Полное собрание сочинений. Том 3. Басни, стихотворения, письма - Иван Крылов

Трудолюбивый медведь

Увидя, что мужик, трудяся над дугами,Их прибыльно сбывает с рук(А дуги гнут с терпеньем и не вдруг),Медведь задумал жить такими же трудами.

Пошел по лесу треск и стук,И слышно за версту проказу.Орешника, березника и вязуМой Мишка погубил несметное число,А не дается ремесло.Вот и́дет к мужику он попросить советаИ говорит: «Сосед, что за причина эта?Деревья-таки я ломать могу,А не согнул ни одного в дугу.Скажи, в чем есть тут главное уменье?»«В том», отвечал сосед:«Чего в тебе, кум, вовсе нет:В терпенье».

Сочинитель и разбйник

В жилище мрачное тенейНа суд предстали пред судейВ один и тот же час: Грабитель(Он по большим дорогам разбивал,И в петлю, наконец, попал);Другой был славою покрытый Сочинитель:Он тонкий разливал в своих твореньях яд,Вселял безверие, укоренял разврат,Был, как Сирена, сладкогласен,И, как Сирена, был опасен.В аду обряд судебный скор;Нет проволочек бесполезных:В минуту сделан приговор.На страшных двух цепях железныхПовешены больших чугунных два котла:В них виноватых рассадили,Дров под Разбойника большой костер взвалили;Сама Мегера их зажглаИ развела такой ужасный пламень,Что трескаться стал в сводах адских камень.Суд к Сочинителю, казалось, был не строг;Под ним сперва чуть тлелся огонек;Но там, чем далее, тем боле разгорался.Вот веки протекли, огонь не унимался.Уж под Разбойником давно костер погас:Под Сочинителем он злей с часу́ на час.Не видя облегченья,Писатель, наконец, кричит среди мученья,Что справедливости в богах нимало нет;Что славой он наполнил светИ ежели писал немножко вольно,То слишком уж за то наказан больно;Что он не думал быть Разбойника грешней.Тут перед ним, во всей красе своей,С шипящими между волос змеями,С кровавыми в руках бичами,Из адских трех сестер явилася одна.«Несчастный!» говорит она:«Ты ль Провидению пеняешь?И ты ль с Разбойником себя равняешь?Перед твоей ничто его вина.По лютости своей и злости,Он вреден был,Пока лишь жил;А ты… уже твои давно истлели кости,А солнце разу не взойдет,Чтоб новых от тебя не осветило бед.Твоих творений яд не только не слабеет,Но, разливаяся, век-от-веку лютеет.Смотри (тут свет ему узреть она дала),Смотри на злые все делаИ на несчастия, которых ты виною!Вон дети, стыд своих семей,—Отчаянье отцов и матерей:Кем ум и сердце в них отравлены? – тобою.Кто, осмеяв, как детские мечты,Супружество, начальства, власти,Им причитал в вину людские все напастиИ связи общества рвался расторгнуть? – ты.Не ты ли величал безверье просвещеньем?Не ты ль в приманчивый, в прелестный вид облекИ страсти и порок?

И вон опоена твоим ученьем,Там целая странаПолнаУбийствами и грабежами,Раздорами и мятежамиИ до погибели доведена тобой!В ней каждой капли слез и крови – ты виной.И смел ты на богов хулой вооружиться?А сколько впредь еще родитсяОт книг твоих на свете зол!Терпи ж; здесь по делам тебе и казни мера!»Сказала гневная Мегера —И крышкою захлопнула котел.

Ягненок

Как часто я слыхал такое рассужденье:«По мне пускай что́ хочешь говорят,Лишь был бы я в душе не виноват!»Нет; надобно еще уменье,Коль хочешь в людях ты себя не погубитьИ доброю наружность сохранить.Красавицы! вам знать всего нужнее,Что слава добрая вам лучше всех прикрас,И что она у васВесеннего цветка нежнее.Как часто и душа и совесть в вас чиста,Но лишний взгляд, словцо, одна неосторожность,Язвить злословью вас дает возможность —И ваша слава уж не та.Ужели не глядеть? Ужель не улыбаться:Не то я говорю; но только всякий шагВы свой должны обдумать так,Чтоб было не к чему злословью и придраться.

Анюточка, мой друг!Я для тебя и для твоих подругПридумал басенку. Пока еще ребенком,Ты вытверди ее; не ныне, так впередС нее сберешь ты плод.Послушай, что случилося с Ягненком.Поставь свою ты куклу в уголок:Рассказ мой будет корото́к.Ягненок сдуру,Надевши волчью шкуру,Пошел по стаду в ней гулять:Ягненок лишь хотел пощеголять;Но псы, увидевши повесу,Подумали, что волк пришел из лесу,Вскочили, кинулись к нему, свалили с ногИ, прежде нежели опомниться он мог,Чуть по клочкам его не расхватили.По счастью, пастухи, узнав, его отбили,Но побывать у псов не шутка на зубах:Бедняжка от такой тревогиНасилу доволок в овчарню ноги;А там он стал хиреть, потом совсем зачахИ простонал весь век свой без-умолка.А если бы Ягненок был умен:И мысли бы боялся онПохожим быть на волка.

Книга седьмая

Совет мышей

Когда-то вздумалось Мышам себя прославитьИ, несмотря на кошек и котов,Свести с ума всех ключниц, поваров,И славу о своих делах трубить заставитьОт погребов до чердаков;А для того Совет назначено составить,В котором заседать лишь тем, у коих хвостДлиной во весь их рост:Примета у Мышей, что тот, чей хвост длиннее,Всегда умнееИ расторопнее везде.Умно ли то, теперь мы спрашивать не будем;Притом же об уме мы сами часто судимПо платью, иль по бороде.Лишь нужно знать, что с общего сужденьяВсё длиннохвостых брать назначено в Совет;У коих же хвоста к несчастью нет,Хотя б лишились их они среди сраженья,Но так как это знак иль неуменья,Иль нераденья,Таких в Совет не принимать,Чтоб из-за них своих хвостов не растерять.Всё дело слажено; повещено собранье,Как ночь настанет на дворе;И, наконец, в мушном лареОткрыто заседанье.

Но лишь позаняли места,Ан, глядь, сидит тут крыса без хвоста.Приметя то, седую Мышь толкаетМышонок молодойИ говорит: «Какой судьбойБесхвостая здесь с нами заседает?И где же делся наш закон?Дай голос, чтоб ее скорее выслать вон.Ты знаешь, как народ бесхвостых наш не любит;И можно ль, чтоб она полезна нам была,Когда и своего хвоста не сберегла?Она не только нас, подполицу всю губит».А Мышь в ответ: «Молчи! всё знаю я сама;Да эта крыса мне кума».

Мельник

У Мельника вода плотину прососала;Беда б не велика сначала,Когда бы руки приложить;Но кстати ль? Мельник мой не думает тужить;А течь день-ото-дня сильнее становится:Вода так бьет, как из ведра.«Эй, Мельник, не зевай! Пора,Пора тебе за ум хватиться!»А Мельник говорит: «Далеко до беды,Не море надо мне воды,И ею мельница по весь мой век богата».Он спит, а между темВода бежит, как из ушата.И вот беда пришла совсем:Стал жернов, мельница не служит.Хватился Мельник мой: и охает, и тужит,И думает, как воду уберечь.Вот у плотины он, осматривая течь,Увидел, что к реке пришли напиться куры.«Негодные!» кричит: «хохлатки, дуры!Я и без вас воды не знаю где достать;А вы пришли ее здесь вдосталь допивать».И в них поленом хвать.Какое ж сделал тем себе подспорье?Без кур и без воды пошел в свое подворье.

Видал я иногда,Что есть такие господа(И эта басенка им сделана в подарок),Которым тысячей не жаль на вздор сорить,А думают хозяйству подспорить,Коль свечки сберегут огарок,И рады за него с людьми поднять содом.С такою бережью диковинка ль, что домСкорешенько пойдет вверх дном?

Булыжник и алмаз

Потерянный Алмаз валялся на пути;Случилось, наконец, купцу его найти.Он от купцаЦарю представлен,Им куплен, в золоте оправлен,И украшением стал царского венца.Узнав про то, Булыжник развозился,Блестящею судьбой Алмаза он прельстилсяИ, видя мужика, его он просит так:«Пожалуйста, земляк,Возьми меня в столицу ты с собою!За что́ здесь под дождем и в слякоти я ною?А наш Алмаз в чести, как говорят.Не понимаю я, за что́ он в знать попался?Со мною сколько лет здесь рядом он валялся;Такой же камень он, и мне набитый брат.Возьми ж меня. Как знать? Коль там я покажуся,То также, может быть, на дело пригожуся».

Взял камень мужичок на свой тяжелый воз,И в город он его привез.Ввалился камень мой и думает, что разомЗасядет рядом он с Алмазом;Но вышел для него случа́й совсем иной:Он точно в дело взят, но взят для мостовой.

Мот и ласточка

Какой-то молодец,В наследство получа богатое именье,Пустился в мотовство и при большом раденьеСпустил всё чисто; наконец,С одною шубой он остался,И то лишь для того, что было то зимой —Так он морозов побоялся.Но, Ласточку увидя, малый мойИ шубу промотал. Ведь это все, чай, знают,Что ласточки к нам прилетаютПеред весной:Так в шубе, думал он, нет нужды никакой:К чему в ней кутаться, когда во всей природеК весенней клонится приятной всё погодеИ в северную глушь морозы загнаны!—Догадки малого умны;Да только он забыл пословицу в народе:Что ласточка одна не делает весны.И подлинно: опять отколь взялись морозы,По снегу хрупкому скрипят обозы,Из труб столбами дым, в оконницах стеклоУзорами заволокло.От стужи малого прошибли слезы,И Ласточку свою, предтечу теплых дней,Он видит на снегу замерзшую. Тут к ней,Дрожа, насилу мог он вымолвить сквозь зубы:«Проклятая! сгубила ты себя;А, понадеясь на тебя,И я теперь не во-время без шубы!»

Плотичка