Дом с характером - Дианна Джонс

Чармейн поднялась и походила, отчего Потеряшка перекатилась на пузико и испытующе поглядела на нее, а король тем временем похромал к колокольчику у дверей. Совсем немощный, подумала Чармейн, но очень высокий. Как будто не может выдержать собственного роста. Пока они дожидались, когда кто-нибудь ответит на звонок, Чармейн воспользовалась случаем и взглянула на книги на полках. Похоже, тут были книги обо всем на свете вперемешку — путевые заметки рядом с учебниками по алгебре, стихи бок о бок с географическими атласами. Чармейн едва успела открыть том под названием «Разгадка всех тайн Вселенной», как дверь библиотеки распахнулась и вошел человек в высоком поварском колпаке и с подносом.

К удивлению Чармейн, король проворно юркнул за стол.

— Милочка, возьмите скорей собаку! — закричал он встревоженно.

Вошел другой пес — он жался к ногам повара, как будто чего-то опасался; это был прожженного вида зверь с узловатыми ушами и облезлым хвостом. На ходу он рычал. Чармейн сразу поняла, что это и есть тот пес, который убивает других собак, и быстро нагнулась и схватила Потеряшку.

Однако Потеряшка исхитрилась выскользнуть у нее из рук и засеменила навстречу псу повара. Рык стал громким и грозным. Клочковатая бурая шерсть встала дыбом. Выглядел пес так свирепо, что Чармейн не отважилась подойти к нему поближе. Тем не менее Потеряшка, казалось, ничуть не испугалась. Она самой небрежной походкой подошла прямо к рычащему псу, поднялась на коротенькие задние лапки и задорно потерлась носом о его нос. Пес попятился и от изумления перестал рычать. После чего поднял комковатые уши и — очень осторожно — потерся носом о нос Потеряшки в ответ. Потеряшка восторженно пискнула и подпрыгнула. В следующую секунду обе собаки весело скакали по всей библиотеке.

— Вот это да, — сказал король. — Что ж, полагаю, все улажено. Джамал, в чем дело? Почему вы пришли вместо Сима?

Джамал — у которого, как заметила Чармейн, был только один глаз — подошел и с виноватой миной поставил поднос на стол.

— Наша принцесса забрала Сима, чтобы принять гостью, сир, — объяснил он. — Принести еду было некому, кроме меня. А мой пес увязался за мной и не желал отставать. Сдается мне, — добавил он, глядя на резвящихся собак, — что до этой минуты он никогда не радовался жизни. — Джамал поклонился Чармейн. — Прошу вас, почаще приводите сюда свою маленькую белую собачку, мисс Чаровница.

Он свистнул псу. Пес притворился, будто не слышит. Джамал направился к двери и снова свистнул.

— Еда, — посулил он. — Приходи за кальмарами.

На это прибежали обе собаки. И к удивлению и возмущению Чармейн, Потеряшка засеменила прочь рядом с псом повара — и дверь закрылась за обоими.

— Тревожиться не о чем, — заверил ее король. — Мне кажется, они подружились. Джамал приведет ее обратно. Весьма надежный человек, этот Джамал. Если бы не его пес, из него вышел бы идеальный повар. Давайте-ка поглядим, что он нам принес.

Джамал принес кувшин лимонада и блюдо хрустящих коричневых штучек под белой салфеткой.

— Ах! — сказал король, нетерпеливо приподняв салфетку. — Берите, милочка, пока горяченькие.

Чармейн так и сделала. Откусив всего кусочек, она уверилась в том, что Джамал готовит даже лучше, чем ее отец, а ведь мистер Бейкер слыл лучшим поваром в городе. Коричневые штучки оказались хрустящие и при этом мягкие, а их вкус, острый и пряный, был Чармейн в новинку. От них сразу хотелось лимонаду. Чармейн с королем уничтожили целое блюдо и осушили кувшин лимонада. После чего вернулись к работе. К этому времени они были уже накоротке. Чармейн больше не стеснялась спрашивать у короля все, что ей хотелось знать.

— Сир, а зачем понадобилось два бушеля розовых лепестков? — спросила она, и король ответил:

— В те годы людям нравилось посыпать ими пол в пиршественном зале. На мой взгляд, очень неопрятно. Только послушайте, что пишет этот философ о верблюдах, милочка! — И он зачитал отрывок из своей книги, от которого они оба расхохотались. С верблюдами философ определенно не ладил.

Прошло довольно много времени, когда дверь в библиотеку открылась и внутрь просеменила Потеряшка, — было видно, что она очень довольна собой. За ней следовал Джамал.

— Наша принцесса просит передать, сир, — сказал он, — гостья уже здесь. Сим подает чай в Передней гостиной.

— А, — сказал король. — С оладьями?

— И с пышками, — ответил Джамал и удалился.

Король захлопнул книгу и поднялся.

— Надо пойти поприветствовать гостью, — сказал он.

— Хорошо, я пока буду разбирать счета дальше, — сказала Чармейн. — А те, о которых нужно будет спросить, сложу в отдельную стопку.

— Нет-нет, — сказал король. — Вы тоже идите, милочка. И возьмите с собой собачку. Помогает растопить лед, знаете ли. Эта дама — приятельница моей дочери. Я ее никогда не видел.

Чармейн опять ужасно разволновалась. Принцесса Хильда совершенно ее запугала, она была такая царственная, что при ней вздохнуть было невозможно, а все ее приятельницы наверняка ничем не лучше. Но отказаться было нельзя — король поджидал Чармейн, открыв перед ней дверь. Следом уже трусила Потеряшка. Пришлось Чармейн встать и пойти за ним. Передняя гостиная была просторная, уставленная выцветшими диванами с немного расшатавшимися подлокотниками и несколько потрепанной бахромой. Здесь на стенах тоже виднелись бледные прямоугольники на месте картин. Самый большой бледный прямоугольник был над помпезным мраморным камином, где, к радости Чармейн, полыхал веселый огонь. В гостиной, как и в библиотеке, было холодно, и Чармейн от волнения снова озябла.

Принцесса Хильда сидела прямо-прямо на диване у камина, куда Сим как раз катил большой столик на колесах. Как только Чармейн увидела Сима со столиком, то сразу поняла, где она его видела. Это было, когда она заблудилась и попала в конференц-зал и видела в незнакомом коридоре старичка со столиком на колесах. Как странно, подумала она. Сим неверными руками ставил на каминную плиту блюдо горячих оладий с маслом. При виде оладий Потеряшка завертела носом и метнулась к камину. Чармейн едва успела ее поймать. Когда она выпрямилась, крепко держа Потеряшку обеими руками, принцесса сказала:

— А, вот и мой отец-король.

Все в гостиной встали.

— Отец, — произнесла принцесса, — позвольте представить вам мою близкую подругу миссис Софи Пендрагон.

Король прохромал вперед, протянул руку — и большая комната сразу стала немного меньше. Чармейн раньше не понимала, какой он все-таки великан. Такой же высокий, как те эльфы, подумала она.

— Миссис Пендрагон, — сказал он. — Счастлив познакомиться с вами. Друзья моей дочери — мои друзья.

Миссис Пендрагон удивила Чармейн. Она была совсем молода, гораздо моложе принцессы, и одета в модное темно-бирюзовое платье, которое великолепно оттеняло рыжевато-золотистые волосы и зеленовато-голубые глаза. Какая она симпатичная, не без зависти подумала Чармейн. Миссис Пендрагон сделала королю книксен, когда он пожимал ей руку, и сказала:

— Я здесь, чтобы сделать все, что в моих силах, сир. Больше я ничего обещать не могу.

— Вот и славно, вот и славно, — ответил король. — Прошу вас, садитесь. Все садитесь. И давайте попьем чаю.

Все уселись — и зажужжала учтивая светская беседа. Сим ковылял вокруг, раздавая чашки с чаем. Чармейн почувствовала себя совсем чужой. Уверенная, что ей здесь не место, она забилась в уголок самого дальнего дивана и попыталась разобраться, кто здесь кто. Между тем Потеряшка степенно устроилась на диване рядом с Чармейн и сидела там скромно-прескромно. Взгляд ее не отрывался от господина, разносившего оладьи. Этот господин был такой тихий и бесцветный, что стоило Чармейн отвести глаза, как она тут же забывала, как он выглядит, и ей приходилось смотреть снова, чтобы освежить его образ в памяти. Другой господин — у которого рот казался закрытым, даже когда он говорил, — был, насколько она поняла, королевский советник. Похоже, ему нужно было сообщить миссис Пендрагон массу секретных сведений, на что она постоянно кивала, а иногда моргала, словно слова советника ее удивляли. Другая дама, пожилая, была, судя по всему, фрейлина принцессы Хильды и отлично умела говорить о погоде.

— Не удивлюсь, если сегодня ночью снова не будет дождя, — ворковала она, когда бесцветный господин возник рядом с Чармейн и предложил ей оладьи. Потеряшкин нос жадно перекосился в сторону блюда.

— О, благодарю вас, — сказала Чармейн — ей было приятно, что о ней не забыли.

— Возьмите две, — посоветовал бесцветный господин. — Его величество наверняка съест все остальные.

Король в это время расправлялся с двумя пышками за раз, положив одну на другую, и смотрел на оладьи так же жадно, как Потеряшка.