Дорога из стекла - Вероника Белл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Яркий свет фар и протяжный рев мотора возвращают меня в реальность. Я с ужасом понимаю, что на меня с бешеной скоростью мчится огромный автомобиль…
Глава 6
Я не могу пошевелиться, будто тело сковано невидимыми оковами. А если бы смогла, успела бы увернуться из-под колес машины?
Говорят, что перед смертью у человека перед глазами проносится вся его сознательная жизнь. На самом деле это не так. Сейчас в моей голове нет ни одной мысли и ни одного воспоминания. Лишь отчаянный страх и ускоренное сердцебиение, которое, прислушавшись, мог бы сейчас услышать даже водитель этого злосчастного транспорта.
Три, два, один…
В ту секунду, когда должно произойти столкновение, автомобиль, жутко скрипя колесами, останавливается в нескольких сантиметрах от меня.
Теперь я не чувствую абсолютно ничего. Ни страха. Ни облегчения.
Из машины выходит водитель и со злостью кричит на меня, используя, кажется, все ругательства, которые есть в его словарном запасе.
Голос кажется до боли знакомым… нет, таких совпадений не бывает!
Но надежды совершенно напрасны. В том, что передо мной стоит именно он, нет никаких сомнений.
Какая неожиданная встреча…
Шон обрывает фразу на полуслове и с нескрываемым удивлением пристально смотрит мне в глаза. Я, воспользовавшись паузой, произношу:
– Ты снова чуть не сбил человека. Это твое новое хобби?
Он резким движением руки поправляет волосы, отчего они становятся еще более растрепанными.
– Шелден? Решила отправиться вслед за подругой? Что ты вообще здесь, черт возьми, делаешь?!
Его слова бьют больно, как и всегда. Хватки не теряет…
– Бегаю, – тихо отвечаю я и зачем-то добавляю: – Жалеешь, что успел затормозить?
Даю себе обещание, что на этот раз ничего не почувствую.
Проигнорировав мои слова, он разворачивается и собирается сесть в машину, но, словно только что осознав смысл моих слов, замирает, оглядывается.
– Бегаешь? – переспрашивает, пробегаясь взглядом по одежде.
На мне расстегнутая кожаная куртка, черная юбка и кроссовки. Наверное, не самый лучший костюм для вечерней пробежки…
– Да, – отвечаю я, с вызовом смотря на Шона.
Давай, скажи что-нибудь язвительное. Или посмотри как на умалишенную.
Но он поступает по-другому: обходит машину и зачем-то открывает дверцу пассажирского сиденья.
– Садись, – говорит он тоном, не терпящим возражений.
Я не хочу оставаться одна и в то же время боюсь оставаться с Шоном, потому что испытываю к нему совершенно противоречивые чувства. Он не раз делал мне больно: настолько, что становилось тяжело дышать. Но он никогда не толкал меня в пропасть, видя, что я слабо стою на ногах всего в шаге от нее.
И все же я не нуждаюсь в его помощи. Пусть это будет кто угодно, только не человек, который так умело манипулирует моими эмоциями и бьет без предупреждения. Самый сильный удар – вызвать доверие, а затем с жестоким равнодушием растоптать чувства.
– Не собираюсь, – произношу я.
Что ты сделаешь теперь? Ну же, ударь снова. Только не протягивай руку помощи – ведь это намного хуже.
На лицо падает холодная капля. Начинается дождь…
Шон делает шаг мне навстречу. Он не собирается бросать меня. Но почему? Я желаю всей душой, чтобы он уехал, и в то же время это кажется мне самым ужасным, что только может произойти.
– Убирайся! – мой голос срывается на крик. – Я видеть тебя не могу!
Я снова и снова пытаюсь ненавидеть Уайта, потому что боюсь испытывать к нему что-либо другое.
– Неправда, и ты это знаешь, – произносит он, подходя все ближе.
По непроницаемому взгляду Шона я понимаю: что бы я сейчас ни сказала, он не отступится от своей цели. И самое ужасное: он видит меня насквозь.
Шон берет меня за руку, словно думает, что я убегу. Дождь медленно превращается в ливень.
– Не трогай, – произношу я.
У меня больше нет сил сопротивляться.
– Лиз! – Шон приподнимает мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
Дождь льет как из ведра – волосы Шона почти насквозь промокли.
Я делаю то, чего не могла позволить себе очень долго: провожу по его лицу кончиками пальцев, возвращая непослушную прядь на место. Мои пальцы чуть дрожат, наверное, от холода…
Выражение лица Уайта остается непроницаемым, он лишь чуть ослабляет хватку.
– Ты не в себе, – качнув головой, произносит Шон и ведет меня к машине.
Сейчас в его голосе нет высокомерия и насмешки.
Но я уверена: мне дорого обойдется эта выходка, только немного позже.
В салоне тепло и уютно, слабый запах парфюма, алкоголя и мускуса меня ничуть не смущает. Это его запах: такой привычный. Я могу сколько угодно убеждать себя в том, что согласилась бы никогда не встречать его, но правдой это все равно стать не сможет.
Поймав себя на этих мыслях, я не могу сдержать нервный смешок.
Чушь, каждое слово.
Шон не бросил меня сейчас, но от этого в наших отношениях ничего не изменится.
Раздается щелчок – замыкаются дверцы машины. Но Шон не торопится никуда ехать: откидывается на кресло, включает негромкую музыку, бросает на меня задумчивый взгляд.
Наверное, я должна попросить его отвезти меня домой, а потом уйти, поблагодарив его лишь одной фразой, чтобы завтра мы снова стали врагами. Но я не хочу возвращаться домой, а он, по-видимому, не собирается меня туда везти.
– Куда ты ехал? – спрашиваю я, отстраненно глядя в лобовое стекло.
– Туда же, куда ты шла, – отвечает Шон.
В доме, где погибла сестра, находиться тяжело, а друзья не всегда способны понять. Особенно если ты – одиночка.
Мы сейчас в одной лодке…
– Зачем ты бросилась под машину? – спрашивает он.
Я сердито смотрю на него. Он действительно думает, что я сделала это намеренно?
– Я не собиралась…
Совершать самоубийство.
Ева…
Не могу произнести вслух эти слова.
В кармане начинает вибрировать телефон.
Макс…
– Да?
– Привет.
– Привет.
– Прости меня.
– За что?
– Я ведь оставил тебя одну.
Я молчу в трубку.
– Хочешь, я заеду за тобой сейчас?
Я краем глаза смотрю на Шона. Его непроницаемый взгляд направлен в темноту.
– Нет, – произношу я. – Все хорошо, правда.
– Ты уверена?
– Да.
В трубке послышался вздох.
– Ладно. До завтра, Лиззи.
Кладя телефон обратно в карман, я замечаю, что взгляд Уайта стал напряженным.
– Парень звонил?
Отвернувшись, я произношу:
– Шон, я не буду перед тобой отчитываться.
Теперь я почему-то зла на себя за то, что отказалась от предложения Макса, за то, что все еще сижу в этой машине.
– Я, наверное, пойду, открой дверь.
Я смотрю в боковое окно и жду характерного щелчка. Но его все
