Всеобщая история. - Полибий

36. Все приспособления Ганнибала к приступу были уже готовы, когда из Метапонтия67 морем проникло в Акрополь вспомогательное войско. Римляне приободрились, ночью напали на неприятельские сооружения и уничтожили все земляные работы и машины. После этого Ганнибал отказался от мысли взять крепость приступом. Но так как сооружение стены было кончено, он собрал тарентинцев и объяснил им, что для них в настоящем положении важнее всего утвердиться на море. Крепость господствует, как я сказал выше, над входом в гавань68, а потому тарентинцы вовсе не могли пользоваться своими кораблями, не могли и выходить из гавани, тогда как римляне беспрепятственно получали все нужное морем. Пока длилось такое положение, тарентинцам нельзя было прочно обеспечить свободу родного города. Ганнибал понимал это и убеждал тарентинцев, что, если защитники крепости будут совершенно отрезаны от моря, они немедленно по собственному почину откажутся от сопротивления, покинут Акрополь и сдадут его. Тарентинцы разделяли мнение Ганнибала, но решительно не понимали, каким образом при настоящих обстоятельствах осуществить его предложение, если только не явится флот от карфагенян, а это было тогда невозможно. Вот почему тарентинцы не могли сообразить, что означает обращение к ним Ганнибала. Но когда он стал уверять, что они и теперь уже одни, без карфагенян, могут утвердиться на море, тарентинцы, не понимая его намеков, дивились еще больше. Что касается Ганнибала, то он сообразил, что может для своих целей прекрасно воспользоваться улицей, идущей по сю сторону стены от гавани к морю за город; он и задумал переправить по ней корабли на южную сторону. Когда Ганнибал объяснил свой план, тарантинцы не только одобрили его, но и прониклись высоким уважением к Ганнибалу, видя в нем человека, проницательность и отвага которого не знают преград. Быстро изготовлены были машины для перевозки судов на колесах69; работа была кончена с первым словом Ганнибала: столько усердия и столько рук приложено было к выполнению ее. Таким-то способом тарентинцы перетащили свои корабли за город на море и беспрепятственно шли на приступ против Акрополя, лишенного поддержки извне; Ганнибал оставил в городе гарнизон, а сам снялся с войском и на третий день возвратился в первоначальную стоянку, где и провел спокойно остаток зимы(Сокращение).

37. ...Он (римлянин) сосчитал70 ряды камней, ибо камни, из которых башня построена, были одинаковой величины, и потому очень легко было определить расстояние стенных зубцов от земли (Свида).

71...Несколько дней спустя перебежчик известил, что жители города уже третий день празднуют всенародное жертвоприношение Артемиде, причем питаются скудно по недостатку съестных припасов, но вина пьют вдоволь; большое количество его доставляется как Эпикидом, так равно и сиракузянами72. Тогда Марк снова обратил внимание на ту часть стены, где она была ниже, и решил попытать счастья в том предположении, что люди должны предаваться пьянству от безделья и скудости сухой пищи. Быстро сколочены были вместе две лестницы приспособительно к стене; затем Марк переговорил о всех подробностях предприятия с людьми, способными исполнить первое и опаснейшее дело, именно: взобраться на стену, и посулил им щедрую награду. Напротив, тем солдатам, которые должны были помогать первым и принести лестницы до стены, он ничего не объяснял, приказав только быть готовыми исполнить, что им прикажут. Когда все сделано было согласно распоряжению, Марк выждал удобный час ночи73 и разбудил солдат того первого разряда. Он послал их с лестницами вперед в сопровождении манипула с трибуном, предварительно, напомнив о наградах, ожидающих их за храбрость, потом велел разбудить остальное войско, передовой отряд выстроил по манипулам и отправил. Когда они в числе тысячи человек вышли из стоянки, Марк, прождав немного, последовал за ними с остальным войском. Люди, шедшие с лестницами, беспрепятственно и незаметно для неприятеля приладили их к стене; за ними тотчас, не рассуждая устремились те воины, коим приказано было взобраться по лестницам. Когда и эти не были замечены и твердою ногою стали на стене, прочие воины уже не соблюдали первоначального порядка, и все, как кто мог, стали взбираться по лестницам. Вначале люди, взошедшие на стену, не нашли там стражи, ибо враги по случаю жертвоприношения собрались в башнях и частью пили еще, частью, опьяненные, давно почивали. Вот почему и первые попавшиеся неприятели и за ними следовавшие застигнуты были врасплох, и большинство было перебито без всякого сопротивления и без ведома прочих. Затем, когда римляне спустились и подошли к Гексапилам, они взломали ближайшие в этом месте ворота и пропустили в них военачальника и остальное войско. Так римляне овладели Сиракузами (Об осадах).

...Так как город велик, то за дальним расстоянием никто74 из граждан и не догадывался о происходящем (Свида).

...Римляне воспрянули духом, когда завладели Эпиполами75 (там же).

38. ...Он (Гн. Сципион) приказал пешим солдатам забрать седла76 с привязанной к ним поклажей из задних рядов и поместить их перед собою, благодаря чему получилось прикрытие более надежное, чем любой палисад (Свида).

...Так77 большею частью люди менее всего способны переносить легчайшее испытание, я разумею молчание (Сокращение).

...Будущее всегда кажется лучше настоящего (Сокращение ватиканское).

...Анкары78 — город Италии. Название жителя — анкарата, как у Полибия в восьмой книге (Стеф. Визант.).

...Дассареты79 — народ Иллирии (там же).

...Гисканы80 — город Иллирии, имя среднего рода (там же).

*В Александрии.

**3 мили.

ПРИМЕЧАНИЯ

До открытия ватиканского палимпсеста, изданного впервые Маи в 1827 г. с VI книги и вторично Гейзе с самого начала Истории в 1846 г., восьмая книга открывалась §3 нашей первой главы, т.е. общими соображениями автора по вопросу о том, в каких случаях вина за гибель в засаде или вследствие предательства может падать на самую жертву коварства. Так начинается VIII книга в изданиях Казобона, Швейггейзера, Эрнести. Швейггейзер в предварительных замечаниях о книге (vol. VI, р. 433) полемизирует с Рейске и Эрнести, по мнению которых настоящие рассуждения автора должны следовать за 17—23 главами этой книги, посвященными предательской выдаче Ахея Антиоху. После издания ватиканского палимпсеста, содержащего в себе между прочим отрывки Полибия из хрестоматии Константина Багрянородного, именно вошедшие в нее общие суждения историка (περ γνωμν), сделалось возможным прибавить несколько строк в начале VIII книги и отнести мораль автора к Семпронию Гракху. В соответствующей части палимпсеста оказались §1 и 2 нашей книги, там же в конце листа находится и около двух строк §3 (до слов оригинала χειν κα), т.е. начало того самого отрывка, который раньше был восстановлен по ватиканскому списку Урбина (Urbinas 102). Таким образом соображения историка о жертвах козней оказались примыкающими непосредственно к рассказу о смерти Тибepия. В изданиях Беккера (1844) и Диндорфа (1866) начальные отрывки VIII книги следуют уже в том самом порядке, как и в издании Гульча. Но дело в том, что составители хрестоматий не всегда в расположении извлекаемых из писателя отрывков держались порядка их в подлиннике. Отсюда вoзмoжнoсть догадок об ином соотношении отрывков у самого Полибия, чем то, которое засвидетельствовано рукописями; древнейшая из рукописей не восходит далее начала Χ в. по Р.X.

1 питая ... все. Речь идет о римском воине, который обыкновенно, как говорит Полибий раньше (VI 37 12—13), предпочитал верную смерть на поле брани позору и наказаниям, ожидавшим его впоследствии.

2 Тиберий Семпроний Гракх, консул 541 г. Рима = 213 г. до Р.X. В следующем году в звании проконсула он находился в Лукании и должен был занять позицию под Беневентом, после того как консул Аппий Клавдий нанес жестокое поражение Ганнибалу. Liv. XXV 13—15; но проконсул был предательски выдан карфагенянам и убит в засаде. Рассказ Ливия о кончине Тиберия есть, очевидно, перевод Полибия. Liv. 15—16 major quam pro numero hominum editur pugna: jaculis maxime aperta corpora Romanorum, et cum undique ex altioribus locis in cavam vallem conjectus esset, transfiguntur. Gracchum jam nudatum praesidio vivum capere Poeni nituntur: celerum conspicatus Lucanum hospitem inter hostes, adeo infestus confertos invasit, ut parci ei sine multorum pernicie non posset.

3 Пелопид ходил войною на фессалийского тирана Александра и принудил его возвратить свободу отдельным городам Фессалии (369 г. до Р.X.). Но жалобы фессалийцев на Александра возобновились, и Пелопид вместе с Исмением явился к нему послом без войска и был предательски взят в плен. Освободил его Эпаминонд. Plut. Pelopid.С. Nepot. Pelopid.