаете-кто сорвется с цепи. Остался один вопрос: где он?

Все молчали. Директор посмотрел на Эбби.

– Компьютерные модели дружно выдали десять возможных точек, – решительно ответила она. – Данные основаны на былых посещениях, их длительности и уровне комфорта.

Эбби передала стопку распечаток сидящему справа от нее агенту, и тот взял одну себе, а остальные пустил по кругу. Агент слева от меня забрал последнюю, и я так и не узнал, что там было.

– В каждую точку отправляется группа из двух агентов…

– Почему только двух? – спросил Джейк.

– Чем меньше группа, тем ниже вероятность провала.

– И меньше шансов найти Гиену. Надо привлечь как можно больше агентов.

– Все подписавшие, за исключением Швейцарии, да хранит их Господь, готовы к сотрудничеству и обязались оказывать логистическую поддержку, – сказал директор Меривезер. – Местные подключатся, если понадобится.

– Простите, директор, – подал голос Оп-девять, изучавший распечатку, – но я предлагаю направить один отряд в последнее известное нам убежище Гиены.

Я не был уверен, но подумал, что он имеет в виду горную хижину.

– Даже Арнольд не настолько глуп, – заметил Меривезер. – Это слишком очевидно.

Оп-девять хотел возразить, но передумал.

Эбби откашлялась и продолжила инструктаж:

– Убедитесь, что все ваши люди понимают – миссия сугубо добровольческая. По правилам Первого протокола к ней допускаются только те, у кого нет близких родственников. Цель миссии диктуется категорическим императивом. Чашу Соломона необходимо вернуть. Поэтому Гиена определяется как «мишень» в трактовке раздела номер сто восемьдесят девять, пункт двадцать три Устава.

– Отлично, – сказал Джейк. – Надеюсь, моя команда его достанет. Я с превеликим удовольствием прострелю этому уроду башку.

30

Собравшиеся разделились на маленькие группки. Директор, Эбби и Оп-девять шептались в углу. Они то и дело поглядывали в мою сторону и, как я понял, решали, что делать со мной. Рассчитывать на то, что они вернут меня в Ноксвилл, не приходилось: я слишком много знал, а после общения в морге с рупором демона оказался единственным, с кем эти демоны готовы беседовать. Скорее всего, меня запрут в штаб-квартире АМПНА, где я не натворю новых бед.

Никто не обмолвился о том, что я-то и был причиной собрания. Кольцо оказалось у меня. Оставалось передать его Оп-девять, а я вместо этого вообразил себя повелителем демонов. Конечно, трудно сохранить спокойствие перед шестнадцатью миллионами злобных духов.

Через несколько минут директору Меривезеру пришлось принять участие в видеоконференции с президентом Китая и далай-ламой. Оп-девять и Абигейл отвели меня обратно. Нога у меня из-за долгого сидения за столом затекла, и я всю дорогу наваливался на Оп-девять, а в комнате сразу плюхнулся на кровать и постарался отдышаться. Эбби с Оп-девять принялись о чем-то шептаться. Наверное, это было продолжение спора, который начался еще в конференц-зале.

– Я хочу есть, – выдохнул я.

Меня не услышали, пришлось повторить громче:

– Я хочу есть!

Они умолкли и уставились на меня. Наконец Эбби спросила:

– А чего ты хочешь?

– Митлофа[19], пюре, зеленого горошка и роллов. – Я старался выбрать еду попроще, которую едят обычные люди в обычной жизни. – И кусок пиццы.

– Пиццы?

– Пепперони. Пусть будет два куска. И еще мороженое. Шоколадное.

Теперь Эбби улыбалась.

– Что-нибудь еще?

– Нет. Да. Арахисовое масло и сэндвич с джемом. И огурчики. «Клауссен».

– «Клауссен»?

– Любые, но лучше «Клауссен».

– Это все?

– А что, мало?

Эбби пошла к выходу.

– О, еще пакетик «Читос», – сказал я вдогонку. – Хрустящих.

Эбби ушла. Оп-девять внимательно смотрел на меня темными глазами. Он не улыбался.

– В чем дело? – спросил я. – «Читос» – это уже перебор?

– К тебе вернулся аппетит, Альфред. Это хороший знак.

– Не очень-то их много в последнее время. Я имею в виду хорошие знаки. Оп-девять, а что случилось в той битве, после того как я…

Я не сумел договорить, но Оп-девять и так все понял.

– Завладев кольцом, Пеймон сразу созвал легионы, и они покинули поле боя. Улетели в мгновение ока, Альфред.

– И Майк тоже?

– Увы.

– Откуда нам знать, что Чаша у него?

– После столкновения всю местность тщательно прочесали. Малая Печать исчезла, Майк исчез, и теперь Пеймон требует, чтобы мы ее вернули. Я не сомневаюсь, что Чаша у Майка. – Оп-девять тяжело вздохнул и взялся за переносицу. – Мы потеряли сорок три вертолета, а из группы вторжения в живых осталось только четверо.

– Эшли? – спросил я.

– К счастью, она отделалась царапинами.

Мне полегчало, но потом стало хуже, потому что нельзя радоваться тому, что она выжила, а почти все остальные погибли.

– Это все из-за меня, – сказал я. – Надо было сразу отдать вам кольцо. Вы бы сумели его использовать.