An ordinary sex life (OSL) - Астердис

соприкоснулись лишь на короткое время, отчего улыбка Аарона стала еще шире.

Это было понятно. Диди считалась самой горячей девушкой в ​​лагере, и это мнение подтвердилось особенно тогда, когда она впервые вышла из озера в купальнике стилизованном под американский флаг, ее соски были твердыми от холода Сьерра. Трое парней тут же встали и торжественно произнесли Клятву верности, положив руки на сердце. Но, несмотря на то, что ее имя соответствовало ее кажущемуся размеру чашки, больше чем через неделю никому не удалось ее уложить. Она прямо сказала каждому потенциальному поклоннику, что ее не интересует парень, и она приехала сюда работать и наслаждаться поездкой в ​​рай, но это не мешало парням пытаться, включая моего соседа по комнате.

«Что случилось с «братаны важнее девок»?» Зои вздрогнула, когда она упала на сиденье рядом со мной, а затем запрокинула голову, чтобы сделать глоток из своего стакана.

«Это миф», — прокомментировал Эдвин с барного стула слева от меня. «Это вымышленный закон, на который ссылаются парни, которые НЕ ТРАХАЮТСЯ, чтобы жаловаться на своих друзей, которые ДЕЙСТВИТЕЛЬНО трахаются».

«И вы задаетесь вопросом, почему женщины так неохотно верят хоть единому слову, исходящему из уст парня?» — протянула Мари, садясь на подлокотник Зои и прихлебывая газировку.

Я обнаружил, что мой взгляд был привлечен к капле влаги, стекающей по всей длине стакана Мари, собирающейся вместе с другими каплями у основания, прежде чем сформировать каплю, достаточно большую, чтобы упасть и разлететься об голую кожу ее колена.

Я рефлекторно облизнул губы от жажды, а затем глубоко вздохнул, готовясь к предстоящему напряжению.

Мари поймала мой взгляд и сообразила, что я смотрю на ее стакан, а не на нее. «Хочешь пить? Почему ты не взял стакан перед тем, как сесть?»

Зои протянула руку и похлопала меня по руке. «У Ники было достаточно энергии только для того, чтобы добраться до стула, но не до автомата с газировкой и обратно».

Улыбка расплылась по лицу Мари, и, не раздумывая, она соскользнула с подлокотника и подошла к автомату с газировкой, чтобы налить мне выпить.

«Не забудь взять диетическую!» крикнула Зои ей вслед.

Я на мгновение нахмурился. С первого дня мое отсутствие физической подготовки стало предметом многих шуток на ранчо. И к настоящему времени мое эго было настолько подавлено, что мне уже было все равно. «Конечно», — простонал я, похлопывая свой слишком большой живот.

Так и продолжался ритуал дня: просыпаться в какой-то нечестивый утренний час. Убирайся до полудня. Сыграть в «тень новичка» с одним из опытных сотрудников, которые все лето были в лагере, впитывая как можно больше информации натощак, наблюдая, как гости едят первыми. А затем утрамбовать столько калорий, сколько смогу, менее чем за 30 минут, прежде чем отправиться в поле, чтобы трудиться весь день.

Этот период времени, с 16 до 17, был моей единственной передышкой. Это было время, когда работники ранчо за всю дневную смену могли сесть и часок расслабиться здесь, в неприглядном лаундже для персонала, потягивая холодные газированные напитки, перекусывая и болтая, прежде чем готовить ужин для гостей. Конечно, у нас было свободное время по вечерам после собственного ужина. Но это было для людей, которые не были настолько истощены, чтобы залезть на свою койку и сразу же заснуть (то есть для всех, кроме меня).

Это была дерьмовая повседневная жизнь. И я ненавидел это. Конечно, была положительная сторона: я уже похудел на 5 фунтов. Но работа меня не закалила, а только измотала. И я определенно не думал, что формирую какой-либо характер.

Я хотел домой.

***

«Объясни мне еще раз, почему в таком захолустном убежище хиппи нет травы?» Я застонал, протянул руки к вискам и круговыми движениями потёр голову по бокам.

«Это семейный лагерь, тупица», — в который раз напомнила мне Зои, пока мы вчетвером шли по пешеходной тропе, которая вела к северо-западу от лагеря.

«Хозяева серьезно относятся к своей репутации. Абсолютная нетерпимость к наркотикам», — сказал Аарон. «В прошлом году я был здесь в качестве гостя, и семью в соседней каюте забанили на всю жизнь за то, что они напились».

«В любом случае тебе следует держаться подальше от этих вещей», — вмешалась Мари. «Это не приводит ни к чему, кроме плохих решений и действий, о которых ты будешь сожалеть до конца своей жизни».

«Из опыта?» — спросил Аарон, приподняв брови.

Мари только нахмурилась и даже не посмотрела на него.

Это успокоило всех на минуту, давая мне достаточно времени, чтобы взглянуть на приближающуюся гору и заметить, как далеко мы удаляемся от лагеря. Оглянувшись вслед за нами долгим, долгим взглядом, я пришел к выводу, что каждый шаг, который мы делали вперед, был еще одним шагом, который нам нужно будет сделать, чтобы вернуться домой. И голосом, который даже я признал раздражительным, я заскулил: «Мы уже на месте?»

Зои вздрогнула. «Вау, ты отказался от ВСЕХ претензий на то, чтобы быть мужчиной, не так ли?»

«Я устал. Все мое тело болит. Влажно. Я потный. Я несчастный. И у меня пиздецки болит голова, хорошо?»

«Эй! Следи за речью, тупица», — рявкнула мне Зои.

Мне было все равно. Я снова потирал виски с закрытыми глазами и хныкал, когда мой палец ноги зацепился о тропу. Потеряв равновесие, я споткнулся, отчаянно взмахивая руками, прежде чем буквально упасть лицом в грязь.

Пока я лежал и фыркал порошкообразной грязью, которая забралась мне в ноздри, мои так называемые «друзья» выли надо мной от смеха. В тот самый момент я решил оставаться на месте и не вставать. Навсегда. Эта дыра была таким же хорошим местом для смерти, как и любое другое.

Нога толкнула меня в бок. «Давай, чувак. Вставай. Отряхни это», — проворчал Аарон. Я не двинулся с места, только взглянул на него. Он тяжело вздохнул, а затем пробормотал: «Ладно. Уходи. Серьезно. Не все созданы для этого места.