Я всегда буду рядом (СИ) - "Noniko_27"

Может, любовницы за ним табунами и не бегали, но без лёгкого незатейливого флирта ни один рабочий день не обходился. Как ещё ни одна особенно отчаянная дамочка не изнасиловала его с такой-то манерой общения.

— Никаких, — строго отрезала Аннель и с облегчением одёрнула напоследок галстук.

С каждым днём у неё получалось всё лучше и быстрее завязывать этот ненавистный лоскуток ткани. Временами, правда, его хотелось затянуть как удавку на горле забавляющегося шефа. Но она стойко сопротивлялась всем видам соблазна.

***

За плечи её обхватили сильные руки, а к спине прижалась большая и мягкая грудь. Чуткое же обоняние уловило сладкий восточный парфюм с тонкими ягодными нотками, кислоту которых оттеняла приторность ванили.

— Угадай, кто? — томно прошептала ей в шею Джулия.

— Ты на меня жучок повесила? Как ты умудряешься вылавливать меня всякий раз, как я захожу в столовую?

— А что мне остаётся? Злобный красавчик меня к тебе на пушечный выстрел не подпускает. Я уже подумываю на полном серьезе дырку в стене твоего кабинета проделать для дополнительного входа, — принялась жаловаться она, выпустив Аннель из объятий. — Вечно ты либо с ним в разъездах, либо носа из своей каморки не высовываешь. А по вечерам у тебя сил не остаётся, даже чтобы со мной по телефону поболтать. А я скучаю, чёрствая ты девчонка!

— Прости, я постараюсь исправиться, — она взяла подругу за руку и нежно погладила большим пальцем по тыльной стороне ладони. — Не серчай, жёнушка.

В последнее время их общение сошло практически на нет. Поначалу Джулия пыталась проскочить в её кабинет, отчаянно флиртовала с господином Нейпером, но, что удивительно: в заигрываниях не переходила грани дозволенного. Даже на неё он умудрялся воздействовать устрашающе, вынуждая осторожничать с ним.

Слухи о не знающем жалости шефе оказались правдивы. Он увольнял людей за малейшие проступки, особенно если находился в паршивом настроении. Штат сотрудников ежедневно менялся: не успевали закрепиться на должности одни, как другие попадали под горячую руку. Однако те, кому удавалось уцелеть, не жаловались, потому как то и дело прилетающие премии с круглыми суммами скрашивали их суровые рабочие будни.

Стоило признать, но метод кнута и пряника отлично работал. Производительность компании выросла на глазах. Единственной загадкой для Аннель оставались критерии, по которым шеф определял, кому полагалось дать второй, а то и десятый шанс, а кого следовало гнать за опечатку в документе. В одном она была уверена: на неё почему-то его правила в отношении проштрафившихся работников не распространялись.

— Ну что, новый шофёр пока держится? — спросила Джулия, как только они присели с едой за стол.

— Скажу больше, мне начинает казаться, что он нравится шефу, — устало отмахнулась Аннель, после чего под требовательным взглядом подруги нехотя разъяснила: — Лоренцо занимает второе почётное место по количеству косяков после меня. Ещё у него язык без костей, и он совершенно не понимает, что и где можно говорить. Сегодня он такое ляпнул, я думала: всё, конец, его песенка спета. Теперь точно уволит. Ведь других шеф и за меньшие провинности выгонял. Но знаешь, что он сделал?

— Что? Отчитал дурака и успокоился?

— Улыбнулся!

— Да у него не все в порядке с головой!

— Именно!

— А что ляпнул-то этот убогий?

— «Это не входит в мои обязанности, мне за это не платят», — дословно цитировала она. — Потом ещё добавил, что хочет уйти с работы сегодня пораньше, потому что у его друга день рождения, и попросил разрешения использовать служебную машину не по назначению.

— Да ему наглости не занимать, — ошеломлённо пробормотала Джулия, смотря на неё круглыми глазами. Впервые её кто-то обогнал по отбитости среди сотрудников компании. — Я прям под впечатлением.

— Да, это заметно, — с трудом сдерживая смех, отметила Аннель. А затем её всё же прорвало. И в приступе неконтролируемого хохота она попыталась прикрыть лицо ладонью, но вместо этого с размаху вдарила себе по носу. Но даже сквозь выступившие слёзы продолжала похихикивать. — Чёрт, больно.

— Совсем дурная или как?

— «Или как».

— Познакомь нас с этим водилой как-нибудь при случае, хочу лично пожать ему руку.

— Обещаешь его не совращать?

— Я в детях не заинтересована, — сморщила нос Джулия и на время притихла, увлечённая поглощением пищи. В гарнир к пожаренныму на гриле стейку из лосося она взяла два зелёных салата. А раз снова села на безуглеводную диету, значит, у неё появился новый любовник.

— Сработалась с господином Бернгардом?

Зелёные глаза озорно на неё глянули.

— Я в смысле профессиональных отношений, которые выше пояса. Господи, нет серьёзно… он же совсем старик! Зачем ты меня вынуждаешь думать о столь скверных вещах?

— Мужчина в сорок лет в самом расцвете сил! — возразила Джулия. — И ко всему прочему, Луци довольно послушный. Мы вчера играли на желания…

— Уже звучит как то, что я захочу как можно скорее забыть, — проворчала Аннель, закатывая глаза.

— … и он проиграл. Играли мы естественно на желания сексуального характера.

Последовала нагоняющая интригу пауза.

Интересоваться их любовными утехами не особо хотелось, но, видя, как подругу распирает от желания поделиться подробностями своей личной жизни, она тяжело вздохнула и пошла у неё на поводу:

— И что же ты загадала несчастному старикану, не догадывающемуся с какой-то дьяволицей его угораздило связаться?

— Он бегал голышом по номеру, хлопал руками, как крыльями, писюном делал вертолётик и кричал: «Я петух, я лечу, я ебаться хочу»!

Аннель поджала губы и отвела взгляд от радостного лица любительницы поиздеваться над состоятельными мужчинами средних лет. Она не могла позволить себе рассмеяться, тем самым выказав одобрение по отношению к мелким шалостям Джулии.

Перед глазами возник образ напыщенного Луция Бернгарда, обвешанного многочисленными золотыми украшениями: от толстой цепи на шее до массивного перстня на месте обручального кольца. И от воспоминаний, как он старался произвести на неё впечатление, играя в важного дядю с выраженной солидностью по центру живота, её губы против воли предательски растянулись в улыбке

— Джууулс, — возмущённо протянула Аннель, пряча лицо за ладонями. — Какого чёрта? Я вообще про работу спрашивала!

— Да нормально всё у нас, — отмахнулась она. — А ты, как далеко у вас зашло с красавчиком?

— Предпочитаю не смешивать работу с личной жизнью.

— Прощупываешь, значит, всё ещё его.

— Да нет же! Я его изучаю только в профессиональных интересах. Хороший персональный ассистент должен предугадывать желания начальника, а для этого необходимо понимать, что у него в голове происходит.

— И что же у него интересного в головушке?

— Не знаю.

— В смысле?

— Никак не могу его понять. Он какой-то странный. И это меня напрягает.

— Таинственные мужчины самые манящие.

— Я вышла уже из того возраста, когда странные люди притягиваю. Сейчас подобные персонажи меня скорее пугают.

— Звучит как защитная установка. Боишься в него влюбиться?

— Даже если так, — Аннель раздражённо сжала вилку в пальцах. — Я всего лишь не хочу повторить свои же ошибки, полюбив человека, не достойного быть любимым.

Джулия задумчиво покивала головой, смотря на остатки еды в своих тарелках.

Её не любили, когда она отдавала всю себя отношениям, закрывая глаза на боль, с которой была вынуждена ежедневно мириться. Прощала измены и побои, из всех сил старалась стать лучше, чтобы, наконец, почувствовать себя милой чужому сердцу. Теперь же, когда её собственное израненное сердце на замке, Джулия осознанно жила за гранью всякой морали. Ложилась под женатых мужчин и вытягивала крупные суммы из их семейного бюджета. Была желанна многими, но снова ни одним мужчиной не любима.

— Как же определить, кто достоин любви? — спросила она, заглядывая Аннель в глаза. В её тоне не чувствовалось ни осуждения, ни обиды, лишь какая-то разбитость. Безнадёжная надломленность, от осознания которой начинало щемить в груди. — Какие подвиги нужно совершить, чтобы тебе даровали этот славный статус?