Солнце для любимой - Дебора Тернер

— Ты ждешь Клайва? — Она осмотрела Стефи с головы до ног, потом, кивнув в сторону фонтана, предложила: — Может, присядем?

И, не дожидаясь ответа, направилась к ближайшему креслу. Девушке совершенно не хотелось с ней разговаривать, особенно сейчас, но еще меньше ей хотелось выглядеть невоспитанной, поэтому она молча пошла вслед за миссис Сандерс и опустилась в соседнее кресло.

— Здесь мило, не правда ли? — спросила дама с притворной любезностью в голосе. — По-моему, это фойе отделано с большим изяществом. Ты здесь в первый раз?

— Да, — ответила Стефи, не зная, что прибавить.

Шэрон повернулась к ней и снова стала пристально ее разглядывать. Стефи выдержала этот взгляд с достоинством.

— Ты очень красива! — проговорила женщина после тщательного осмотра.

— Благодарю вас, — отозвалась девушка спокойно.

Шэрон помолчала, а потом сказала неожиданно:

— Я думаю, что нам стоит познакомиться поближе. Возможно, мы могли бы стать подругами. — Здесь дама почему-то рассмеялась и добавила: — Конечно, ты можешь подумать, и не без основания, что во мне говорит ревность, но поверь, то, что я скажу, — правда. Больше всего на свете Клайв Стэнворд не любит брать на себя какие-то обязательства.

Стефи едва не ответила, что ей совершенно не нужны от Клайва никакие обязательства, но сдержалась и произнесла:

— Мне кажется, что мы не должны его обсуждать.

Миссис Сандерс почему-то опять засмеялась и, не реагируя на ее слова, продолжила:

— Его постоянно преследуют женщины, что, конечно, неудивительно — он красив, умен, очень богат и респектабелен. Только он никому не доверяет и довольствуется случайными связями.

Стефани молчала.

Шэрон бросила на нее косой взгляд и подытожила:

— Если он когда-нибудь надумает жениться, это будет исключительно по практическим соображениям — я имею в виду заботу о наследниках его финансовой империи. О чувствах с его стороны не может быть и речи.

Стефи опять не произнесла ни слова, но подумала, что эта женщина, должно быть, действительно очень несчастна. Вероятно, она на самом деле любила своего мужа и поэтому не ждет от Клайва любви. Ей нужны от него только деньги и положение в обществе. Ну, может быть, еще дети.

Она наконец спросила:

— А зачем вы мне все это говорите?

Шэрон Сандерс некоторое время изучала свои ногти — красивые и ухоженные, но практично короткие, а потом промолвила:

— Просто чтобы тебя предостеречь. Если он интересует тебя в качестве любовника, тогда о лучшем не может быть и речи: он заботлив и неподражаем в постели. Если ты хочешь чего-то большего, тогда ты рискуешь остаться с разбитым сердцем.

Я не верю, что он спал с тобой, подумала Стефи в отчаянии. Этого не может быть!

Впрочем, она тут же остановилась. Кажется, ты так и осталась наивной восемнадцатилетней дурочкой, сказала она себе. Шэрон выглядела очень уверенно, видимо, она на самом деле не считала Стефи серьезной соперницей. Она приняла ее за глупую куклу, которую ничего не стоит устранить таким простым образом. В общем, Клайв Стэнворд и эта надменная дама друг друга стоили.

В этот момент Шэрон оглянулась, и на ее лице появилась лучистая улыбка. Она грациозно поднялась с кресла и произнесла:

— Еще раз здравствуй, Клайв. Я увидела, что Стефани сидит здесь одна, и решила составить ей компанию.

Подошедший к ним Стэнворд ответил не слишком приветливым голосом:

— Чрезвычайно тебе за это благодарен!

5

Когда они уже сидели в машине, Клайв спросил:

— И что она тебе сказала?

— Ничего особенного, — отозвалась Стефи, — просто поддерживала разговор. — У девушки были большие сомнения насчет искренности Шэрон Сандерс, но еще меньше она доверяла своему спутнику, поэтому решила не вдаваться в подробности.

Наконец они подъехали к ее дому.

— Я ненадолго, — проговорила Стефи, вылезая из машины. Потом подумала, что оставить его во дворе будет невежливо, и прибавила: — Я бы пригласила тебя, но у меня всего одна комната.

— Хорошо, я подожду здесь, — ответил Клайв вполне бесстрастно, хотя и поджал губы.

Через пятнадцать минут Стефани вышла и с удивлением обнаружила, что машина пуста. Она оглянулась вокруг и увидела Клайва около соседской двери. Он сидел на корточках, гладил лежавшую рядом собаку и беседовал с соседскими детьми.

— Привет, Стефи! Как искупалась? — крикнул Адам.

— Отлично, спасибо, — ответила Стефани, стараясь не смотреть на скептическую улыбку обернувшегося мистера Стэнворда.

— Стэф, а ты не сыграешь с нами в крикет? — спросил мальчик. — К нам приехали тетя с дядей и их дети. Мы могли бы устроить матч, но нам не хватает игроков в команду.

— Ой, Эд, только не сейчас. Ты же видишь, мы собираемся уходить, — отозвалась девушка.

— Ты играешь в крикет? — удивленно произнес Клайв, подходя. — Вот не ожидал.

— На уровне среднего любителя, — сказала Стефи. — Но мне нравится эта игра.

— Мне тоже, — кивнул Стэнворд. — В университете у меня неплохо получалось.

— Ладно, мы поедем, — обратилась Стефани к детям. — Счастливо!

— Пока! — отозвались те хором.

Клайв помахал им рукой и сел в машину.

— Какие славные ребята! — сказал он, когда они выезжали на дорогу. — Мы с ними обсуждали проблемы выучки собак, они, кажется, всерьез хотят взяться за своего пса.

— За Флинта? — рассмеялась Стефи. — Давно пора!

— Я порекомендовал им метод выработки условного рефлекса отвращения. Мой приятель так в свое время воспитывал своего боксера, когда тот лаял на проезжающие машины, — продолжил Клайв. Видимо, дети действительно ему понравились.

— Интересно, а как они будут его применять? — с любопытством спросила Стефи.

— Я посоветовал им водяной пистолет, — заговорщицким шепотом признался он.

— Бедная миссис Кэрри! — искренне посочувствовала Стефи, а сама подумала, что Клайв, видимо, будет неплохим отцом. Когда какая-нибудь Шэрон Сандерс — или на ком он там женится — родит ему ребенка.

— Ты не скучаешь по Сан-Франциско? — спросил Стэнворд, когда они шли по аллее парка.

— Немного, — ответила она нехотя.

— Не хочешь вернуться?

— Нет, — сказала девушка решительно. — Да и кто меня там ждет? Мамы больше нет, ее родители тоже умерли. С отчимом я никогда жить не буду, да я ему и не нужна.

— Слушай, Стефани, а как он с тобой обращался?

— Он всегда обращался со мной очень хорошо, — отозвалась она.

— Это правда?

— Да.

— А откуда у тебя вот это? — он показал на тоненький шрам на ее щеке.