Обрученные судьбой. Книга первая. Великий развал - Роман Булгар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, что-то схожее уже было, – произнесла Анна, и на ее лице появилась мечтательная улыбка.
Помнится ей, она назло всем решила завести ребенка, чтобы никто не смог бы у нее отнять ее любимого. Не заметив в поведении дочери ни следа беспокойства, генерал повернулся к зятю:
– Владимир, а тебе это ничто не напоминает?
– Да, припоминаю, Павел Евгеньевич, как ты меня всерьез грозился в Тмутаракань закатать, – усмехнулся Григорьев.
– А вы это о чем? – Анна поглядывала то на отца, то на мужа.
Дошло до нее, что столько воды с той самой поры утекло, а она так и находилась в полном неведении насчет их одного давнего разговора.
– Владимир, что, твоя жена до сих пор еще не все знает? – Ершов заговорщицки подмигнул зятю и громко расхохотался. – Кремень…
– И что произошло? – Анна в нетерпении подтолкнула мужа.
Смущенно улыбающийся Григорьев вынужден был раскрыть один свой давнишний секрет:
– Да, Аня, твой отец приехал к нам в часть и хотел купить меня. Сулил мне золотые горы, лишь бы я от тебя навсегда отказался. А когда не вышло, то стал жестко грозить мне, обещал стереть меня в порошок.
– Папа, что, правда? – дочь вскинула на отца удивленные глаза.
То, что она услышала, как-то не вязалось с ее отцом, с тем ореолом, который она сама в свое время возвела вокруг Ершова и его имени.
– Ани, – Ершов смущенно поежился. – Я же тогда должен был как-то узнать, что имеется за душой у моего будущего зятя.
– Узнал? – Анна строго качнула головой.
– Узнал. Кстати, Владимир остался вовсе не в обиде на меня.
– Конечно, – усмехнулся Григорьев. – Сначала человека немного потоптали, наглядно показали ему всю ничтожность его бытия, а потом вознесли наверх. До обиды ли было мне в тот момент? Я был готов ко всему, кроме самого последнего предложения грозного московского генерала. Оно затмило собой все…
Анна казалась совершенно сбитой с толку. Ее сильно обескуражило то, что раскрывалось перед нею. Женщина с трудом пыталась уловить логическую цепочку всего происходившего за ее спиной лет двадцать тому назад, может, чуть больше того…
– Какого? – Анна буквально поедала мужа горящими глазами. – Что папа еще тебе предложил? Ну, не тяни…
– Ехать знакомиться с будущей тещей. Марта нас ждала, мы…
– И ты мне ни разу не удосужился о том рассказать! Владимир!
– Зачем? Это был наш, Аня, чисто мужской разговор. К тому же, ты и сама не все знала о действительной роли генерала в твоей судьбе. В то время своим отцом ты считала совсем другого человека…
– Да ну вас, мужиков, – произнесла Анна и махнула рукой.
– Нет, чуяло, чуяло мое сердце, – Ершов, выдержав паузу, вернул разговор в прежнее русло. – Подсказывало мне, старику, что не зря этот сорванец взял да намылился служить именно здесь. А я-то, наивный, еще успокаивал себя тем, что парень, должно быть, поумнел, захотел и сам продолжить славное дело отца, пойти по его стопам в прямом и в переносном смысле слова. А его, оказывается, только и прельщали одни прекрасные глазки одной небезызвестной всем нам особы.
Взоры присутствующих обратились на Сашу. Хотя особой вины за собой не чувствовал, парень готов был от стыда провалиться под стол.
– Ну, ты, дед, скажешь тоже, – выдавил он из себя, машинально потрогал разгоревшиеся уши.
– Нашему парню даже стыдно стало. Значит, человек еще не совсем потерян для общества. Владимир, ты в старой части проведал, как там наш разбойник себя вел? Надеюсь, не как генеральский сыночек?
– Говорят, что все находилось в пределах. И совсем недавно второе место занял в конкурсе среди командиров взводов.
– Всего-то второе место? – обескураженно переспросил Ершов. – А почему же не первое?
В его понимании, любое место ниже первого – поражение породы. Самые максимально высокие задачи ставил он всегда перед собой. Того же генерал неукоснительно требовал от своих потомков.
– Ну, ты, дед, и захотел, – с видимой обидой в голосе протянул внук. – В полку первое место для обычных смертных было недосягаемо. На него имелся свой железный претендент.
– И кто он, любимец удачи, – насупился Ершов, – если не секрет?
– Валишев, Рэм. Вы бы видели, как он стреляет! Я стоял на пунктах на последних учениях и сам наблюдал. Для него нет разницы, из чего стрелять и чем стрелять. Все были в восторге. У него прирожденный талант. И это с ними мы сегодня прощались…
На раскрасневшемся лице Саши проявились следы воодушевления, когда он с жаром рассказывал про своего лучшего друга.
– Постой, а разве Валишева не вместе с тобой перевели? – удивился Григорьев-генерал. – Он должен был попасть с тобой в учебку.
– Нет, папа. Он едет командиром взвода в наше училище.
По лицу Владимира пробежалась тень. Он поморщился, досадуя на собственный недосмотр. Налицо результат его невольной оплошности.
– Жалко, пропадет парень. Видать, его документы где-то в штабе Группы перехватили. Но за всем из Читы не уследишь. Значит, такова у него планида. И придется тебе, Сашка, дальше одному шагать.
– Одному, так одному… – Саша пожал плечом.
– Почему есть ему одному быть? – наконец, подала свой голосок притихшая Катя. – Мы есть с ним вдвоем быть. Вместе легче быть…
Девичьи пушистые реснички разом колыхнулись в волнительном движении. Как же это они все по кругу про нее-то забыли?! Непорядок!
– Да, конечно, Кэт, вместе легче, – подключилась и Клэр. – Так-то оно так. А как же, дочка, быть с твоей учебой? Забросишь ее…
– А зачем Катьке учиться? – лукаво поглядывая на смущенную девушку, вкрадчиво произнес Пауль. – Кэт же у нас девушка неглупая, достаточно воспитанная. Богатая наследница. Остается только ей мужа толкового подобрать. Сделать его при себе принцем-регентом, и живи потом себе, Катенька, на здоровье. Радуйся и наслаждайся беззаботной жизнью, – словно подкрепляя свои слова, профессор при этом довольно недвусмысленно жестикулировал руками.
– Ein Moment! – Катя от переполнившего ее возмущения часто захлопала ресничками. – Я есть учебу не бросать, nicht! Я есть растить киндер и продолжать учиться. И Саша есть мне помогать. Так есть, Саша? – девушка с лаской и с большой надеждой посмотрела на своего любимого. – У тети Ани есть все получаться, и у меня есть получаться! – выдала она и упрямо поджала губки.
– Правильно, дочка, не слушай ты их, – Анна пришла на помощь своей будущей невестке.
Ее тоже, помнится ей, пытались запугать всякими трудностями.
– Тогда время у нас было другое. Совсем другие обстоятельства. Деваться им было некуда, – вскользь заметил Ершов.
– Жизнь-то все равно, – резонно отпарировала его дочь, – хочешь ты этого или не хочешь, требует своего. Не стоит нам делать трагедию.
– Да что с них возьмешь. Одна порода Григорьевых чего стоит.
– Тише, папа, тише, – дочка укоризненно посмотрела на отца. – Если ты еще не знаешь, то у нас инициатором была именно я. А это уже твоя порода, Ершовых. И от этого тебе никуда не уйти.
– Тоже верно. И мама твоя мне то же самое сказала, – Ершов глубоко и тяжело вздохнул. – Ладно, чего уж огород городить, раз дело сделано. Что с ними дальше-то будем делать? Надо, наверное, теперь как-то узаконить их отношения? Как вы все на этот счет думаете?
Сам-то лично генерал был не против, и весь разговор затеял лишь для того, чтобы напомнить молодым об ответственности их шага.
– Свадьба есть не надо, – с независимым видом выпалила Катя.
– Тебе она сейчас не нужна, стрекоза, – мягко пожурил ее Ершов. – А каково будет твоим родителям смотреть в глаза окружающим? Дочь всеми уважаемых людей родила неизвестно еще от кого. В подоле, еще скажут, ребенка принесла…
– Как это? – девушка заерзала на стуле. – Он есть рядом сидеть.
На ее лице выступило непонимание. И какие тут еще могут быть проблемы? Но кто-то за их столом думал несколько иначе.
– Ну, милая, это мы с тобой знаем, а вот другие. Всем же не будешь направо и налево объяснять, кто он такой и что из себя представляет. Клэр, Виктор, вы-то чего сидите и молчите? Родители, называется…
– Да неожиданно, – растерянно произнесла Клэр. – Помнится, кто-то нам обещал, что пока учится, то ни-ни.
– Быть-быть, – Катя сокрушенно вздохнула. – Но это есть сильнее меня быть. Так мне есть своего маленького киндера хотеть…
Вся смущенная, она произнесла свои слова с таким подъемом и вдохновением, что присутствующим уже не оставалось ничего другого, как взять и весело рассмеяться.
– Дети, ну чистые дети, право слово, – проворчал Ершов. – А все туда же, – он ласковой рукой провел по волосам девушки. – Женить их надо. Один черт когда-нибудь да пришлось бы поженить. Но знаете! – он с мечтательной улыбкой поднял правую ладонь вверх. – У меня же скоро появится правнук, – в голосе отставного генерала появились новые торжествующе горделивые нотки.
