И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов

– Да я мимо проходил и заметил, как твои парни тащат этого бедолагу к тебе. Отпусти его, не делай ошибку.

– Ошибку? – взорвался Луа. – Да он сбежать хотел! Он смерти достоин!

– Понимаю тебя, но погоди, – Алекс подошел ближе и мельком взглянул на изумленного эквилибриста, после чего пристально посмотрел на Луа, – ты даже не разобрался в причинах его поступка. Мне кажется, он просто забылся, устал, перенервничал, вот и сорвался. Позволь мне с ним поработать. Обещаю, он вернется в строй, и больше подобных мыслей у него не возникнет. К тому же, неужели ты вправду собрался убивать человека в разгар работы цирка? Когда только бутафорским пушкам позволено стрелять? Ты представляешь, какой шум поднимется?

Луа молча согласился и дал команду отпустить эквилибриста. Тот, все еще пребывая в ужасе, поспешил удрать. Моррейн довольно улыбнулся и собрался идти, но Луа его остановил:

– Скажи мне, Алекс, если бы я его отправил на суд к Хозяину, и тот приговорил бы его к наказанию в виде публичной порки, чтобы ты сделал? Пошел бы к Хозяину и стал заступаться за этого жалкого эквилибриста?

Алекс резко поменялся в лице. Вместо добродушной улыбки появилось серьезное выражение, свидетельствующее о явном недовольстве заданным вопросом.

– Конечно же нет, месье, – произнес он. – После порки он бы остался жив и усвоил бы урок. Равно как и усвоил бы он урок, если бы я с ним поговорил. Результат один, хоть и методы его достижения разные. А вот если бы он был убит, то какой урок он извлек бы из этого? Хотя и это какой-никакой, но результат.

– То есть насилие лучше быстрой смерти?

– Я ведь не случайно сравнил три метода достижения результата. Каждый выбирает метод, кажущийся ему наиболее эффективным. Первые два метода оставляют человека в живых, даруя возможность исправиться. А третий жизни лишает, принося быстрый и порой совершенно бесполезный результат, и то, только в одну сторону.

Договорив, Алекс поклонился и вышел, оставив Луа в замешательстве. Снаружи Алекса поджидал спасенный им эквилибрист.

– Месье Моррейн, из-за вас я чуть было не лишился жизни! – шепотом произнес эквилибрист, приблизившись к Алексу. – Хвала небесам, вы вовремя подоспели. Зачем вообще надо было устраивать весь этот спектакль?

– Затем, Базиль, – ответил Алекс, – чтобы посеять в начальнике охраны семя сомнения. Рано или поздно оно прорастет и даст спелый плод предательства.

Пройдя молча несколько шагов, Алекс снова обратился к Базилю, шедшему позади:

– Ты как-то не вовремя и совершенно неожиданно решил сбежать! Мы же договаривались на завтра!

– Простите, напутал дни, – оправдался Базиль и неловко улыбнулся.

– Ладно, черт с тобой, – сказал Алекс и ускорился.

Выступление Мартина и Иштвана произвело настоящий фурор. Очень редки были овации, продолжавшиеся несколько минут, и сегодня оказался один из дней, когда такой бурный всплеск зрительской благодарности и восхищения длился почти десять минут. Загнанный в краску Мартин не мог без смущения смотреть на людей, а вот Иштван наоборот, был очень горд и вглядывался почти в каждое лицо, в каждого аплодировавшего ему человека. Среди коллег он не увидел Юби, который должен был посетить выступление, поскольку бы свободен. Но особого внимания на этом он заострять не стал и продолжил купаться в радостных криках и тысячах рукоплесканий.

Юби же в действительности присутствовал во время выступления, но спешно удалился ближе к его завершению. Часы пробили три пополудни, весеннее солнце вышло из зенита, ослабив жаркую хватку и позволив людям без одышки и прищуренных глаз прогуливаться по территории цирка. Сам же Юби, без остановки до обеда выступавший попеременно то в Малом, то в Большом шапито, направился к старухе Кэт. Именно сегодняшний день он определил как самый подходящий для третьей, последней их встрече, как заявляла сама старуха. Что-то должно было произойти в ближайшее время. По крайней мере, так казалось мальчику, повзрослевшему настолько, что можно было ему садиться за философский роман. Ладно, это всего лишь шутка. Но не шутка то, что банальное предчувствие было у Юби. Доверившись ему, он и пошел к Кэт. Проходя мимо указательного столба около Большого шапито, он столкнулся (вернее, правильнее будет сказать, прошел мимо) с Ларошем. Последний несколько удивился возбужденному состоянию Юби и, как порядочный хитрец и интриган, решил аккурат проследить за мальчишкой, делая вид, будто проверяет ход работы «квартала». Назад же он пошел, когда проследил за Юби почти до самого места назначения – до палатки старухи. Убедившись, что Юби зашел именно в нее, Ларош поспешил к Хозяину, чтобы доложить об этом. Дело было в том, что и Хозяин планировал сегодня встретиться с Кэт, только, в отличие от Юби, не собирался к ней идти.

– Проходи скорей, я уже заждалась тебя, – проговорила старуха, увидев медлившего Юби.

– Д-да, хорошо, – стеснительно сказал Юби и прошел внутрь.

– Я вижу, что-то спросить хочешь, спрашивай быстрей! – властно сказала Кэт и внимательно посмотрела на мальчика.

Немного помедлив, Юби собрался с мыслями и высказал все, что хотел, потому что сил держать массу всевозможной информации у него уже не было:

– Мне кажется, в цирке готовится что-то вроде заговора, – он запнулся, испугавшись последнего слова.

– Продолжай, я слушаю, – сказала старуха.

– Недавно я стал невольным свидетелем собрания группы наших артистов, – продолжил Юби, успокоившись и охладив кровь в жилах. – Они обсуждали деятельность некоего Ближнего круга, смещение Хозяина. Кто-то из них говорил, что это невозможно осуществить, не устранив всех членов Ближнего круга, который якобы управляет цирком на самом деле. Мне стало страшно после того, как я это услышал. Только тебе я могу об этом рассказать.

Старуха незаметно улыбнулась, после чего достала из-под кучи подушек, на которых лежала, какую-то небольшую книгу и положила на столик. Юби непонимающе глядел то на Кэт, то на книгу, пытаясь сообразить, какое отношение эта книга имеет ко всему, что сказал он. Кэт же взяла длинную трубку и закурила, постепенно заполняя серым дымом палатку.

– Скажи что-нибудь, не молчи, как ты всегда делаешь, – нетерпеливо произнес Юби, надеясь получить от старухи ответы на вопросы. – Неужели они вправду готовят заговор? Если так, то почему Хозяин не противостоит этому? Почему не арестует их всех и не накажет? Почему…

Старуха перебила его:

– А ты бы хотел видеть, как твоих друзей, Мартина, Иштвана, Омара и других беспощадно избивает Безымянный палач? Хотел бы для них судьбы Людвига Лорнау? Она может их постичь, если ты будешь продолжать болтать.

Мысль об этом повергла Юби в ужас. Он широко раскрыл рот и распахнул глаза, надеясь так остановить поступившие слезы. Пущей драматичности моменту добавляла