Фантастика 2025-100 - Даниэль Дессан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Значит, никаких отлучек, походов в город и дознаваний на местах, – в очередной раз проинструктировал девушку Алдар. – Сидишь себе в комнате для приёма, разбираешься в жалобах и всё.
– Угу, – кивнула Кайя с неопределённой интонацией.
С равной вероятностью это могло означать и “угу, всё поняла, так и сделаю”, и “угу, ещё чего не хватало, разбежалась”.
Советник окинул девушку подозрительным взглядом.
– Ты хочешь помогать мне, приносить пользу? Или – лишь волнения и беспокойство?
– Угу, – повторила Кайя и, спохватившись, добавила:
– Пользу.
– Хорошо, – кивнул Алдар удовлетворённо. – Потому что если ты снова заставишь меня беспокоиться, то я собственноручно разорву твою бумагу о назначении. На мелкие клочки, – уточнил он, решив, что так прозвучит значимее.
“Значит надо сходить к лотку писаря на рынке, пусть сделает такую же”, – сделала мысленную пометку Кайя.
В ратуше их снова ожидала толпа жалобщиков. Девушке даже показалось, что их оказалось вдвое больше, чем раньше. Возможно, оттого, что шумели они вдвое громче.
– Убили, убили! – повторял кто-то в глубине коридора, ведущего к комнате для приёмов.
Алдар, услышав это, сразу стал предельно собран и напряжён, словно взведённый самострел.
– Иди, – коротко распорядился он, вручая Кайе ключи. – И помни: оттуда – никуда. Если я тебя не увижу тут вечером… – он не договорил, предоставляя девушке самой додумать все ужасные последствия этого.
– Кого убили? – обратился советник в толпу. – Рассказывайте, что произошло.
Присутствующие загомонили. Кайя аккуратно, по стеночке, обошла их, отперла дверь и безрадостно провозгласила:
– У кого мелкое дело, прошу сюда.
В дверь сразу, расталкивая остальных, кинулся высокий, футов шести с половиной, и при этом худющий, как бездомный кот, мужик в шерстяном тулупе.
– Дело не такое уж мелкое, госпожа помощница советника, – с порога хмуро провозгласил он, сумев придать голосом презрительный оттенок своему обращению. – Фунтов эдак на девять-десять.
Посетитель запустил руку в суму, висевшую у него на плече, и извлёк оттуда двух кур… точнее того, что когда-то (не так уж давно, кстати!) было курами.
– Полюбуйся-ка!
Он швырнул обе тушки на стол, прямо на свитки, вымазав те в грязи и птичьей крови. Кайя от неожиданности пискнула и отшатнулась. Мужик довольно осклабился.
– Что это значит? – потребовала разъяснений девушка, быстро взяв себя в руки.
Голос почти не дрожал и не ломался.
– А ты как думаешь?! – сорвался на фальцет мужик, от злости сжав кулаки так, что костяшки побелели.
Ему видно очень хотелось отвесить Кайе затрещину, но он крепился.
– Думаю, что сейчас кликну стражу, – предположила девушка, окончательно оправившись от минутного потрясения. – Если не услышу внятного ответа.
– Ах, ответа?! – посетитель тоже немного успокоился, и тон из откровенно агрессивного перешёл в язвительный. – Фелькины коты за два дня семнадцать курей передушили! Как тебе такой ответ? А сунулись за законной оплатой – так эта тварь собак спустила! И пригрозила, что в следующий раз удерживать их не станет, что мол у неё в ратуше свои люди сидят, и потому ей всё с рук сойдёт. Твоё имя звучало, – мужик обвиняюще нацелил на Кайю длинный палец с обгрызенным грязноватым ногтем. – Не чьё-нибудь!
– Так… – девушка потрясла головой, собираясь с мыслями. – Фелата, молочница, приходила сюда, пожаловалась мне, что мол соседка наводит порчу, и молоко скисает…
– Что-о?! Порчу? – мужик в крайнем раздражении хлопнул себя по ляжкам. – Да ты совсем дура, что ли? Отродясь у нас магиков не водилось! А если б были – мы не молоко, мы котов ейных извели б, разбойников!
– Фелата сказала, что соседка целый день на неё смотрит, – растеряно проговорила Кайя.
Она уже поняла, что, скорее всего, совершила глупость. Посетитель тут же подтвердил её догадку:
– Придурошная! Не на неё, а на двор её! Чтобы видеть, когда коты через забор к нам сиганут, за курями.
– А что ж она сама сперва кричала, что колдовка… – сделала Кайя жалкую попытку оправдаться.
Понятно, без особого успеха.
– А ежели я крикну, что индюк, ты меня в суп определишь? – снова взвизгнул мужик. – Где вас только берут, таких безмозглых!
Он выругался совсем уж неприлично.
Кайя нахмурилась. Вот тебе и “восстановленная справедливость”. Даже в таком ерундовом деле дров наломала…
Она вздохнула.
– Значит так. С молочницей Фелатой я поговорю. Стоимость птиц она вам возместит. Штраф, который я назначила супруге Вашей, оставляю в силе. Могу удвоить, – предупредительно подняла Кайя руку. – Вы тут оскорблений довольно наговорили.
Мужик, удержав ответную реплику в себе, развернулся и вышел вон, хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась извёстка. Потрёпанные куриные тушки остались лежать на столе.
Кайя устало опустилась на стул с высокой спинкой и тут же вскочила, как ужаленная. Потому что в комнату для посетителей деловито, как к себе в дом, вошла Фелата.
– Та-а-ак, – прошипела Кайя, изо всех сил стараясь держать себя в руках. – А я уж хотела за тобой стражу посылать.
Про правила вежливости, про обращение на “Вы” она как-то подзабыла. Глаза девушки опасно, по-змеиному, сузились.
– Зачем стражу? – недоумённо спросила молочница, без приглашения усаживаясь на скамью. – Я, как только товар разнесла, сразу к Вам, госпожа Энедаль! У меня заявление!
– Об оплате за семнадцать забитых кур? – не стерпев, взвизгнула Кайя, совсем как недавний посетитель. – Сосед твой приходил, с жалобой! Твои коты…
– Да какие ещё коты? – удивилась Фелата. – Мы их в тот же день, как Вы, госпожа Энедаль, соседку мою приходили проверять, на пастбище за городскую стену снесли. Чтобы, значит, повода для ссор не давать больше. Из мешка вытряхнули – и только их и видели!.. Оно и к лучшему, – философски закончила тётка. – Там им и мышей вдосталь…
– Как это? – удивилась Кайя. – А кто ж тогда кур…
– Откуда ж мне знать-то, – пожала плечами молочница. – Может, хорёк повадился, али ласка… Да оно, птицу-то, и крыса передушить может, ежели покрупней завелась.
– А соседи что?
– Да бестолочи они, а не соседи! Тьфу, доброго слова для них нет! – Фелата плевать на пол при представителе властей постеснялась, хотя, верно, очень хотела. – Заявились утром намедни, кричали, курями размахивали, как герольды флагами. Драться лезли! Еле с собаками отбилась, муж-то на лугу в ночном был, не успел ещё вернуться ни свет ни заря…
Кайя второй раз за последние полчаса ощутила, как силы оставили её, и медленно осела на стул.
Кто прав? Кому верить? За кем справедливость-то?..
Это не соседи у молочницы бестолочи. И не молочница. Это она сама, Кайя, – бестолочь. Тупая, как… как
