Я всегда буду рядом (СИ) - "Noniko_27"

— Именно. В этом захолустье — это единственное более-менее приличное место, где можно остановится на ночь, — устало отмахнулся шеф и крепче вцепился своими длинными, ухоженными и неожиданно сильными пальцами в ручку чемодана. — Я тебя, что ли, съем? Откуда столько недоверия к моей персоне?

— Вы ещё спрашиваете? — одна бровь самовольно изогнулась, наглядно демонстрируя испытываемый ею скептицизм в отношении его, как он выразился, персоны.

— Нахалка, — хохотнул шеф и, схватив её за запястье, затащил в кабину лифта. — Я вообще-то твой начальник, не страшно быть со мной настолько откровенной?

— Уволите?

— Не дождёшься. Есть и другие методы твоего воспитания.

Его горячая ладонь чуть опустилась и теперь держала Аннель за кисть. В тех местах, где их кожа соприкасалась, горело. И этот жар растекался по остальному телу, отдавался слабостью в ногах и пустотой в голове.

— Нет, — тихо буркнула она, из всех сил сопротивляясь наваждению. Ей следовало бороться с искушением, а не поддаваться злу.

Но с другой стороны, он ничего такого и не делал. Всего-то взял её за руку. Абсолютно невинный жест, используемый как детьми в детском садике, так и стариками на пороге смерти. Шеф не вкладывал никакого сексуального подтекста в это прикосновение, всего-то не хотел с ней спорить; действия порой эффективнее слов. И продолжал держать из-за того, что не был до конца уверен, что она послушно последует за ним, когда придёт время выходить из лифта.

Свободу Аннель почувствовала лишь в маленькой прихожей номера. Ничья рука больше не удерживала её подле себя, а даже напротив, выглядело так, будто, стоило им оказаться в уединённом месте, как шеф в одночасье растерял к ней всякий интерес. Он оттащил чемодан к раздвижным дверцам шкафа-купе и скрылся в ванной комнате.

Робко пройдя вглубь апартаментов, она осмотрелась по сторонам. Помимо широкой двухспальной кровати в огромной комнате стоял длинный диван, журнальный столик и пара комплектных кресел. На стене висел выключенный телевизор, а под ним тихо потрескивал искусственный камин. Картины с осенними славянскими пейзажами и высокие напольные растения добавляли уюта, и Аннель в конечном счёте совсем расслабилась.

Она присела по центру дивана, прикидывая, насколько удобно будет на нём спать. Мягкий и в меру упругий. От одной ночи с её спиной ничего не случится. Да и расположение у него удачное, относительно кровати. Никто никого не будет видеть.

Из ванной Шеф вышел в одном полотенце, низко обмотанным вокруг бёдер. На его оливковой коже всё ещё блестели капельки воды. И за одной, сорвавшейся с длинной пряди волос, Аннель проследила от плоского коричневого соска до границы у самого паха, от которого тянулись красиво выраженные контуры косых мышц. Она давно отметила, что его фигура обладала отличной сбалансированностью: рельефность не выглядела излишне сухой или непропорционально раздутой. И само анатомическое строение мышц будто вобрало в себя всё самое лучшее.

Облизав пересохшие губы, Аннель подняла взгляд к лицу и, кажется, перестала дышать, встретившись с ним глазами.

— Я… — из горла вырвался какой-то сиплый звук, отдалённо напоминающий её голос.

— Налей мне вина, — бросил он, изнеможённо опустившись в кресло. — Эти вурдалаки последние силы из меня высосали.

Подорвавшись с места, Аннель буквально подбежала к бару с гулко колотящимся сердцем. И пока искала бокалы, всё гадала про себя, заметил ли шеф, как она бесцеремонно разглядывала его тело? Взгляд болотных глаз не выражал никаких эмоций: ни осуждения, ни презрения, ни самодовольного бахвальства. Мог ли он намеренно прикидываться слепым, ничего не понимающим? Но зачем? Это совсем не в его духе.

Наполовину наполненный фужер опустился на столешницу перед ним.

— Чего себе не налила? — спросил шеф и не дал ей ответить. — Ах, да. Это тоже не положено по твоим выдуманным правилам. В душ, значит, тоже не собираешься, грязная девчонка?

— Ничего подобного, — процедила сквозь зубы она, стараясь не смотреть на него. — Личная гигиена не имеет ничего общего с распитием спиртных напитков с полуголым мужчиной. Если у вас для меня больше нет никаких распоряжений, то я бы хотела приготовиться ко сну.

Он пригубил вино, и Аннель восприняла это за молчаливое согласие. Сев к нему спиной, достала из чемодана сменную пару нижнего белья, толстую флисовую пижаму и маленький шокер. Вот и пришёл его звёздный час.

Безмерно радуясь своей предусмотрительности на все случаи жизни, она бодрым шагом направилась в ванную комнату. Но её внутреннее ликование не продлилось долго, и, ступив на кафельный пол всё ещё душного помещения с запотевшими стёклами, Аннель тяжело вздохнула.

Одежда шефа, как обычно, валялась на полу. По ней даже можно было проследить, как именно он раздевался. У входной двери лежали пиджак и галстук, дальше скомканные штаны и вывернутая наизнанку рубашка, а у раздвижных дверц стационарного душа — трусы и носки.

Впрочем, ничего нового.

Закинув свои вещи на столешницу возле раковины, Аннель принялась собирать и аккуратно складывать чужую одежду. За последние дни она успела попривыкнуть к очередной свалившейся на голову обязанности. Вдали от дома и невидимой домработницы, постоянно собирающей раскинутые по комнатам хозяйские вещи, привычки шефа никуда не испарились. И заглянув в первое же утро в его номер, Аннель с горечью осознала, что в командировке обязанности домашнего штата тоже возлагались на неё.

В понимании Курта Нейпера, личный ассистент — это абсолютно универсальный работник, который с лёгкостью как презентацию для освещения за полчаса создаст, так и унитаз при необходимости починит.

— Более асексуальную пижамку и представить сложно, — усмехнулся шеф, стоило ей выйти из ванной.

Он всё так же сидел полуобнажённый в кресле и потягивал вино. Рядом на столе стояла бутылка и ещё один наполненный бокал.

Положив на тумбу у шкафа-купе одежду, сложенную в одну высокую стопку, она отделила свою половину и убрала обратно в чемодан. После чего открыла багаж шефа и достала уже его трусы и пижаму.

— Оденьтесь, пока не простыли, — протягивая ему вещи, коротко прокомментировала Аннель и, проигнорировав пододвинутый к краю столешницы фужер, вернулась к шкафу.

Запасное одеяло лежало на одной из верхних полок, под самым потолком. Однако даже когда она встала на носочки, дотянуться до него всё никак не получалось. Кончики пальцев едва касались гладкой ткани, не давая ни малейшей возможности подцепить его.

Аннель уже собиралась отправиться за поисками пуфика, на который можно было бы забраться, чтобы достать одеяло, как к её спине прижался мужской, крепко сложенный торс. Она тут же испуганно дёрнулась в сторону, но лишь налетела грудью на выставленную вперёд руку, что упиралась в деревянную перегородку.

— Тише, — шепнул в волосы у затылка шеф, положив ей на талию руку. — Я всего-то хочу помочь тебе.

Вцепившись в одну из полок, словно вот-вот могла упасть, Аннель шумно выдохнула. Но таки послушалась и замерла, прислушиваясь к собственным ощущениям. Сквозь толстую ткань пижамы она чувствовала жар и твёрдость его тела. Ловила щекочущее дыхание на коже, от которого её саму бросало поочерёдно то в жар, то в холод, как при лихорадке.

— Знаешь, некоторых мужчин привлекают женщины, что прячутся за закрытыми одеждами. Есть в них какая-то загадочность, — кончик его носа коснулся кожи за ухом. — И я один из таких мужчин — так и тянет кое-кого раздеть.

Через неё будто электрический разряд пропустили: сначала все мышцы в теле разом сократились, а затем их мелко затрясло. Колени подогнулись, и накатила такая невыносимая слабость, что уже она сама навалилась спиной на него. И единственное, что продолжало удерживать на ногах — рука шефа, перехватившая её теперь поперёк живота.

— Достань уже это чёртово одеяло… — исступлённо взмолилась Аннель и наклонила голову вперёд, как можно дальше отодвинув свои чувствительные уши от рта искусителя.