Цеховик. Книга 2. Движение к цели - Дмитрий Ромов

— Брагин, Ирина Викторовна. Добрый вечер.

Это же первый секретарь горкома! Вот так встреча. Она что, живёт здесь? А почему Большак об этом не сказал?

— Да, Брагин, — довольно строго говорит она и смотрит тоже строго, как настоящая очень большая начальница. — Я помню… Ты что, живёшь здесь?

Значит, не живёт. К кому идёт? Не к Платонычу же…

— Нет, я в гости приходил. А вы? Живёте здесь?

— Тоже нет.

— Тоже в гости? — улыбаюсь я.

Мне приходится остановиться. Не могу же я просто пронестись мимо.

— Можно так сказать. У меня мама здесь живёт. Аж на пятом этаже.

— Без лифта не слишком удобно, — сочувствую я.

— Да откуда же лифту взяться, если его изначально не запланировали?

— Но место для него подготовили. Посмотрите, очень даже хорошо войдёт. Так что можно и установить, если директива будет. Ваша мама, думаю, спасибо скажет.

— Мама скажет, это точно. Завтра, пожалуйста, приходи без опозданий. У нас с дисциплиной очень строго.

— Конечно, Ирина Викторовна, буду, как штык.

— Посмотрим, что ты за штык, — усмехается она.

Усмехается, но беззаботности в глазах нет. Зато блеск имеется, как у дикого старательского золота. Буравит меня взглядом, сканирует с головы до ног.

— Ну ладно, Брагин. Беги. Вижу, торопишься. И вот ещё что. В нерабочее время меня лучше называть Ириной. Без отчества. Я же не учительница тебе, правда?

— Правда, — соглашаюсь, улыбаясь. — Вы, Ирина, не учительница, вы намного лучше, чем учительница.

В её глазах я замечаю мимолётную тень заинтересованности, а усмешка превращается в слегка удивлённую улыбку.

— И ты, — говорит она, чуть изогнув одну бровь, — возможно, сможешь стать чем-то лучшим, чем школьник.

Сказав это, она двигается дальше, поднимается по лестнице, уже не обращая на меня внимания.

Я выскакиваю из подъезда и на всех парах бегу в сторону бара. Надо было, чтобы Большак всё-таки подвёз поближе к месту. Вот же я конспиратор, мля… На моё счастье, когда я пробегаю мимо Горисполкома, замечаю за главпочтамтом троллейбус, идущий в мою сторону.

Проезжаю на нём две остановки, и выскочив на Кирова, бегу к «Солнечному». Лишь бы эти уроды были здесь. Я заглядываю за ширму. И они, к счастью, оказываются на месте.

— Привет акулам игорного бизнеса, — говорю я с улыбкой, стараясь, чтобы по моему виду нельзя было понять, что я взволнован и разъярён.

А я действительно разъярён. Вот же он урод. Сука! Собака моя ему понравилась. Что ещё моё он решит забрать себе? Да даже не в том дело, что моё. Это же живое существо и с ним нельзя, как с вещью. У него и психологическая травма может быть. Он испугался, естественно. Оказался в неизвестной и непонятной обстановке. Опять же, как он его схватил так быстро и беззвучно? Набросил на него сеть? Или что-то типа одеяла, чтобы не прокусить было! А может, накинул на шею удавку? Урод! Приманил, сука?

Кажется, моё появление не слишком радует молодых предпринимателей. Я замечаю некоторые признаки недовольства. Впрочем, они стараются не показать, что не особенно мне рады.

— Здорово, Бро, — кивает Каха. — Ты говорят с Пашей Цветом скорефанился?

— Да как скорефанился? Просто поговорили, шашлык поели и все дела. Быстро новости летают.

— У нас всё быстро. Сам понимаешь, город небольшой. Не Москва, как-никак. Ну чё, когда ставить будешь?

— Поставлю. Скоро начну, не будете знать, как от меня избавиться.

— Да ладно, зачем избавляться, ты ж нам деньги свои принесёшь. Треть того, что принесёшь, наша. Нормально, же?

— Нормально. Договор есть договор. Всё железно. Слушайте, пацаны, дело есть. Мне надо срочняк с Киргизом увидеться. Вот прямо позарез и прямо сейчас. А я забыл адресок его спросить, когда договаривались. Можете выручить?

— Я не знаю, — сразу заявляет Каха. — Спрашивай у Рыжего.

— Кирилл, — обращаюсь я к нему. — Ну чего? Скажешь?

Тот молчит, соображая, что ответить, а потом машет головой.

— Не. Как я могу без его разрешения? У него спрашивай.

— Блин, Рыжий, ну ты интеллектуал, в натуре. Как я у него спрошу, если я адреса не знаю. А мне позарез надо, пардон за повторение. Позарез и сейчас. Промедление смерти подобно. Все на штурм Зимнего. Давай, не крути задом. Говори адрес.

— Нет, — не соглашается он. — Чтобы он меня потом на куски порезал? Мне такое не надо. Ну, нах…

— Надо, Рыжий, надо. Говори уже давай. И, я предвижу, что он тебя скорее на куски порежет, если ты мне не скажешь адрес. Впрочем, поручиться не могу. Рискуй, если хочешь. Можешь сам меня к нему отвезти. Ты тачку починил уже?

— Да пошёл ты, — шипит он.

— Короче, мне что начинать тебе пальцы выламывать? — начинаю терять я самообладание и рявкаю. — Говори уже!

— Береговая 217 В, — выпаливает он.

— Ну вот. Это где, на том берегу что ли?

— Да, у нового моста.

— Спасибо, брат. Так что, может подвезёшь?

— Машина в ремонте, — зло отвечает он.

— Ну ладно, и на том спасибо. Бывайте, ребята.

Я выхожу на улицу и подхожу к краю дороги. Машин мало. Можно проторчать здесь долго. Да и в такой шанхай не каждый захочет ехать. Так и есть. Водитель «Москвичонка» выглядит перепуганным и когда слышит куда именно мне надо, молча жмёт по газам.

Я машу всем, кто в это время проезжает мимо, кроме скорой и милиции. Наконец, останавливается «буханка» с надписью «Горгаз» и призывом «При утечке газа звонить 04». Апатичный водитель лет пятидесяти безо всяких эмоций произносит только одно слово»

— Сколько?

— Туда и обратно десять, — говорю я, не желая мелочиться.

Он молча кивает.

— Там надо будет подождать несколько минут, — говорю я.

Он снова кивает и трогает. Минут через двадцать натужного шума двигателя мы оказываемся на плохо освещённой улице.

— Куда дальше? — спрашивает водила.

Да вот кто его знает… Здесь только частные дома. Покосившиеся, вросшие в землю, относительно приличные и даже новые. Разные. Только хрен разберёшь, где какой номер. Хорошо, что улица, хотя бы одна, но зато длинная, практически от моста до моста.

Ещё минут пятнадцать мы тыркаемся по этой улице, пытаясь понять, где искать нужный