История римских императоров - Теодор Моммзен

При нем произошел отказ от политики реставрации. Было внесено предложение и принято решение о наказании убийц Цезаря.26 Это был важный шаг. С него начинается объединение Октавиана и Антония, который противостоял цареубийце Дециму Бруту. Дело было лишь за заключением союза, если к тому времени он уже не был заключен. Ведь мы, к сожалению, не можем, и это касается всей древней истории, заглянуть за кулисы событий. Но несомненно, что вскоре после Мутины состоялось негласное соглашение между Октавианом, Антонием и Лепидом. Вскоре к ним присоединились Планк и Поллион. Датируется это соглашение лишь 13 ноября,27 но это была ратификация при участии всех сторон. Само же соглашение существовало уже ранее.

В Италии безраздельно правили цезарианцы. Заключенный теперь триумвират28 есть копия триумвирата Цезаря в Лукке. Его называют вторым триумвиратом. В правовом отношении это не совсем верно: Tresviri reipublicae constituendae не существовали в период Республики; это верно по существу. То, что [MH. I8] раньше было соглашением частных лиц, теперь недвусмысленно легализовалось.

Одним из первых был предложенный Антонием29 закон об упразднении диктатуры (см. выше). Его придерживались только на словах. Практически же правил триумвират, который юридически был освобожден от обязательств перед законом. Это было юридическое положение, но такое, которое стало выше всех законов. Постановления триумвиров имели такую же правовую силу, как и решения народа. Как народ не мог пойти против закона, так этого не могли и триумвиры. Однако каждый триумвир пользовался полнотой власти единолично, не спрашивая других. Триумвират и диктатура — одно и то же.

Прежде всего были определены сроки правления — 5 лет. Этот срок был достаточно длительным для того, чтобы устранить противную сторону, но в то же время довольно коротким, чтобы совершить государственный переворот. Здесь необходимо рассмотреть армию. Основная масса офицеров была политизирована, а солдаты частично были старыми ветеранами. Во всех бывших в то время войнах солдат был вестником мира, что в большей мере относится к так называемой кумовской, Перузинской, войне. Ибо младший офицер (centurio) тогда играл по сравнению с современной нам армией совсем иную роль. Эти люди желали объединения всех цезарианцев и не хотели войны. У них было верное чутье на то, что времена Республики прошли. Впрочем, в основном солдатами правил чистый расчет. Уже во времена Республики солдаты ставили себе целью по окончании службы получить гражданство. Цезарь усовершенствовал эту систему. Новые властители сделали еще больше в этом направлении. Антоний обещал на каждого солдата по 100, Октавиан — по 300 денариев.30 Эти обещания не были бы выполнены, если бы, благодаря соглашению полководцев, не была одержана победа [MH. I9]. А перед лицом событий на Востоке такое объединение было необходимо. Между тем войско Децима Брута в связи с договоренностью перешло частично к Антонию, частично к Октавиану.

Это дает повод к явно умышленным жестокостям проскрипций.31 Как дошло до этого, когда почти вся Италия была покорена? Они действительно были преднамеренной жестокостью. Отчасти, конечно, подобные зверства были вызваны примером Суллы.32 Но были же, вероятно, и действительные основания, которые определяли поведение властителей.33 Неправильно сваливать всю ответственность на одного Антония. Конечно, он главенствовал среди триумвиров. Тем не менее не стоит одного из триумвиров очернять за счет других. С точки зрения морали нам это безразлично, с исторической точки зрения важен лишь вопрос верховенства. А тут главенство, несомненно, было у Антония.

Это следует из распределения ролей. У триумвиров было 43 легиона. У Октавиана и Антония — по 20, у Лепи да — 3. Это доказывает второстепенное положение Лепида, даже при оказании почестей про него забывали. Лепид должен был стать консулом в 42 г. до н. э. и занять Италию, Октавиан получал Африку и Сицилию, Антоний — Галлию и Испанию.34Сицилия была в руках Секста Помпея, и в Африке еще были республиканцы. Напротив, Галлия и Испания были в руках цезарианцев, и они были владениями Антония. Его земли были защищены от врагов. Он главенствовал над двумя другими триумвирами и тем самым, по-видимому, также проводил проскрипции. Однако Октавиан все же добился признания паритета, он должен был самостоятельно вести войну. Руководство восточной кампанией было прежде всего в руках Антония. Его провинция — Верхняя Италия, — тогда считавшаяся еще частью Галлии, в первую очередь подверглась опасности.

Лишь теперь обнаружилось величие Октавиана. После его победы ожидали повторения сулланских черных списков. [MH. I10] Этого не произошло, по крайней мере в крупном масштабе. Октавиан не хотел осквернять молодую монархию убийствами. В безопасности личности и собственности он видел краеугольный камень монархической власти.

Антоний не был ни дурным, ни жестоким. Он был хорошим товарищем, но не великодушным человеком, характер у него был скорее обыкновенный. Таким благородством души, как Октавиан,35 он не обладал. Октавиан, вероятно, относился к делу иначе. Он желал наследственной монархии, и поэтому проскрипции были для него нежелательны. Но, возможно, он с ними согласился, поскольку вынужден был так поступать. В августе, когда Октавиан дал согласие стать консулом, он управлял Италией, в то время как Антоний был в Галлии. В этот период Октавиан поступал сурово только с убийцами Цезаря. Это был долг, который он обязан был выполнить по отношению к отцу. Судебное разбирательство по делу убийц проходило законным путем. Даже Секст Помпей был вовлечен в предварительное расследование. Он был естественным врагом династии Юлиев, и с ним нельзя было вступать в соглашение. Кроме этого, ничего больше не произошло. Цицерона оставили в покое, о проскрипциях не было речи. Позволили уйти любому, кто хотел уйти, и многие ушли на Восток.

В ноябре, после заключения триумвирата, без суда и следствия было казнено 17 знатных мужей, среди них и Цицерон.36 Триумвирам было важно использовать террор для подавления любых признаков оппозиции. Прежде всего, нужны были деньги для выплаты жалованья солдатам и для снаряжения армии для новой войны на Востоке. Казна же была пуста после раздачи денег гражданам по завещанию Цезаря. Точно также действовали на Востоке Марк Брут и Кассий. Кассий разграбил Родос,37 Марк Брут — Ликию.38 Триумвирам нужно было главным образом имущество подвергшихся опале, ведь убиты были неопасные люди [MH. I11], опасные были на Востоке. Проскрипциям подверглись знатные люди, имущество их должно было пополнить казну, впрочем, мотивом того часто была личная ненависть. Все же продажа имущества была столь сложным делом, что цель была достигнута не полностью. Солдатам выплатили деньги, и флот был восстановлен. Но войскам необходимо было дать новые гарантии выплаты жалованья, ведь предстояла тяжелейшая борьба. Боролись за каждого человека, и масштаб происходящего был огромен. Для этого были использованы налогообложение и конфискации. Имущество в 100 000 сестерциев облагалось налогом в 10 % в год. Восемнадцать городов Италии по жребию были распределены для раздела недвижимого имущества между солдатами. Что касается выбора этих городов, то никак нельзя сослаться на принцип мести или политического интереса. Это была финансовая политика, и она помогла.

Прежде всего, следовало разобраться с Секстом Помпеем. Он был последним отпрыском рода Помпеев. Но для того чтобы быть среди претендентов, у него не было ни таланта, ни желания. И когда ему подали надежду на возвращение его отцовского имущества, он выказал себя удовлетворенным. Он покинул Испанию и отплыл в Италию. Это произошло во время Мутинской войны. Тогда Октавиан объявил его вне закона, и его высадка в Италии и возвращение в Испанию в равной степени оказались невозможными. Поэтому он отправился на Сицилию.39

Начавшаяся теперь война была точной копией войны Цезаря против Помпея. Но там все было ясно и продуманно, здесь же царил разброд. Вторжение в Верхнюю Италию не состоялось по вине Марка Брута. [MH. I12] И в следующем году (42 г. до н. э.40) тоже ничего не произошло. Триумвиры точно так же, как и республиканцы, решали свои финансовые проблемы. Но для чего Марк Брут оставил Грецию и отправился в Азию? Возможно, по следующей причине: превосходство в войсках было на стороне цезарианцев, поэтому республиканцы, вероятно, пытались выровнять положение, отодвигая будущий театр военных действий как можно дальше на Восток. Оба полководца не ладили между собой. Кассий, по-видимому, хотел идти в Сирию, так как со слабым флотом цезарианцев и из-за большой удаленности территории было бы невозможно высадиться там с 43 легионами. Наступление исключалось, этим они дали бы противнику большое преимущество. Что еще могло бы произойти, так это смелое нападение на Нижнюю Италию из Сицилии. И то, и другое было возможно, однако легитимисты допустили ошибки как в плане наступления, так и в плане обороны.