Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Детективы и Триллеры » Исторический детектив » Наследство последнего императора - Николай Волынский

Наследство последнего императора - Николай Волынский

Читать онлайн Наследство последнего императора - Николай Волынский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 181 182 183 184 185 186 187 188 189 ... 201
Перейти на страницу:

– Разрешите, Лариса Васильевна, – подал голос Онтонов.

– Прошу покорнейше!

– Мне показалось, – начал Онтонов, – что в этом стихотворении есть чрезвычайно интересные сведения. Маяковский говорит, что император зарыт прямо в грунт дороги, оказавшейся под корнями кедра. Это сколько же лет должно быть должно быть кедру, чтобы он из подростка превратился в более-менее молодое дерево?

– И сколько же? – заинтересовалась Куликовская-Романова.

– Не меньше ста лет. Стихотворение написано в 1928 году. Значит, кедр этот, растет, как минимум, сто лет… на дороге, в которой «зарыт» император. Получается, императора могли там зарыть не позже 1818 года.

– А почему так получается? Просветите! – попросила Новосильцева.

– Кедр, как и любое другое дерево, не мог вырасти посреди дороги. Если этому кедру, из стихотворения, не меньше ста лет, следовательно, он пророс тогда, когда дорога уже исчезла. Или ее вообще не было.

– Совершенно верно! Как просто! – сказала графинька.

– Идем дальше, – продолжил Онтонов. – Кто может помнить дорогу, исчезнувшую за четыре поколения до приезда Маяковского? Никто, конечно! Даже если это сам Парамонов… Тем не менее, дорога фигурирует и у Маяковского, и у Юровского, и у Рябова с Радзинским – теперешним Радзинским. Зато фигурирует другой, по Юровскому-Покровскому, самый главный знак, указывающий на место захоронения, – мостик из шпал. Маяковский о том – ни слова.

– Зачем это все? – поинтересовалась Новосильцева.

– Я не нашел убедительного объяснения, – ответил Онтонов.

– Может быть вы, Иван Иванович, – обратилась к нему графинька, – может быть, вы, как специалист по таким делам, поясните, в чем тут может быть дело?

– С удовольствием попытаюсь, – отозвался Иван Иванович. – Несмотря на то, что мне по службе именно такими делами заниматься не приходилось. Посему выскажу только очевидное. Вывод лежит на поверхности. Стихотворение и записка вместе представляют собой единый блок комплексной операции по дезинформации. Она, как видим, началась в 1918 году, не прекращается и поныне. Что же касается того, причастны ли к созданию дезы о могиле ЧК-ГПУ-НКВД, то вынужден повторить: в служебных архивах практически нет ничего на этот счет. Имеются лишь упоминания, разбросанные по разным источникам, неясные и невнятные, что в 1949 году могильник вскрывался. Но не известно, кем, когда, по чьему указанию и с какой целью. Есть только мнения нескольких ветеранов НКВД, что вскрытие проводилось по личному устному приказу Берии, который якобы получил такое же личное устное указание Сталина. То есть, мы на этом направлении владеем неопровержимой информацией о том, что информация… отсутствует!

– Что-то вы, друг любезный, – проворчала графинька, – напоминаете мне одного чеховского телеграфиста, про которого одна барышня сказала: «Они свою образованность показать хочут и потому говорят непонятно».

Иван Иванович только сокрушенно развел руками.

– В науке, – пришел ему на выручку профессор Беляев, – отрицательный результат – тоже результат. И нередко он бывает важнее положительного.

– Следовательно, – подал голос Онтонов, – Маяковский тоже оказался участником этой кампании по дезинформации. Таким образом, никакой тайны захоронения не существовало. По крайней мере, с момента опубликования стихотворения – уж точно! Он всем на свете рассказал, где находится тот самый могильник, который никак «не могли» найти до наших дней.

– Спасибо, – сказала Новосильцева. – Но все-таки, почему, если такая цель была поставлена перед спецслужбой, тем не менее, ни в одном из серьезных документов настоящее захоронение в Поросенковом Логу не признается наверняка и даже условно не обозначается как захоронение расстрелянных Романовых и их приближенных. Казалось бы, все должно быть наоборот! Если ЧК дезу сотворила, то почему нигде и никогда ее не поддерживала? Почему?

Она оглядела присутствующих.

– Позвольте? – сказал Онтонов.

– Милости прошу, – ответила графинька.

– Полагаю, – произнес Онтонов, – что советским карательным органам были известны результаты следствия 1919–1924 годов, которое провел, по приказу адмирала Колчака, судебный следователь Соколов. И в ГПУ убедились в правоте Соколова. Поэтому не рискнули поддерживать свою ложь открыто.

– Я бы сказал несколько по-другому, – подал реплику Иван Иванович. – У органов больше было доказательств того, что это могильник не Романовых. И в первую очередь к такому выводу приводит анализ документа, который для государственной комиссии является самым главным – так называемая «Записка Юровского», хотя цель автора, или авторов, была прямо противоположная.

– Редкий случай! – заметила Новосильцева. – Один и тот же документ используется для совершенно противоположных целей. Госкомиссия опирается на «Записку», чтобы доказать подлинность места захоронения. Оппоненты тоже опираются на нее, доказывая фальсификацию.

– Смею заметить, – послышался голос профессора Беляева, – вы ошибаетесь, Лариса Васильевна, как и многие другие сторонники или противники официальной версии.

– В чем же? – повернулась она к профессору.

– Считается, и вы только что это отметили, что нынешний следователь генеральной прокуратуры Соловьев и комиссия Ярова-Немцова в записке Юровского почерпнули какие-то аргументы. Ничего подобного! Лично у меня сложилось твердое впечатление, что они даже не прочли, как следует, этот так называемый документ. В противном случае не говорили бы глупости, которые мы от них слышим.

– Мне кажется, уважаемый профессор абсолютно прав, – сказал Иван Иванович. – Но одновременно, – он бросил многозначительный взгляд на Онтонова, – я хотел бы предостеречь от абсолютизации выводов колчаковского следователя Соколова, высказавшего только одну из версий об обстоятельствах гибели царской семьи. Причем не самую обоснованную.

– Простите, но я, кажется, вас не поняла! – осторожно бросила реплику Куликовская-Романова. – Что значит «одну из версий»? Разве у него были другие, более обоснованные? Вы не считаете доказанным факт расстрела Августейшего Семейства в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге? Вы не верите Соколову?

Иван Иванович вздохнул.

– Многоуважаемая Ольга Николаевна! – сказал он как можно деликатнее. – Наш случай – не вопрос веры. И совсем не важно, что думаю я лично о том же Соколове. И во что верю. Может быть, я верю в то, что Земля стоит на трех китах. Из-за моей веры ее истинное положение в пространстве не изменится. Моя задача намного примитивнее: добыть и проверить факты, а остальное – дело экспертов-аналитиков. Единственное, на что я сейчас хотел бы обратить ваше внимание, – на то, что у следователя Соколова нет ни одного надежного и непосредственного свидетеля расстрела. Одни ему рассказывают о событиях с чужих слов, другие только слышали выстрелы, третьи видели только, как по саду провели группу лиц, похожих на членов семьи Романовых, пятый вообще в ту ночь был смертельно пьян и очнулся только утром…

Онтонов и Куликовская-Романова попытались что-то сказать, но Иван Иванович проявил неожиданное упрямство – не дал им слова:

– Кроме того, – проложил он, – нам не известны все материалы следствия Соколова, а только лишь та часть уголовного дела, которую он успел опубликовать – вот с чем еще надо считаться! И это серьезное обстоятельство. И смерть Соколова – сразу после начала публикации – мне лично кажется очень подозрительной. После кончины Соколова публикации его материалов немедленно прекратились. А ведь успел напечатать едва ли треть того, что имел. Некоторые знающие люди утверждают – не больше четверти! Почему? Есть и другие, весьма странные обстоятельства, которые не может объяснить даже «всезнающая» комиссия Ярова-Немцова. Например, что же все-таки произошло с Алексеем и Анастасией? Но… простите, я несколько забежал вперед, – извинился Иван Иванович. – Мне бы хотелось сейчас попросить нашего уважаемого профессора дать анализ «Записки Юровского», потому что мы знаем, что именно он изучил ее чрезвычайно внимательно и обнаружил то, на что мало кто обратил внимания, в том числе и я…

– Благодарю на добром слове, – ответил Беляев. – Но, боюсь, вы несколько преувеличиваете мои заслуги… Предварительно – несколько замечаний. Имеются серьезные основания считать, что записка написана не Юровским, а «красным профессором» Покровским. И появилась записка после публикации материалов следователя Соколова, откуда кое-что перекочевало в «воспоминания» Юровского…

– Этот факт имеет значение для нас? – спросила Новосильцева. – Мне казалось, для нас важнее не авторство того или иного лица, а достоверность сведений.

– Полагаю, для нас важно все – любая мелочь, – не согласился Беляев. – Мелкая деталь может иногда в один миг разрушить любую, с виду мощную и несокрушимую, гипотезу или теорию. Тем не менее, и я предложил бы ограничить пространство анализа… Итак, «Записка» повествует о двух событиях – расстреле узников и захоронении их тел. Для госкомиссии единственным важным оказался только эпизод захоронения. Давайте и мы пока ограничимся этим эпизодом.

1 ... 181 182 183 184 185 186 187 188 189 ... 201
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Наследство последнего императора - Николай Волынский торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...